Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Франклин Рузвельт как человек и политик

овый  курс"
выдохся,  попытка  подновить  экономическую  систему   без   фундаментальных
перемен достигла своего предела. Как признавал в 1937  году  сам  президент:
"Огромное  число  американцев  оставались  плохо  одетыми,   голодными,   не
имеющими достойного человека  жилища".  Но  Рузвельт  не  оставлял  мысль  о
дальнейших преобразованиях, чтобы, как он однажды  выразился:  "Сделать  США
современным государством где ни будь к концу сороковых годов". В  преддверии
новых  выборов  1940   года   Рузвельт   вновь   обратился   к   испытанному
пропагандистскому способу - апелляции к "забытому человеку".
     Весной и летом 1937 года рабочее движение начинает решительную  борьбу
за свои права, против "открытого цеха".   Стачки  сотрясают  промышленность.
Высшей точки достигло движение безработных, активизировалась  борьба  черных
американцев.
     Реакция   подняла   крик   о   "провокационной   роли"   реформистской
деятельности администрации "нового курса".  Между  тем  все  острее  вставал
вопрос  о  том,  "возможно  ли  в  условиях  нашего   общественного   уклада
обеспечить каждой семье безопасность и  освободить  ее  от  гнета  нищеты  и
нужды". Пришлось признать, что безработица  -  вечный  спутник  современного
капитализма. Мечта либералов -  запустить  на  полный  ход  производственный
механизм, пораженный  кризисом  -  оказалась  неосуществимой.  Экономическая
система  ставит  жесткие   пределы   способности   правительства   управлять
механизмом общественного  производства.  В  1937  году  проявились  признаки
нового надвигающегося кризиса.
     В условиях постоянно высокой безработицы  система  общественных  работ
превращалась в постоянно действующий сектор  экономики,  то  есть  частичное
огосударствление   рынка   наемного   труда.   Этот   сектор   играл    роль
предохранительного клапана для системы и не составлял  конкуренции  частному
сектору, так как ставки заработной платы были в два - три раза ниже, чем  на
частных предприятиях.  Наиболее последовательные  апологеты  "нового  курса"
считали, что спасение  капитализма  -  в  далеко  идущем  "приспособлении  к
реальности жизни, на которое частный капитал должен  решиться  как  в  своей
повседневной деятельности, так и в мировоззрении".
     Резкое обострение  классовой  борьбы  и  вновь  обретенное  буржуазией
чувство уверенности в прочности  ее  экономических  и  политических  позиций
создавали благоприятную среду для реакции и свертывания "нового курса".
     Рузвельт всегда был предрасположен к  компромиссу  и  интриганству.  В
преддверии президентских выборов 1940 года он  стремился  удержать  левые  и
прогрессистские силы под  своим  влиянием  и  укрепить  в  тоже  время  свои
позиции на правом фланге социального спектра. Определилась  новая  линия  на
сближение администрации  "нового  курса"  с  крупным  капиталом.  Было  дано
понять, что президент не будет больше тревожить капитал реформами.
      Рузвельт в канун новых выборов.

     Историки много пишут по поводу того,  когда  Рузвельт  принял  решение
(одно из самых трудных  в  его  политической  карьере)  о  выдвижении  своей
кандидатуры на пост президента в третий раз. Все сходятся на  том,  что  это
случилось где-то после нападения Гитлера на Польшу т. е.  после  1  сентября
1939 года.  Есть все основания, однако, считать , что именно беседы в  Уорм-
Спрингсе в марте - апреле  1939  года  окончательно  утвердили  Рузвельта  в
мнении  не  оставлять  поста  президента  в  критический  момент  нарастания
военной угрозы, с одной стороны, и  внутренней  нестабильности,  активизации
реакционных элементов - с другой.  Какую  роль в этом сыграл  Гарри  Гопкинс
- несостоявшийся кандидат в президенты -  так  и  остается  неизвестным:  он
всегда тщательно хранил молчание.
     Но именно  Гопкинс  возвестил  о  начале  контрнаступления  либералов,
объявив, что у них есть лидер, способный,  как никто другой, сплотить  нацию
и  вернуть  ей  динамическое  руководство,  столь  необходимое  в   условиях
мирового кризиса.  В прессе  было  много  разговоров  по  поводу  раскола  в
лагере демократов и абсолютной невозможности для  Рузвельта  баллотироваться
в третий раз.  Тем внушительнее прозвучало заявление  Гопкинса  в  поддержку
Рузвельта. Он сделал его 17 июня 1939 года "Окончательно,  бесзаговорочно  и
бесповоротно, - сказал он, - я сделал  свой  выбор  в  пользу  Франклина  Д.
Рузвельта, и я верю, что огромное большинство  нашего  народа  солидарно  со
мной".   Это   означало,  что  единственный  претендент  из  старой   плеяды
"ньюдиллеров",   теоретически   способный    сохранить    Белый    дом    за
демократической партией и оживить надежды  идущих  за  ней  избирателей   на
возвращение конструктивной политики,  добровольно  отказывается  от  борьбы.
Оставался только Ф. Рузвельт:  иного  выбора  у  тех,  кто  опасался  победы
реакции со всеми вытекающими отсюда последствиями для внутренней  и  внешней
политики страны, не было.
     Оценка общей ситуации в связи с провозглашением республиканцами  более
гибкой линии приводила  Рузвельта  к  выводу  о  необходимости  строить  всю
кампанию на четком разграничении  между  достижениями  либеральной  реформы,
либерализмом и реакцией, относится к ней   и  тех,  кто  нападал  на  "новый
курс"
     , исходя из каких-либо местных интересов.
     Точно такой же представлялась сложившаяся расстановка сил и Икесу.  Он
писал Робинсу в начале  августа  1939   года:  "Концентрированное  богатство
собирается  нанести  поражение  Рузвельту,  если  оно  сможет,  конечно,  не
считаясь с катастрофическими последствиями для страны в  целом.  Я  полагаю,
что концентрированное богатство всегда,  во  все  времена  было  таким.  Оно
абсолютно лишено чувства  здравого  смысла  и  морали...  Но,  как  Вы  сами
знаете, предприниматели, банкиры, угольные короли и  строительные  воротилы,
и я могу в этот перечень включить многих  других,  сейчас  объединились  для
борьбы с Рузвельтом. Что случиться в будущем, я  не  знаю,  но  считаю,  что
самые трудные времена в впереди В лагере демократов, я думаю, их  кандидатом
может быть только Рузвельт, и никто другой. Я твердо знаю,  что  есть  много
людей в демократической партии,  которые  скорее  предпочтут  республиканцев
Рузвельту, поскольку жаждут, чтобы именно так и  было".  Угроза  организации
настоящего  экономического  саботажа  со   стороны   многих   представителей
финансово-промышленного капитала, сообщал Р. Робинс, была реальна.
     Нападение Германии на Польшу 1 сентября 1939 года  и  начало  войны  в
Европе открыли новую фазу избирательной компании. Стало ясно, что  демократы
в большинстве своем не изменят лидеру, если он сам примет  решение  еще  раз
сломать сложившуюся традицию и в третий раз согласится не  выдвижение  своей
кандидатуры. Даже в монополистической  верхушке,  где  с  недоверием  и  без
всяких симпатий относились к Рузвельту, настроения  начали  меняться  в  его
пользу.  Джон Херц писал Рузвельту 11 июня 1940 года, за месяц  до  открытия
съезда демократической партии в  Чикаго:  "Недавно  я  беседовал  с  группой
чикагских бизнесменов, которые политически враждебно относятся  к  Вам,   но
сейчас они все до одного сошлись на том, что время  для  партийных  раздоров
осталось позади и что Вы заслуживаете и потому  получите  поддержку  у  всех
настоящих американцев. Дюди  в  Чикаго  (он  имел  в  виду  деловые  круги),
которых я знаю, в конце концов пришли к выводу,  что  изоляционизм  мертв  и
что все мы должны сейчас смотреть на вещи  реально".  Рузвельт,  не  забывая
обид,  не  дал  спровоцировать  себя  на  откровенность,  попросив  Гопкинса
подготовить ответное письмо - лаконичное, но  внушительное.  "Я  убежден,  -
писал президент, - что подавляющее большинство американцев  полно  решимости
защитить демократию любыми способами, которые будут признаны необходимыми".
     Рузвельт остался верен себе; он говорил мало и больше  намеками,  всем
понятными.  Может  быть,  только  Джим  Фарли,  мечтавший  стать  кандидатом
демократов  и  рассчитывающий  на  поддержку  антирузвельтовской  фракции  в
партии, не соглашался признать за Рузвельтом права быть кандидатом в  третий
раз. Побывав летом 1940 года, накануне съезда демократов, в  Гайд-парке,  он
посоветовал Рузвельту в случае, если его выдвинут, поступить точно  так  же,
как это сделал много лет назад Шерман, - выступить с  заявлением  об  отказе
баллотироваться  и  выполнять  обязанности  президента  в  случае  избрания.
Рузвельт сказал Фарли, что  он  в  сложившихся  условиях  так  поступить  не
может; если народ того  захочет,  он  не  сможет  уклониться  от  выполнения
своего долга.
     К тому времени положение Гопкинса в "кухонном  кабинете"  Белого  дома
окончательно определилось  -  его  место  ближайшего  помощника  президента,
генератора идей, исполнителя самых сложных поручений и соавтора речей  никто
не мог бы оспорить. Все чаще Гопкинсу приходилось выступать и  в  новом  для
него  амплуа  -  советника  по   внешнеполитическим   вопросам.   Не   будет
преувеличением сказать, что  такой  поворот  не  предвидел  ни  он  сам,  ни
президент, потому что в конце  августа  1939  года  врачи,  вновь  уложившие
Гопкинся в постель, сообщили президенту, что дни министра торговли  сочтены.
Пролежав в клинике пять месяцев, измученный  лечением,  Гопкинс  вернулся  в
январе 1940 года к политической деятельности.  Однако  прямого  отношения  к
обязанностям министра торговли она уже не имела.
     В Европе в это время шла мировая война, развязанная  фашизмом,  пылали
города  и  исчезали  государства.  9  апреля  1940  года  германские  войска
вторглись на территорию Дании и высадились в  Норвегии.  10  мая  1940  года
окончательно рухнули
12345След.
скачать работу

Франклин Рузвельт как человек и политик

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ