Аристотель - самая универсальная голова среди философов Древней Греции
что только сущность существует сама по себе,
что же до других категорий, то «ни одно из свойств не существует от природы
само по себе и не способно отделяться от сущности»; «все другие определения
сказываются о сущности»; кроме сущности, ни что не может существовать
отдельно, так что «эти дальнейшие определения нельзя даже, пожалуй, без
оговорок считать реальностями». Сущности существуют безоговорочно, все
остальное существует через них и благодаря им как качества, количества,
отношения сущностей. Эта мысль проходит через все труды Аристотеля.
По мнению Аристотеля, и о не-бытии можно говорить в различных смыслах,
как это имеет место по отношению к бытию. Ведь и «не быть человеком – это
значит не быть этой вот вещью, не быть прямым – не быть этой вот вещью, не
быть прямым – не быть вот таким-то по качеству, не быть трехметровым – не
быть вот таким-то по длине (по количеству)». Таким образом, и не-бытие
существует категориально. Таков первый смысл допущения Аристотелем
существования относительного не-бытия.
ЕДИНИЧНОЕ
Аристотель подчеркивает, что главными отличительными чертами сущности
является способность к отдельному существованию и данность в качестве вот
этого определенного предмета. Говоря о субстрате, Аристотель допускает, что
им может быть наряду с материей вот эта вот отдельная вещь. Но эту вот
отдельную вещь Аристотель называет «чувственной сущностью», а также
«составной сущностью» или «составным целым», и состоит она, по его мнению,
из двух начал: «сути бытия (формы) и субстрата (материи)», а то, что
состоит из начал, позднее самих начал, а, следовательно, вторично. Но самое
главное, чувственная составная сущность не соответствует второму критерию
сущности – постижимости умом и определенности. Итак, сущность – не
субстрат, не всеобщее, не род и, наконец, не то, что состоит из сути бытия
и субстрата.
СУТЬ БЫТИЯ И ФОРМА КАК СУЩНОСТЬ
Аристотель склоняется к тому, чтобы принять за сущность вид. Он
говорит, что «последнее видовое отличие – это будет сущность вещи и ее
определение», а «определение вещи – это формулировка, состоящая из видовых
отличий и притом – из последнего из них». Это определение и выражает
сущность, или суть бытия вещи, или, что то же самое, форму, или первую
сущность. «Формою я называю, - пишет философ, - суть бытия каждой вещи и
первую сущность». Кроме того, Аристотель подчеркивает, что «для чувственно
воспринимаемых единичных сущностей… нет ни определения, ни доказательства»,
ибо они «наделены материей, природа которой такова, что она может быть и
нет: вследствие чего они подвержены уничтожению все остальные вещи,
принадлежащие сюда». Поэтому «суть бытия не будет находится ни в чем, что
не есть вид рода».
МАТЕРИЯ И ФОРМА
Итак, каждая чувственно воспринимаемая сущность есть нечто составное:
она слагается из материи и формы (сути бытия, сущности, первой сущности).
«Индивидуальная», или «составная» сущность вторична, материя и форма
первичны. Вещь преходяща, тогда как материя и форма вечны. При этом материя
как первоматерия едина, форм же много: их столько, сколько низших,
ближайших к вещам видов, то есть таких видов, которые уже далее на виды не
распадаются. Необходимо подчеркнуть, что форма – это не качество, не
количество, не отношение, а то, что несет в себе суть вещи. Форма вечна и
неизменна; «никто не создает и не производит, но вносит ее в определенный
материал, и в результате получается вещь, состоящая из формы и материи».
ВОЗМОЖНОСТЬ И ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТЬ
Отношение между формой и материей углубляется и конкретизируется
Аристотелем при помощи таких введенных им в философию понятий, как
возможность и действительность. Эти понятия позволяют представить отношение
материи и формы динамически, в движении. Оформляясь, материя переходит из
состояния возможности в состояние действительности. Понятие возможности
открывает перед Аристотелем большие перспективы. Оно, во-первых,
диалектично. Так, первоаксиома, основной закон бытия и мышления, который
запрещает противоречие на уровне действительности, на уровне возможности не
действует: «В возможности одно и то же может быть вместе противоположными
вещами, но в реальном осуществлении нет». Поэтому Гераклит был бы прав,
если бы все что он говорит о единстве противоположного, он говорил как о
существующем в возможности. Во-вторых, возможность – это второй смысл, в
котором Аристотель допускает существование небытия. Материя может обладать
формой, но может быть и лишена ее. В то же время, обладая той или иной
формой, материя лишена всех остальных. Лишенность – это и есть небытие.
Таким небытием и оказывается первая материя. В-третьих, диалектика
возможности и действительности позволяет Аристотелю определить в самом
общем виде движение, как изменение вообще: «Движением надо считать
осуществление в действительности возможного, поскольку это – возможное».
ЭНТЕЛЕХИЯ,. ТЕЛЕОЛОГИЯ.
«Осуществление» выражается у Аристотеля древнегреческим словом
«энтелехейа» (или «энтелехия»). Аристотелевское мировоззрение телеологично.
В его мировоздании все процессы обладают внутренней целенаправленностью и
потенциальной завершенностью. «Обусловленность через цель» существует,
подчеркивает Аристотель, не только «среди поступков, определяемых мыслью»,
но и «среди вещей, возникающих естественным путем». При этом форму никто не
создает, она вечна и вносится в соответствующую материю, которую форма
определяет, выступая, таким образом, как цель, внутренне заданная той или
иной последней материи, как программа ее дальнейшей структурализации. Цель
– это также и благо: каждая стремящаяся реализоваться потенция стремится
тем самым к своему благу. В понятии цели – «того, ради чего» – Аристотель
находит третью, после материи и формы, причину всего сущего.
ДВИЖУЩАЯ ПРИЧИНА
Четвертую, и последнюю, причину Аристотель определяет как движущую. Он
говорит, что «всякий раз изменяется что-нибудь действием чего-нибудь и во
что-нибудь». Говоря об источнике движения как движущей причине, Аристотель
исходит при этом из догмы, согласно которой «движущееся вообще должно
приводиться в движение чем-нибудь». Материя у Аристотеля пассивна. С другой
стороны, философ допускает, что «сущность и форма, это – деятельность».
Однако эта деятельность не самодовлеющая. Она имеет источник в высшей
сущности и форме. Это некий перводвигатель: «Чем вызывается изменение?
Первым двигателем. Что ему подвергается? Материя. К чему приводит
изменение? К форме».
ЧЕТЫРЕ ПЕРВЫХ НАЧАЛА, ИЛИ ПРИЧИНЫ
Свое рассуждение о причинах, которые в качестве первоначальных
являются предметом первой философии, Аристотель резюмирует так: «О причинах
речь может идти в четырех смыслах: одной такой причиной мы признаем
сущность и суть бытия… другой причиной мы считаем материю и лежащий в
основе субстрат; третьей – то, откуда идет начало движения; четвертой –
причину, противолежащую только что названной, а именно «то, ради чего»
существует вещь, и благо (ибо благо есть цель всего возникновения и
движения)».
Подытоживая учение Аристотеля о четырех причинах, скажем, что таковыми
являются:
1. материальная причина;
2. формальная причина;
3. движущая причина;
4. целевая причина.
Первая отвечает на вопрос «из чего?», вторая – «что это есть?», третья
– «откуда начало движения?», четвертая – «ради чего?». При этом три
последние причины Аристотель сводит в одну: ««что именно есть» и «ради
чего» - одно и то же, а «откуда первое движение» – по виду одинаково с
ними».
ТЕОЛОГИЯ
Такой единичной первопричиной в трех смыслах у Аристотеля оказывается
Бог. Так «первая философия» Аристотеля оборачивается теологией. Этот термин
известен Аристотелю, более того, он, по-видимому, и ввел его в философский
словарь. Именно Бог – вместилище сверхприродных, обособленных от материи и
неподвижных, то есть метафизических, сущностей. И сам Бог есть «некоторая
сущность вечная, неподвижная и отделенная от чувственных вещей». В Боге,
таким образом, сходятся формальная, целевая и движущая причины. Нет в нем
только материи. поскольку материя -– это возможность, то лишенный материи
Бог – чистая действительность и осуществленность, энтелехия. Ввместе с тем
Аристотель говорит, что «Бог есть живое существо», что «жизнь, без
сомнения, присуща ему». Но под жизнью Бога Аристотель понимает деятельность
разума Бога. Это разум, который «мыслит сам себя… и мысль его есть мышление
о мышлении». Бог Аристотеля отделен от чувственного мира, ибо это для н
| |  скачать работу |
Аристотель - самая универсальная голова среди философов Древней Греции |
