Гражданская война в США
стрит также атаковал с самого утра, но тот
заупрямился, считая более разумным вообще не атаковать, а выманить северян
из их удачных позиций па обоих хребтах. В итоге Лонгстрит оказался как бы в
резерве и нанес сильнейший удар как раз в момент, когда северяне уже
выдохлись.
И все же им удалось удержать свои основные позиции, в частности вершины
Большой и Малый Раунд Топ, причем последний северяне в неразберихе боя
оставили неукрепленным. Когда разведка мятежников обнаружила это, генерал
Худ приказал срочно втащить на вершину орудия и в упор расстрелять части
северян на Кладбищенском хребте. Но по счастливому совпадению чуть раньше
Мид приказал начальнику своих инженерных войск генералу Г. Уоррену
подняться на Малый Раунд Топ и посмотреть оттуда, как идут дела на левом
фланге. Уоррен, обнаружив, что вершина никем не защищается, срочно вызвал
туда войска. И когда солдаты Худа уже взбирались по склону вверх, а следом
за ними лошади тащили орудия, с “пустой” вершины на их головы обрушился
орудийный огонь!
Это решило исход второго дня сражения. Толпы северян, отовсюду
сбежавшиеся к Малому Раунд Топу, отбили все атаки мятежников, к концу этого
эпизода боя совершенно обессилевших. Капитан-северянин П. Фэрли из 140-го
полка добровольцев Нью-Йорка вспоминал: “Те из мятежников, которые
приблизились к нам настолько, что удрать было почти невозможно, побросали
винтовки, подняли руки и, воспользовавшись тем, что мы немного ослабили
огонь, бросились прямо на нас и отдались в плен. А тем временем те, кто был
не так близко в беспорядке отступили”.
3 июля напряжение боев не спало, даже немного возросло. Их эпицентр
сместился теперь к юго-востоку от Геттисберга, в район холма Калп и
протекавшего к востоку от него ручья Рок. Ли вознамерился мощным огнем 159
орудий, установленных на захваченном мятежниками накануне Семинарском
хребте, сбить соперников с соседнего, Кладбищенского хребта. Во втором часу
дня разгорелась невиданная доселе артиллерийская дуэль. Когда заговорили
все орудия южан, показалось, что они сметут с лица земли и артиллерию
северян, и их резервы, не совсем удачно размещенные на дальнем, восточном
склоне Кладбищенского хребта. Затем батареи северян открыли довольно мощный
ответный огонь, но уже спустя минут 40 орудия обеих сторон умолкли: запасы
снарядов неумолимо иссякали, и надо было их беречь.
Однако мятежники решили, что защитники хребта либо уничтожены их огнем,
либо полностью деморализованы. И Ли бросил в последнюю, как он надеялся,
атаку на хребет ударную 15-тысячную группу из дивизий Пикетта и Петтигрю
(он сменил раненого Хеса). Некоторые из подчиненных Ли возражали против
столь рискованной атаки. Так, командир артиллерии южан генерал Э.
Александер писал в мемуарах: “Казалось сумасшествием бросить пехоту в этот
огонь, под которым ей пришлось бы идти почти три четверти мили при полном
свете июльского солнца”.
Этот трагический штурм вошел в американскую историю как “атака Пикетта”
(его солдаты составляли большинство атаковавших), став именем
нарицательным, олицетворением отчаянного усилия, обреченного на крах.
Устрашающий строй мятежников шириной примерно в милю несся на хребет,
готовый смести с лица земли не только его защитников, но и всю эту каменную
громаду. Но генерал Г. Хант, руководивший обороной хребта, еще во время
артиллерийского обстрела понял, что это прелюдия к решающей, яростной
атаке. За время короткой паузы он приказал подтащить побольше орудий к
хребту и на него. И когда лавина наступавших уже подкатывалась к подножию
хребта, вся его поверхность вдруг превратилась в огнедышащего дракона,
извергавшего огненные стрелы. Из рядов мятежников вырывало буквально
косяки, но они упорно шли вперед. А северяне включали в грозный шквал
канонады все больше орудий, и вот уже с Кладбищенского хребта и соседних
позиций северян по атаковавшим било 200 стволов! Но наступление
продолжалось, и пехота северян стала отступать к вершине хребта.
Атаковавшие, ведя огонь из винтовок, преследовали их. Еще минута, несколько
минут - и они смяли бы защитников хребта.
И в это время Ховард стремительно атаковал левый фланг наступавших,
который те в упоении штурма оставили незащищенным. Одновременно Ховард
обрушил на южан мощный огонь артиллерии. Репортер-северянин Чарлз Коффин
так живописал решающие минуты битвы: “Эти ряды исчезают, подобно соломинке
в огне свечи. Земля усеяна телами убитых и раненых, как опавшими осенними
листьями. Тысячи мятежников бросают оружие и сдаются в плен. Какая
волнующая минута! Вот она - кульминация мятежа, поворотный момент истории и
судьбы человечества”.
Атака Пикетта навсегда осталась в памяти ее очевидцев, и многие из них
позднее описали это удивительное зрелище. Сам же Пикетт, рассказав в письме
домой об уничтожающем шквале огня, который обрушили на его дивизию
северяне, так подводил итог: “Что ж, теперь все это позади. Сражение
проиграно, и многие из нас в плену, многие мертвы, многие, получив ранения,
истекают кровью и умирают”.
Остатки дивизий Пикетта и Петтигрю откатились от хребта, а тем временем
в новую атаку на него, уже на правом фланге, ринулась бригада мятежников во
главе с генералом Армистедом, мчавшаяся прямо на каменную стену, за которой
укрепился 1-й корпус северян. Армистед, призывно размахивая шляпой, надетой
на кончик шпаги, в числе первых перелез через каменную стену и уже
ухватился за одно из орудий северян, но был убит в упор. И сразу же в
контратаку ринулся резерв северян, предусмотрительно прибереженный ими для
критической минуты. Последовал мощный заключительный аккорд: трехдневная
битва завершилась короткой контратакой! Уставшие от ожидания, разъяренные
гибелью у них на глазах множества товарищей, резервные части северян
буквально раздавили вымотавшихся, измученных наступлением под шквалом огня
мятежников. Лишь около 10 минут они смогли пробыть на гребне Кладбищенского
хребта, оправдавшего в эти дни свое мрачное название, став могилой и для
многих солдат обеих армий.
Деморализованные остатки разбитых частей южан кое-как сумели добраться
до собственных резервных подразделений, которых осталось слишком мало,
чтобы что-либо изменить. Совершенно потрясенные. Ли и Лонгстрит видели всю
картину удручающего разгрома с вершины Семинарского хребта. Полагая, что
атака северян докатится и до них, они немедленно поскакали вниз наводить
порядок в остатках войск, скопившихся у подножия хребта. Но северянам уже
было не до атаки. Когда им удалось отбросить мятежников, на что-либо
дальнейшее у них просто не оставалось сил. На склонах хребта рядом с
убитыми и умиравшими от ран лежали совершенно невредимые, но обессиленные
победители. Они могли лишь кричать, и окрестности Геттисберга огласились
криками победы.
На следующий день, День независимости США, Ли, видя, что северяне так и
не собираются атаковать, решил, пользуясь начавшимся проливным дождем,
отвести свои войска в Виргинию. Но и преследовать их северяне не стали: не
было сил, к тому же Мид, очевидно психологически подготовившийся к более
ожесточенной борьбе и менее благоприятному ее исходу, считал, что и того,
чего удалось достичь, вполне достаточно.
Что ж, у него были основания так считать: до Геттисберга редкие (даже
редчайшие) неудачи генерала Ли были связаны либо с какими-то
недоразумениями, либо со значительным превосходством северян в силах. Но в
страшной геттисбергской мясорубке силы были примерно равны (88 тыс. у
северян против 75 тыс. у Ли), причем в первый день битвы южан на поле боя
было втрое больше. Ли бросил в бой свои лучшие части, сделал, пожалуй, все,
на что был способен, но не смог сломить обороны северян и устоять против их
атак. Поэтому главным итогом Геттисбергского сражения стало крушение мифа о
непобедимости Ли и лучшей армии Конфедерации..
Геттисбергское сражение стало одним из самых знаменитых в американской
истории. Писатели, поэты, художники, музыканты посвятили ему немало
произведений, оно запечатлено и в фольклоре. Но реальность порой
причудливее любых легенд, что подтверждает следующий случай. Во время боя
генерал-южанин Джон Гордон заметил, что пуля сразила его “коллегу” с
Севера, Фрэнсиса Бэрлоу. Вскоре северяне отступили. Гордон подскакал к
раненому, дал ему воды из фляжки, а потом приказал доставить носилки и
отнести Бэрлоу в полевой госпиталь, хотя был уверен, что тот не выживет. Но
Бэрлоу выздоровел и спустя год с сожалением узнал, что его спаситель убит
близ Ричмонда. И вот 15 лет спустя оба “покойника” к взаимному удивлению
случайно встретились в Вашингтоне (убит был не Гордон, а его родственник).
С тех пор и до конца своих дней бывшие противники были близкими друзьями.
Именно с этим сражением связаны знаменитые слова Линкольна о том, что
“правительство народа, из народа и для народа не исчезнет с лица земли”.Но
сказаны они были не непосредственно после сражения, как порой пишут, а
более четырех месяцев спустя, 19 ноября, когда на Кладбищенском холме было
торжественно открыто военное кладбище, и президент выступил там с короткой
речью, посвященной “тем, кто отдал здесь свои жизни, чтобы могла жить эта
нация”.
Виксберг
День независимости США, 4 июля, ознаменовался не только успехом при
Геттисберге, но и победой, одержанной далеко на
| |  скачать работу |
Гражданская война в США |
