Арбат
с
портретами. Ничего на первый взгляд примечательного. Быстро выписывается
квитанция, еще быстрее делается снимок, кому какой требуется, на разные
документы. За день перед массивным треножником, на котором установлен
громоздкий аппарат с большим объективом и камерой, похожей на гармошку,
проходит тысяча человек. Фотографируются в передней комнате, именуемой
съемочным залом. А те немногие, кто желает заказать художественный портрет,
проходят в смежную комнату, где господствует капитальный штатив,
обремененный еще большим деревянным аппаратом, похожим уже не на гармошку,
а на баян, регулируемый по высоте колесом.
Странные на вид аппараты эти - современные, делают их в наши дни в
Харькове в ретроспективном стиле. Только прислонившееся к стене высокое
напольное зеркало напоминает о том, что студия на Арбате существует давным-
давно, после того как появился на улице еще один пятиэтажный доходный дом,
где часть первого этажа и просторный подвал в годы первой мировой войны
заняло фотоателье. Здесь обосновалась одна из студий "Идеал" преуспевавшего
тогда мастера Георгия Биргана. По счету она стала четвертой на Арбате и
самой долговечной. Все другие со временем, заколись, а эта действует по сей
день.
Известный историк отечественной фотографии Леонид Филиппович Волков-
Ланнит сказал о фотостудии на Арбате, 40:
- Здесь я бывал у Наппельбаума...
- Да, он работал в этой арбатской фотографии,- подтвердил его слова
старейший московский мастер О. Л. Беленький, заведующий первоклассным
фотосалоном на проспекте Калинина, где в мраморных хоромах выставлены
большие, как картины, насыщенные яркими цветами снимки: портреты, пейзажи,
жанровые сцены... Под рукой у мастеров, работающих в этом салоне,
современная оптика, море света.
Наппельбаум снимал старой фотокамерой, подсвечивая лампой, даже для его
времени - самыми скромными средствами.
Однако именно ему 31 января 1918 года предложили сделать портрет
Председателя Совнаркома Владимира Ильича Ленина. В то время его мало кто
знал в лицо. Как пишет Н. К Крупская: "Вечером мы обыкновенно выходили из
Смольного, и никогда никто его не узнавал, потому что тогда портретов не
было".
Первый портрет и предстояло создать известному фотохудожнику М. С.
Наппельбауму. За 30 лет работы перед объективом его камеры прошли самые
известные люди старой России. Идя на съемку с дорожной камерой (размер ее
был 24х30, объектив невысокой светосилы 1:7), мастер представлял, что
увидит человека., похожего на одного из известных ему героев французской
революции, в черном длинном сюртуке, опоясанном красным шарфом, и с
кобурой...
Каково же было его удивление, когда к нему вышел поразивший скромностью
и доброжелательностью человек. По профессиональной привычке фотограф
мысленно начал делать снимки, фиксируя внимание на особенностях внешности и
характера. "С первого же мгновения, - писал позднее Наппельбаум, - меня
поразила его простота. Ни малейшей позы, ни одного движения, бьющего на
эффект. Невысокого роста, широкоплечий, в люстриновом пиджаке, из
нагрудного кармана которого торчало "вечное перо", быстрый и четкий в
движениях, красиво посаженная голова с большим открытым лбом".
Снимать было чрезвычайно трудно: к Ленину то и дело подходили с
вопросами, он подписывал бумаги. Не хватало света. На счастье фотографа, в
окна Смольного на короткое время, прорвав облака, заглянули лучи зимнего
солнца. Мастер, рискуя недодержкой, поспешил сделать снимки, приподняв
руками камеру, чтобы подчеркнуть его очертания головы. Сумел передать он и
ширину плеч, "взяв пластинку по ширине". Одним словом, мастер сделал свое
дело, унося с собой несколько пластинок с образом Ленина. В мастерской он
выполнил в присущей ему манере два портрета, в двух разных по композиции
вариантах. На одном из них В. И. Ленин оставил свой автограф, а также
сделал приписку: "Очень благодарю товарища Наппельбаума. Ленин".
Утвержденный таким образом снимок был издан как официальный портрет
главы правительства. Его размножили массовым тиражом. Так, с помощью фото,
народы России и всего мира узнали Ленина в лицо.
В студии на Аббате Наппельбаум работал на закате своей долгой и
счастливой жизни, после окончания Отечественной войны. На пенсию ушел в 80
лет. Пока снимал - был верен старой камере и лампе в 500 ватт, для которой
сделал отражатель. Он говорил детям (а у него четыре дочери и сын): "Все,
что делается в жизни, - не пропадет даром". Не счесть, сколько снимков
сделал он за 88 лет жизни. Как мне рассказал его сын, отпусков не
признавая, жил долгое время в мастерской, работал днем и ночью. Этот
титанический труд не пропал даром.
Старый мастер успел увидеть гранки вышедшей в 1958 году своей книги-
завещания "От ремесла к искусству", ставшей настольной книгой многих
профессионалов и любителей фотографии. В издательстве "Планета" вышла
монография о фотохудожнике. В этой книге публикуется 200 лучших портретов
М. С. Наппельбаума. В разные годы ему позировали Федор Шаляпин, Александр
Блок, Сергей Есенин и многие другие писатели, артисты, ученые...
ДОМ "АРГОНАВТОВ"
Дом № 55
Литературная биография Арбата, так блистательно начатая Александром
Пушкиным, была продолжена на этой улице многими другими писателями. Рядом с
пушкинским домом, ныне возвратившим себе утраченный облик, столь милый
сердцу поэта, стоит строение иного вида и масштаба. Такими начала
заполняться бурно растущая Москва во второй половине XIX века. По проекту
архитектора М. А. Аресеньева владелец участка надстроил старый арбатский
особняк, превратив его в многоквартирный дом для сдачи состоятельным
жильцам. То было в 1878 году. А через два года у поселившегося здесь
профессора Московского университета известного математика Николая Бугаева
родился сын, которого назвали Борисом. Он было пошел по стопам отца,
поступил, к его радости, в университет на математический факультет.
Впоследствии математические методы Борис Бугаев применил совсем не в
той области, где его учили профессора, а разрабатывая теорию ритма стиха и
прозы, заложив основы формальной поэтики. Сделано это было впервые. Но
прославился не этим.
Оканчивая университет, Борис Бугаев стоял на перепутье, мучительно
решая, кем быть: композитором, философом, биологом, литератором,
критиком... Стал в начале века Андреем Белым - известным русским поэтом,
автором мастерских стихов, поэм, ритмической прозы, автором классического
романа "Петербург", написанного в канун первой мировой войны и в 1978 году
переизданного с послесловием поэта Павла Антокольского. Он был в числе
многих современников Андрея Белого, испытавших на себе сильное потрясение
от "замечательного романа". Александр Блок много сделал для того, чтобы
этот роман, расшатывавший устои империи, появился в свет. В "Петербурге"
Андрей Белый поэтически предсказал грядущую революцию, он был среди тех
мастеров русской литературы, кто приветствовал Октябрь.
Хотя Андрей Белый проживал и в Петербурге, уезжал на годы в далекие
зарубежные путешествия, он неизменно возвращался в Москву, без которой не
мог жить. Созданной после революции дилогии писатель дал название "Москва".
Картины жизни города разворачиваются и в его трех томах мемуаров, в
автобиографических произведениях. Место их действия Москва, Арбат...
О своем доме на Арбате писатель помнил всю жизнь и не раз о нем писал:
здесь родился, вырос, стал поэтом, главой литературного кружка "Аргонавты",
собиравшегося в арбатской квартире Андрея Белого. Сюда к нему приходили
известные композиторы С. Танеев, Н. Метнер, художники, поэты, критики.
Так же хорошо, как свой дом, знал Андрей Белый всю улицу, владельцев
разных заведений, располагавшихся в первых этажах домов, каждый из которых
он помнил и по виду и цвету стен, и конечно же по событиям, свидетелем
которых являлся. Родной улице Андрей Белый посвятил очерк "Старый Арбат",
ставший главой книги мемуаров "Начало века", вышедшей в 1934 году, в год
его кончины:"Помнится прежний Арбат: Арбат прошлого, он от Смоленской
аптеки вставал полосой двухэтажных домов, то высоких, то низких; у
Денежного - дом Рахманова, белый балконный, украшенный лепкой карнизов,
приподнятый круглым подобием башенки: три этажа. В нем родился: в нем
двадцать шесть лет проживал..."
Если подойдем к углу Арбата и бывшего Денежного переулка (ныне улица
Веснина), то увидим на своем месте этот дом № 55. Известен он многим
аптекой, она здесь была и в прошлом веке, при Андрее Белом, который описал
аптекаря, некоего Иогихеса, готовившего и отпускавшего лекарства за
витриной, украшенной разноцветными шарами.
Дом Андрея Белого за минувшие годы подрос на этаж, лишился башни.
Сейчас нависают над углом здания три балкона, а прежде, как видно по
рисунку фасада 1877 года, был всего один - на втором этаже. (Этот рисунок
хранится в городском историко-архитектурном архиве.) Как раз в этой
квартире с балконом и жила семья профессора Бугаева. Его сын, почувствовав
вдохновенье, летней ночью пододвигал к балкону письменный стол, зажигал
свечи и записывал на листы рождавшиеся в ночной тишине поэтические строки.
В квартиру профессора Бугаева приходили многие
| |  скачать работу |
Арбат |
