Астрономическая картина мира
Кребс, 1401 - 1464),
выдающийся немецкий философ, теолог и ученый. Он видел мир через ту же
призму богословия, считая, что вся прекрасная упорядоченность Вселенной –
дело рук Творца и демонстрация его могущества. Вместе с тем, Николай
Кузанский первым полностью порвал с аристотелево - птолемеевым
представлением о Вселенной и возродил идею, некогда отвергнутую
Аристотелем, - об отсутствии у Вселенной центра и края. В посмертно
изданном сочинении, с названием более чем критическим – «Об ученом
незнании», - он изложил свои весьма нетрадиционные космологические
взгляды. Вселенная
провозглашалась неограниченной, поскольку в противном случае необходимо
было бы допустить нечто, существующее за ее пределами, что в свою очередь
противоречило бы определению Вселенной, как включающей все сущее.
(Любопытно, что Вселенная названа у него именно «безграничной», что
приближает его рассуждения к современным представлениям.) На основании этой
концепции Вселенной Николай Кузанский сделал заключение, что не только
Земля, но и Солнце и вообще любое космическое тело не могут быть центром
Вселенной, центр которой, по его образному выражению, «везде», а граница
«нигде». В этом утверждении он пошел не только против геоцентризма, но и
против ранних гелиоцентристов, считавших Солнце центром всего мира, и
мыслил более глубоко, нежели Коперник. Эти идеи Николая Кузанского первым
воспринял и развил далее в XVI веке Джордано Бруно.
К концу первого десятилетия того же века в Европе появился мыслитель,
которому суждено было начать первую великую революцию в астрономии, в корне
изменившем, однако, и всю физическую картину мира, то есть развившуюся в
революцию универсальную. Этим мыслителем был гениальный польский ученый
Николай Коперник (1473-1543). Еще в 90-е годы XV века, после первого
глубокого восхищения математическим гением Птолемея, Коперник убедился в
существовании глубоких противоречий между его теории мира и наблюдениями.
Восхищение сменилось сомнениями.… В поисках других идей он изучил в
подлинниках сохранившиеся сочинения или изложения учений древнегреческих
математиков или натурфилософов, иначе, первых физиков. Среди них были и
автор геоцентрической системы, и истинный гелиоцентрист Аристарх Самосский,
и пифагорейцы, также утверждавшие подвижность Земли и учившие всеобщей
числовой гармонии мира.
В отличие от своих современников и предшественников, пытавшихся лишь
совершенствовать детали птолемеевой системы либо же обращаться к древней
схеме гомоцентрических сфер, но не имевших смелости отказаться от самого
геоцентрического принципа, Коперник сумел преодолеть это преклонение перед
авторитетами и робость перед догмой и вместе с тем глубоко понять
плодотворность и истинность идеи древнегреческой натурфилософии – искать
простоту и гармонию в природе как ключ к объяснению явлений, искать единую
сущность многих кажущихся различными явлений. В итоге уже к 1530 году в
основном было завершено, но только в 1543 году полностью
увидело свет одно из величайших творений в истории человеческой мысли –
«Николая Коперника Торунского. О вращении небесных сфер. Шесть книг».
Вновь, кавк и в «Альмагесте», содержанием этих шести книг-глав стала вся,
теперь уже современная Копернику астрономия. Коперник изложил
математическую теорию сложных видимых движений Солнца, Луны, пяти планет и
сферы звезд с соответствующими математическими таблицами и приложением
каталога звезд. Но в основу объяснений был положен принцип, обратный
геоцентризму. В центре мира Коперник поместил Солнце, вокруг которого
движутся планеты, - среди них впервые зачисленная в ранг «подвижных звезд»
Земля со своим спутником – Луной. На огромном рассоянии от планетной
системы находилась сфера звезд. Его вывод о чудовищной удаленности этой
сферы теперь диктовался и самим гелиоцентрическим принципом: только так мог
Коперник согласлвать его с видимым отсутствием у звезд смещений за счет
движения самого наблюдателя вместе с Землей, отсутствием у них
параллаксов.
Спустя немногие десятилетия после кончины Коперника была раскрыта
революционная сущность его нового учения. Это сделал бывший монах одного из
неополитанских монастырей – Джордано Бруно (1548-1600). Его незаурядный ум
и бескомпромиссное стремление к истине не только привели его на путь
защиты и страстной пропаганды учения Коперника, но и помогли ему разбить
рамки древних традиций, стеснявшие это учение, и пойти дальше в осознании
истинных черт Вселенной.
В 60-е годы по сокращенному изложению Ретика Бруно познакомился с
гелиоцентрической теорией Коперника. Она показалась ему вначале нелепой, но
заставила критически присмотреться к официальному учению Птолемея и более
внимательно – к материалистическим учениям древнегреческих атомистов о
бесконечности Вселенной. Особенно большую роль в формировании взглядов
Бруно сыграло его знакомство с натурфилософским учением Николая Кузанского,
в котором отрицалась возможность для любого тела быть центром Вселенной,
поскольку она бесконечна. Пораженный этой идеей, Бруно понял, какие
грандиозные перспективы открывал гелиоцентризм, если понимать его не как
учение о всей Вселенной, а как теорию типичной для Вселенной системы –
планетной. Это свое открытие он выразил вдохновенными словами своей поэмы о
природе:
«…Отсюда ввысь стремлюсь я, полон веры!
Кристалл небес мне не преграда боле.
Но вскрывши их, подъемлюсь в бесконечность…»
Объединив философско-космологическую концепцию Николая Кузанского и
четкие астрономические выводы теории Коперника, Бруно создал собственную
естественно-философскую картину бесконечной Вселенной. Концепция Вселенной
Бруно и в наши дни поражает глубиной идей и точностью научных предвидений.
Она была изложена в двух сочинениях Бруно, изданных им в 1534 году: «О
причине, начале и едином» и «О бесконечности, вселенной и мирах».
Вслед за Николаем Кузанским он отрицал существование какого бы то ни
было центра Вселенной. Бруно утверждал бесконечность Вселенной во времени и
пространстве и представлял небо, как «единое, безмерное пространство, лоно
которого содержит все», как эфирную область (понимая эфир как вид обычной
материи), «в которой все пробегает и движется». Он писал: «В нем –
бесчисленные звезды, созвездия, шары, солнца и земли, чувственно
воспринимаемые; разумом мы заключаем о бесконечном количестве других». «Все
они, - пишет он в другом месте, - имеют свои собственные движения,
независимые от того мирового движения, видимость которого вызывается
движением Земли», причем «одни кружатся вокруг других».
Бруно писал о колоссальных различиях расстояний до разных звезд и
сделал вывод, что поэтому соотношение их видимого блеска может быть
обманчиво. Он разделял небесные тела на самосветящиеся – звезды, солнца и
на темные, которые лишь отражают солнечный свет «из-за обилия на них водных
или облачных поверхностей».
Вплоть до середины XVI века астрономия в Европе была чем-то вроде
приложения математики. Хотя целью той или иной теории и было описание
наблюдаемых явлений, сами наблюдения, как правило, были весьма грубыми. Но
и они производились от случая к случаю, лишь в связи с тем или иным
примечательным небесным явлением. Важнейшие астрономические величины все
еще черпались не из новых наблюдений, а из сочинений древних греков.
Например, продолжала использоваться оценка солнечного параллакса, данная
еще… Аристархом Самосским (3 угловые минуты!).
В такой обстановке, вначале последней четверти XVI века, Европу
облетела весть о появлении в Дании на островке Вэн невида-
нного астрономического городка, в центре которого возвышался «Небесный
замок» («Ураниенборг»), где чудодействовал со своими огромными
инструментами Тихо Браге (1546-1601), дворянин, променявший преимущества
своего сословия на служение «Богине Неба» - Урании. К этому времени он уже
был известен своими наблюдениями и описанием удивительной новой звезды,
внезапно вспыхнувшей на небе в 1572 году в созвездии Кассиопеи. Тихо Браге
впервые показал, что этот «огненный метеор» вовсе не атмосферное явление
(как считалось в аристотелевой картине мира), а что это удивительное
явление произошло на расстоянии не ближе других обычных звезд (в
последствии выяснилось, что эта звезда была сверх новой).
Браге определял положения и движения светил с не бывалой до той поры
точностью. К нему стекались многочисленные ученики, его посещали даже
коронованные особы, правда, более интересуясь
предсказанием судьбы по звездам.… Впрочем, и сам Тихо Браге, вскоре
пополнивший Небесный замок еще и Звездным замком, верил в астрологию и
высказал как-то мысль, что планеты с их движениями по таинственным и
удивительным законам не имели бы никакой ценности, если бы не предсказывали
судьбы людей.
Астрономией он увлекался в ранней юности. Однако первое удивление и
восхищение точностью этой науки, вызванное наблюдением солнечного затмения
в 1560 году, которое случилось в точно предсказанный день, в
| | скачать работу |
Астрономическая картина мира |