Гитлер: штрихи к политическому портрету. Путь к власти
м более 1,5 млрд.
марок[10]. А 4 января 1933 г. Гитлер встретился в Кельне с одним из
участников «петиции» – Куртом фон Шредером. Там состоялся сговор,
обеспечивший Гитлеру 30 января приход к власти.
Какую же роль в этом сыграл германский генералитет?
Хотя рейхсвер в те годы не являлся силой, которая диктовала Германии
состав правительства, руководители рейхсвера всегда принимали участие в
различных закулисных комбинациях, следя за тем, чтобы их интересы также
были учтены. В сложной паутине политических интриг и споров буржуазных
партий всегда находилась нитка, которая вела в военное ведомство, на
Бендлерштрассе.
Второе обстоятельство, которое заставляет обратить внимание на роль
руководства рейхсвера в январских событиях 1933 г., – иного рода. Дело
заключается в том, что оставшиеся в живых ветераны рейхсвера,
обосновавшиеся сегодня в Западной Германии, энергично пытаются изобразить
рейхсвер противником прихода Гитлера к власти или по крайней мере
непричастным к этому событию. Находятся, например, люди вроде отставного
генерала Рерихта, которые заявляют, что «было бы исторически неверно
обвинять армию в том, что она помогала Гитлеру прийти к власти». Это
заявление воспроизвел на страницах своей книги о германских генералах
английский военный публицист Бэзил Лиддел-Харт. Он сопроводил слова Рерихта
замечанием о том, что, и, по его мнению, «нет достаточных доказательств»,
чтобы говорить о «помощи Гитлеру» со стороны рейхсвера. Даже более
осторожный фельдмаршал Манштейн, который не отрицает «удовлетворения»
офицеров по поводу прихода Гитлера, распространяется о «беспокойстве
психологического порядка» и о «тревоге за внутреннюю безопасность
государства», якобы охватившей тогда офицеров рейхсвера.
Подлинное отношение руководства рейхсвера к Гитлеру было далеко от
«тревоги». С того момента, когда генерал Эпп нанял будущего рейхсканцлера,
до 30 января 1933 г. взаимоотношения рейхсвера и нацистской партии прошли
через различные стадии. Однако ни на одной из них рейхсвер не был врагом
нацизма. В отношении к гитлеровцам генералы рейхсвера в основном следовали
курсу «генералов» промышленности. На определенной стадии они позволяли себе
не замечать будущего фюрера и даже третировали его. Но с каждым годом они
вступали с ним в более тесный контакт и внимательнее присматривались к
Гитлеру как кандидату в диктаторы. Эта позиция не исключала тактических
столкновении и конфликтов (ведь в первое время рейхсвер собирался выдвигать
диктатора из своих собственных рядов!). Но, чем выше поднималась волна
протеста и недовольства трудящихся масс, тем охотнее генералы соглашались
на приход Гитлера к власти.
Как относились тузы немецкого генералитета и офицерства к Гитлеру в
то время? Вот что свидетельствует по этому поводу такой знаток положения,
как Гейнц Гудериан, отец немецких танковых войск.
«Как только в стране появились национал-социалисты со своими новыми
националистическими лозунгами, молодежь офицерского корпуса сразу же
загорелась огнем патриотизма... Отсутствие у Германии вооруженных сил в
течение многих лет удручающе действовало на офицерский корпус.
Неудивительно, что начавшееся вооружение страны было встречено одобрением,
так как оно обещало после пятнадцатилетнего застоя снова возродить немецкую
армию. Влияние национал-социалистской партии Германии усилилось еще и
потому, что Гитлер... вел себя дружественно по отношению к армии»... [41]
Действительно, с некоторых пор Гитлер всячески старался проникнуть в
рейхсвер и завоевать влияние среди офицеров. 15 марта 1929 г. Гитлер
выступил в Мюнхене с речью на тему: «Мы и рейхсвер». Лидер фашистов рисовал
следующую концепцию рейхсвера: рейхсвер не должен оставаться вне политики;
ему следует покончить с политическими партиями, с «разбойниками, которые
делают политику» и «ведут государство к гибели». Рейхсвер должен
ликвидировать парламентский режим и стать диктатором в Германии, «наплевав»
на присягу республике. Речь Гитлера имела определенную цель. Он адресовался
к той части офицерства, которая внутренне готова была покончить с
республиканским режимом и поддержать режим диктатуры.
Вскоре генералы заметили, что Гитлер не только произносит речи. В
казармах 5-го ульмского артполка были арестованы три офицера, которые
открыто вели пропаганду в пользу Гитлера, за вооруженный путч против
республики. Военный министр Гренер на этот раз оказался недальновидным. Он
не послушался совета замять дело. Начался открытый суд, перед которым
предстали обер-лейтенант Вендт, лейтенанты Шерингер и Людин.
Ульмскни процесс (сентябрь 1930 г.) внезапно показал, что нацисты не
напрасно рассчитывают на симпатии в рейхсвере. Шерингер и Людин были
выходцами из зажиточных семей. Они начали читать нацистские газеты и
журналы, уверявшие, что НСДАП – это «единственная партия, с которой армия
может иметь духовные связи». Молодые лейтенанты заинтересовались: они
связались с ульмскими нацистами, вскоре познакомились с главой штурмовиков
Пфеффером фон Зало-моном. Тот объяснил, что Гитлер нуждается в поддержке
офицерства. Офицеры согласились и начали вербовать своих сослуживцев. На
процессе никто не отрицал этого.
Более того. Командир полка вступился за своих офицеров. Он заявил,
что не видит ничего плохого в их нацистских убеждениях. В чем дело? –
спрашивал полковник – «Ведь рейхсверу ежедневно говорят, что он является
армией, построенной на принципе фюрерства. Что же вы хотите от молодого
офицера?» Имя этого полковника было Людвиг Бек.
В сущности, судить надо было не двух молодых офицеров, а их
начальников. Ибо уже в 1930 г. руководство рейхсвера склонялось к тому, что
настало время призвать Гитлера к власти [42]. В архиве министра рейхсвера
(а впоследствии канцлера) генерала Шленхера после войны нашли набросок
письма в редакцию газеты «Фоссише цейтунг», в котором Шлеихер писал, что с
сентября 1930 г. он «последовательно и настойчиво выступал за привлечение
НСДАП в правительство». Как свидетельствует западногерманский историк Г.
Краусник, вслед за этим Шлеихер сам выдвинул идею сделать Гитлера
рейхсканцлером.
Становление А. Гитлера фюрером.
Три года – 1930, 1931 и 1932 – были наполнены сложными политическими
интригами, которые плелись в кабинетах министров и промышленников вокруг
Гитлера. Рейхсвер и его генералы не только не оставались в стороне, но,
наоборот, играли в них важнейшую роль. В ходе этих интриг последовало
трогательное единение Гитлера с таким идейным представителем рейхсвера,
каким являлся Ганс фон Сект. Впервые Сект встретился с Гитлером в 1923 г.
[43] и тогда обронил замечание, что у него и у Гитлера «сходные цели».
Через восемь лет, в 1931 г. [44], Сект после очередной беседы с Гитлером
сообщил своим друзьям-генералам, что рассматривает нацизм «как спасительный
фактор» и его нужно включить во внутриполитические комбинации рейхсвера.
Затем генерал счел своим долгом отправиться в курортный городок Гарцбург,
где Альфред Гугенберг 11 октября 1931 г. [45] от имени «немецкой
национальной партии» заключил официальный союз с Гитлером и создал так
называемый гарцбургский фронт, который крайне помог Гитлеру на его пути в
имперскую канцелярию. Сект и его старый друг генерал фон дер Гольц своим
присутствием освятили «гарцбургский фронт» от имени генералитета. С этими
предзнаменованиями Гитлер начал свои политические комбинации.
В обстановке кризиса и резкого обострения классовой борьбы в
Веймарской республике крупнейшие немецкие монополии и значительная часть
генералитета окончательно перешли на сторону Гитлера. 19 ноября 1932 г.
[46] Гинденбургу было послано известное письмо промышленников. 4 января
1933 г [47]. на вилле у банкира Шредера было принято решение о формировании
кабинета Гитлера с участием Папена. Настали решающие для истории страны
дни. Хозяева буржуазной Германии пришли к выводу: вложить все полномочия
власти в руки Гитлера и его партии и превратить буржуазно-демократическую
Германию в фашистскую, в страну открытой диктатуры самых реакционных сил
монополистического капитала. Никто не сомневался, что приход Гитлера к
власти будет означать кровавый террор против прогрессивных сил, расправу с
организациями рабочего класса, а во внешней политике – курс на воину.
«Гитлер – это воина!» – эти слова Эрнста Тельмана коротко и прозорливо
определили смысл прихода нацизма к власти.
На выборах в рейхстаг летом 1932 г [48]. гитлеровцы получили 13,8
млн. голосов избирателей. Угроза захвата власти гитлеровцами становилась
все более реальной. Единственной партией, решительно и последовательно
боровшейся против фашизма, была КПГ. Основным лозунгом КПГ было единство
действий всех антифашистских сил, сопротивлявшихся Гитлеру. КПГ
организовывали антифашистские митинги, демонстрации и забастовки, давала
отпор гитлеровским штурмовикам и срывала фашистские сборища. Во имя этой
важнейшей цели КПГ предлагала союз и руку помощи социал-демократам – другой
крупной партии, з
| |  скачать работу |
Гитлер: штрихи к политическому портрету. Путь к власти |
