Героическая оборона Порт-Артура
| | |
Развитие конфликта
Порт–Артур, на котором базировались главные силы флота, как приморская
крепость занимал чрезвычайно выгодное положение на Желтом море. Отсюда флот
мог постоянно держать под ударами Корейский и Печилийские заливы, т.е.
важнейшие операционные линии японских армий в случае их высадки в
Маньчжурии. Но, занимая выгодное положение, Порт–Артур был плохо оборудован
как база флота. Внутренняя гавань для стоянки кораблей была тесна,
мелководна, имела всего один выход, причем очень узкий и мелкий. Большие
корабли могли выходить в море и возвращаться в гавань только во время
прилива и то при помощи буксиров. Внешний рейд, совершенно открытый, был
опасен для стоянки кораблей. Кроме того, крепость оказалась недостаточно
защищенной с суши и с моря.
К февралю 1904 года крепость имела на вооружении 116 орудий, готовых к
открытию огня. Из них на морском направлении — 108, а на сухопутном только
8 орудий. Приморские батареи крепости проектировались и строились людьми,
далекими от флота. Никто из них не интересовался нуждами и требованиями
флота. В итоге были выстроены бетонированные сооружения, в большинстве
своем мало устойчивые и не приспособленные для борьбы с броненосным флотом
японцев.
Порт–Артур накануне войны не представлял собой крепости, способной
выдержать удар серьезного противника, и как военно–морская база не мог
обеспечит флоту безопасного базирования.
Летом 1903 года Куропаткин инспектировал войска Дальнего Востока и
особенно тщательно ознакомился с оборонительными сооружениями Порт–Артура и
обороноспособностью крепости. Безусловно, он видел истинное положение, но
по возвращении в Петербург доложил царю неправду. В докладе Куропаткин
писал: “ Укрепления Порт–Артура приходят к концу и сделают его при
достаточном гарнизоне и запасах неприступным с моря и с суши. Гарнизон
Квантуна усилился в значительной степени. Запасы доведены до годовой
порции. Ныне можно не тревожиться, если даже большая часть, например,
японской армии обрушиться на Порт–Артур.Мы имеем силы отстоять Порт–Артур,
даже борясь один против 5-10 врагов…Дальнейшие работы дадут возможность
найти безопасное убежище всей нашей Тихоокеанской эскадре. Уже ныне эта
эскадра может смело мерить свои силы со всем флотом Японии с надеждой на
полный успех. Таким образом, Порт–Артур, обеспеченный с моря и с суши,
снабженный сильным гарнизоном и поддержанный могущественным флотом,
представляет вполне самостоятельную силу. Запасов собрано столько, что наши
войска успеют собраться в Маньчжурии, нанести решительное поражение
противнику и освободить осажденный или блокированный Порт–Артур. Два года
назад, даже год тому назад, мы могли тревожиться оторванностью Порт–Артура
от России и Приамурья. Теперь можно не тревожиться”.
Представляя в розовых красках готовность армии и флота к войне с
Японией, Куропаткин вводил правящую клику в заблуждение и ускорял
приближение вооруженного конфликта на Дальнем Востоке.
Военный министр, безусловно, переоценивал силы и возможности русских
вооруженных сил на Дальнем Востоке и недооценивал противника.
Нападение японского флота
на русскую эскадру в Порт–Артуре
В начале января 1904 года вице–адмирал Алексеев, предполагая, что
японское правительство вот–вот развяжет войну, обратился к царю с просьбой
разрешить объявление мобилизации войск на Дальнем Востоке. Через несколько
дней, 12 января, последовал ответ, в котором разрешалось объявить на
военном положении крепости Порт–Артур и Владивосток, приготовиться к
мобилизации и подготовить отряд войск для отправки на Ялу, чтобы прикрыть
со стороны Кореи сосредоточение войск в Южной Маньчжурии в том случае, если
японцы высадятся в Корее. 23 января было приказано сформировать в районе
Ляолян–Хайчен и выдвинуть на реку Ялу отряд войск в составе бригады пехоты,
казачьей бригады, артиллерийского дивизиона и роты саперов.
Японцы, понимая, что время работает против них, торопились. 15 января
начались сборы запасных на острове Цусима и в крепости Хакодате. В районе
Сасебо сосредотачивались транспорты для перевозки войск. Алексеев вновь
обратился к царю за разрешением объявить мобилизацию и начать перевозку
войск в район сосредоточения. Кроме того, он просил разрешения вывести в
море флот для противодействия высадке японских армий в Чемульпо и севернее
его. Через пять дней царь ответил телеграммой: “Желательно, чтобы японцы, а
не мы открыли военные действия. Поэтому, если они не начнут действия против
нас, то вы не должны препятствовать их высадке в Южную Корею или на
восточный берег до Гензана включительно. Но, если на западный стороне Кореи
их флот с десантом или без оного перейдет к северу через тридцать восьмую
параллель, то вам предоставляется их атаковать, не дожидая первого выстрела
с их стороны”.
Но еще до этой телеграммы Алексееву было разрешено начать кампанию,
выйти в море для совместного плавания и производства стрельб.
4 февраля в Токио стало известно, что русская эскадра покинула
Порт–Артур. Японское правительство немедленно воспользовалось этим
предлогом, чтобы реализовать свои задуманные планы. На совещании у микадо
было решено начать военные действия без официального объявления войны; тут
же были даны указы об отправке войск в Корею — в Чемульпо и о нападении на
русский флот в месте его базирования. В стране была объявлена всеобщая
мобилизация.
6 февраля японский флот в составе 6 броненосцев, 14 крейсеров и свыше
36 истребителей и миноносцев вышел в море.
В этот день главный командир Кронштадтского порта Степан Осипович
Макаров, тревожась за судьбы русского флота, подал управляющему морским
министерством адмиралу Авелану письмо, в котором писал, что если сейчас не
поставить флот во внутренний бассейн Порт–Артура, то мы вынуждены будем это
сделать после первой ночной атаки дорого заплатив за ошибку.
Письмо Макарова с резолюциями “доложить его величеству”,
“военно–морскому отделу к делам” и “хранить весьма секретно, копий не
снимать” попало в архив. Чиновники морского министерства и Главного
морского штаба остались глухи к голосу беспокойного адмирала.
Алексеев, несмотря на явные признаки войны, не принял мер по приведению
в боевую готовность войск и флота. Напряженные отношения с Японией и разрыв
дипломатических отношений были скрыты от офицеров. В начале февраля
проводились военно–морские учения на русской эскадре.
В ночь на 9 февраля русская эскадра в составе 16 вымпелов стояла
скученной на внешнем рейде по диспозиции мирного времени. Подходы к рейду,
вопреки здравому смыслу, освещались корабельными прожекторами. Дежурные
крейсера “ Аскольд” и “Диана”, вместо того чтобы быть в море, находились
только в готовности на случай выхода по тревоге.
В 11 часов вечера на флагманском броненосце “Петропавловск” закончилось
происходившее совещание у вице–адмирала Старк, на котором обсуждались
мероприятия против возможного нападения противника. Прощаясь с офицерами
перед съездом с корабля, начальник морского штаба контр–адмирал Витгефт
сказал: “Войны не будет”.
Между тем “Соединенный флот” приближался к цели. В 6 часов вечера был
поднят сигнал о начале операции. Того разделил свои истребители на два
отряда: первый отряд состоял из десяти единиц, он пошел к Порт–Артуру,
второй – из восьми – в Талиенван. Броненосцы, крейсера и оставшиеся
миноносцы направились к островам Эллиот. Разделив истребители на два
отряда, Того допустил серьезную ошибку, ослабив их ударную силу; в
Талиенване русских военных кораблей не оказалось.
Командиры первого отряда истребителей на большом расстоянии заметили
русские дозорные корабли и, потушив свои ходовые огни, прошли к Порт–Артуру
незамеченными и выпустили по эскадре несколько торпед. Два корабля,
светящие прожекторами и броненосец “Цесаревич” были надолго выведены из
строя. Только из–за того, что атака японцев была плохо организована и
растянулась во времени, русская эскадра не понесла больших и безвозвратных
потерь.
Утром 9 февраля под Порт–Артуром появились главные силы Того. Русская
эскадра под командованием адмирала Старка вышла навстречу противнику. Бой
длился на контркурсах, причем при приближении японцев к берегу, в бой
вступила крепостная артиллерия с Золотой горы и Электрического утеса. Видя
порт–артурскую эскадру почти в полном составе, которая к тому же осыпала
его снарядами, и тактическую невыгодность положения, Того немедленно
отступил. Старк не преследовал его.
Первый день войны на море был тяжелым испытанием для русского флота.
Война оказалась неожиданно для офицеров, не готовых к ней не только в
военном, но главным образом в моральном отношении. Из–за беспечности
царских чиновников японцам удалось нанести порт–артурской эскадре серьезный
ущерб. Кроме подорванных на порт–артурском рейде кораблей, русский флот
потерял 9 февраля в корейском порту Чемульпо крейсер “Варяг” и канонерскую
лодку “Кореец”.
На должность Старка был назначен С
| |  скачать работу |
Героическая оборона Порт-Артура |
