Данте Алигьери – жизнь и творчество
язь политических воззрений поэта с социальными утопиями народа.
Утопиями, в которых причудливо слилась смутные воспоминания о величии
древнего Рима, идеализированный образ средневековой патриархальной старины
и мистические мечтания об установлении «царства божия» на земле.
Народная основа политических исканий поэта полностью раскрывается в
песнях «Рая», где под покровом христианской аллегории нашла воплощение
мечта народа об идеальном, справедливом обществе, характерная для социально-
мистических учений того времени,
В XV песне «Рая», изображая свою встречу с предком своим Каччагвидой,
поэт вложил в уста старому рыцарю прославление былой патриархальной
Флоренции:
Флоренция, меж древних стен, бессменно
Ей подающих время терц и нон.
Жила спокойно, скромно и смиренно…
Такой прекрасный, мирный быт граждан,
В гражданственном живущих единенье,
Такой приют отрадный был мне дан...
(«Рай», песнь XV)
В этой картине «гражданственного единенья», мирной, счастливой жизни
былых патриархальных нравов отражена мечта народа о жизни без политических
распрей, без войн, без губительной власти золота.
Средневековые философы-моралисты писали свои произведения в аскетическом
отрицании мира, в ожидании потустороннего бытия. Они звали к покаянию и
очищению от греха во имя счастья вечной, загробной жизни. Грех объявлялся
ими изначальным свойством человеческой природы, неизбежным спутником
земного пути, следствием грехопадения первых людей и проклятия их богом.
Моральный пафос «Божественной комедии» в ином. Поэт зовет к моральному
очищению во имя достойной жизни на земле. Трактуя вопросы морали и этики,
он перемещает центр тяжести на их социальное содержание.
Нетрудно заметить, что наиболее суровому осуждению подлежат у Данте не
плотские грехи, которые церковь в своей ненависти к телесной природе
человека осуждала так беспощадно, а пороки общественные: насилие,
алчность, предательство, ложь. Они наказуются в самых мрачных низинах
Дантова ада.
В «Божественной комедии» видны проблески нового взгляда на этику и
мораль. Продираясь сквозь глухую чащу богословской казуистики, Данте
движется к пониманию соотношения этического и социального. Тяжеловесные
схоластические рассуждения философских частей поэмы то и дело озаряются
вспышками смелой реалистической мысли. Стяжательство Данте именует
«жадностью». Мотив обличения жадности звучал и в народной сатире, и в
обличительных проповедях низшего духовенства. Но Данте не только обличает.
Он старается осмыслить социальное значение и корни этого порока. «Матерью
нечестья и позора» называет Данте жадность. Жадность несет жестокие
социальные бедствия:
вечные распри, политическую анархию, кровопролитные войны. Поэт клеймит
служителей жадности, изыскивает им изощрённые пытки. Отразив в обличениях
«жадности» протест нищего, обездоленного люда против стяжательства сильных
мира, Данте заглянул в глубь этого порока и увидел в нем знамение своей
эпохи.
Люди не всегда были рабами жадности, она — бог нового времени, ее
породило растущее богатство, жажда обладания им. Она царит в папском
дворце, свила себе гнездо в городских республиках, поселилась в феодальных
замках. Образ тощей волчицы с раскаленным взором — символ жадности —
появляется в «Божественной комедии» с первых ее строк и зловещим призраком
проходит по всей поэме. На заре нового общества Данте с поразительной
прозорливостью различил зло, идущее об руку с буржуазным прогрессом.
Гневные слова поэта звучали грозным предостережением грядущему миру
буржуазного стяжательства.
Дантова концепция морали была смелым шагом на пути формирования нового
мировоззрения. В XVI песне «Чистилища» в разговоре с тенью «ломбардца
Марко» поэт не побоялся дать открытый бой церковной догматике. В чем
причина современного упадка нравов, вопрошает он тень Марко. Отчего:
теперь уже никто.
Добра не носит даже и личину:
Зло и внутри, и сверху разлито
(«Чистилище», песнь XVI)
Что виной тому: гнев небес или изначальная греховность человеческой
природы?
И Марко дает поразительный ответ. Нет, причина не в божественной воле и
не в изначальной порочности человека, Человек — отнюдь не сосуд греха: он
способен к нравственному совершенствованию, ибо обладает разумом и
свободной волей. Причина упадка нравов — в политическом упадке Италии?
...дурное управленье
Виной тому, что мир такой плохой,
А не природы вашей извращенье.
(«Чистилище», песнь XVI)
Рассуждения Данте откровенно тенденциозны. Они обращены против папства,
претендующего на светскую власть, и прославляют былое величие Рима, Римскую
империю, «давшую миру наилучший строй». Противопоставление римского
прошлого и современности дано резко. Краски сгущены. Но тем отчетливее
основная мысль: моральное состояние общества определяется политическими и
социальными причинами
По широте охвата действительности, глубине и силе изображения
национальной жизни поэма Данте — грандиозный
эпос итальянского народа. Недаром Белинский назвал флорентийского поэта
«Гомером средневековья», а его поэму «Илиадой средних веков». Но
«средневековая Илиада» далека от спокойной объективности классического
эпоса — в ней бьет мощная лирическая струя. Автор «Комедии» повествует о
личном, пережитом, выстраданном. Его образ всегда на переднем плане, образ
гордого, страстного, мятежного человека, с его многообразным миром чувств:
любовью, ненавистью, скорбью, гневом, состраданием.
В «Божественной комедии» поэт «Новой жизни» — первой лирической исповеди
в европейской литературе — продолжает рассказ о себе. Но теперь исповедь
пишет человек, познавший «позор и славу смертных дел», горькие утраты,
унижения бездомного скитальчества. Испытания и годы высекли новые черты на
его лице, и оно стало строгим, суровым, величавым.
С высоким мужеством и искренностью ведет поэт рассказ о себе. Поставив
себя судьей человеческих дел, он не отделяет себя от грешного мира.
Недаром у входа в чистилище ангел наносит огненным мечом на его челе семь
раз латинскую букву «Р» в знак того, что поэт повинен во всех семи
смертных грехах, и эти знаки постепенно исчезают один за другим по мере
того, как поэт проходит по кругам чистилища. А как беспощадно обличает он
свои пороки перед Беатриче! Он не скрывает ни одной своей человеческой
слабости. Сколько раз на протяжении жуткого странствия обуревали его
смятение, отчаяние, страх, малодушие, и он не стыдится признаться в этом.
Такая беспощадность к себе, такое мужество саморазоблачения потрясут
человечество еще раз — много веков спустя — в творениях Льва Толстого. И
подобно гениальному русскому писателю итальянский поэт останется жить в
памяти потомков воплощением нравственной силы, неподкупной совести и
справедливости.
Данте жаждет правды, «живой правды», социальной, человеческой, личной.
Жаждет в мире, опозоренном ложью, оскверненном злобой и постыдными
преступлениями. И, вырываясь героическим усилием из средневековой почвы, он
ищет эту правду не в «божественном промысле», не в откровения веры, а в
человеке.
В глазах церкви решающим критерием «праведности» служили не личные
качества человека, не подвиги гуманности, а его преданность догматам
христианской веры. Данте отвергает этот богословский критерий и судит людей
по их личным нравственным качествам и по земным их делам. Праведен тот,
«кто в делах и в мыслях к правде обращен, ни в жизни, ни в речах не делал
злого» («Рай», песнь XIX). Следуя этому собственному своему критерию, поэт
разместил грешников в загробном мире, дерзко нарушая всю разработанную
церковью иерархию грехов и воздаяний. Он избавил от адских мук великих
мыслителей языческой древности, определив им место в особом «лимбе» ада,
где они пребывают в состоянии «полублаженства». В этом же лимбе Данте
поместил и «неверного» мусульманина — султана Саладина, ибо великодушие
этого человека славили народные притчи и легенды. В Дантовом раю находится
место даже для нехристиан, если они прославлены добрыми делами. А
служителей «истинной веры» — пап и кардиналов, повинных в постыдных
преступлениях, поэт поместил в ад и определил им жестокие кары.
Суждения Данте о человеке свободны от нетерпимости, догматизма,
односторонности схоластического мышления. Поэт шел не от догмы, а от жизни,
и человек у него не абстракция, не схема, как то было у средневековых
писателей, а живая личность, сложная и противоречивая. Его грешник может в
то же время быть праведником. В «Божественной комедии» немало таких
«праведных грешников», и это — самые живые, самые человечные образы поэмы.
Они воплотили широкий, истинно гуманный взгляд на людей — взгляд поэта,
кому дорого все человеческое, кто умеет восхищаться силой и свободой
личности, пытливостью человеч
| |  скачать работу |
Данте Алигьери – жизнь и творчество |
