Гумилев
;. Из Парижа он еще в 1907 году
совершил свое первое путешествие в Африку. По-видимому, путешествие это
было предпринято наперекор воле отца, по крайней мере вот как пишет об этом
А. А. Гумилева: Об этой своей мечте [поехать в Африку]... поэт написал
отцу, но отец категорически заявил, что ни денег, ни его благословения на
такое "экстравагантное путешествие" он не получит до окончания
университета. Тем не менее Николай, не взирая ни на что, в 1907 году
пустился в путь, сэкономив необходимые средства из ежемесячной родительской
получки.
Впоследствии поэт с восторгом рассказывал обо всем виденном: - как он
ночевал в трюме парохода вместе с пилигримами, как разделял с ними их
скудную трапезу, как был арестован в Трувилле за попытку пробраться на
пароход и проехать "зайцем". От родителей это путешествие скрывалось, и они
узнали о нем лишь постфактум. Поэт заранее написал письма родителям, и его
друзья аккуратно каждые десять дней отправляли их из Парижа.
В 1908 году Гумилев вернулся в Россию. Теперь у него уже было
некоторое литературное имя. В период между 1908 и 1910 гг. Гумилев
завязывает литературные знакомства и входит в литературную жизнь столицы.
Живя в Царском Селе, он много общается с И. Ф. Анненским. В 1909 году
знакомится с С. К. Маковским и знакомит последнего с Анненским, который на
короткое время становится одним из столпов основываемого Маковским журнала
"Аполлон".
Весной 1910 года умер отец Гумилева, давно уже тяжело болевший. А
несколько позже в том же году, 25-го апреля, Гумилев женился на Анне
Андреевне Горенко. После свадьбы молодые уехали в Париж. Осенью того же
года Гумилев предпринял новое путешествие в Африку, побывав на этот раз в
самых малодоступных местах Абиссинии. В 1910 же году вышла третья книга
стихов Гумилева, доставившая ему широкую известность - "Жемчуга".
В 1911 году у Гумилевых родился сын Лев. К этому же году относится
рождение Цеха Поэтов, Гумилев отправляется в новое путешествие в 1913 году
в Африку, на этот раз обставленное как научная экспедиция, с поручением от
Академии Наук (в этом путешествии Гумилева сопровождал его семнадцатилетний
племянник, Николай Леонидович Сверчков). Об этом путешествии в Африку (а
может быть отчасти и о прежних) Гумилев писал в напечатанных впервые в
"Аполлоне" "Пятистопных ямбах":
Но проходили месяцы, обратно
Я плыл и увозил клыки слонов,
Картины абиссинских мастеров,
Меха пантер - мне нравились их пятна –
И то, что прежде было непонятно,
Презренье к миру и усталость снов.
О своих охотничьих подвигах в Африке Гумилев рассказал в очерке,
который будет включен в последний том нашего Собрания сочинений, вместе с
другой прозой Гумилева. "Пятистопные ямбы" - одно из самых личных и
автобиографических стихотворений Гумилева, который до того поражал своей
"объективностью, своей "безличностью" в стихах. Полные горечи строки в этих
"Ямбах" явно обращены к А. А. Ахматовой и обнаруживают наметившуюся к этому
времени в их отношениях глубокую и неисправимую трещину:
Я знаю, жизнь не удалась... и ты,
Ты, для кого искал я на Леванте
Нетленный пурпур королевских мантий,
Я проиграл тебя, как Дамаянти
Когда-то проиграл безумный Наль.
Взлетели кости, звонкие как сталь,
Упали кости - и была печаль.
Сказала ты, задумчивая, строго:
- "Я верила, любила слишком много,
А ухожу, не веря, не любя,
И пред лицом Всевидящего Бога,
Быть может самое себя губя,
Навек я отрекаюсь от тебя". –
Твоих волос не смел поцеловать я,
Ни даже сжать холодных, тонких рук.
Я сам себе был гадок, как паук,
Меня пугал и мучил каждый звук.
И ты ушла в простом и темном платье,
Похожая на древнее Распятье.
В июле 1914 года, когда в далеком Сараеве раздался выстрел Гавриил
принципа, а затем всю Европу охватил пожар войны, началась трагическая
эпоха.
Патриотический порыв тогда охватил все русское общество. Но едва ли не
единственный среди сколько-нибудь видных русских писателей, Гумилев
отозвался на обрушившуюся на страну войну действенно, и почти тотчас же (24-
го августа) записался в добровольцы. Он сам, в позднейшей версии уже
упоминавшихся "Пятистопных ямбов", сказал об этом всего лучше:
И в реве человеческой толпы,
В гуденье проезжающих орудий,
В немолчном зове боевой трубы
Я вдруг услышал песнь моей судьбы
И побежал, куда бежали люди,
Покорно повторяя: буди, буди.
Солдаты громко пели, и слова
Невнятны были, сердце их ловило:
- "Скорей вперед! Могила так могила!
Нам ложем будет свежая трава,
А пологом - зеленая листва,
Союзником - архангельская сила". –
Так сладко эта песнь лилась, маня,
Что я пошел, и приняли меня
И дали мне винтовку и коня,
И поле, полное врагов могучих,
Гудящих грозно бомб и пуль певучих,
И небо в молнийных и рдяных тучах.
И счастием душа обожжена
С тех самых пор; веселием полна
И ясностью, и мудростью, о Боге
Со звездами беседует она,
Глас Бога слышит в воинской тревоге
И Божьими зовет свои дороги.
В нескольких стихотворениях Гумилева о войне, вошедших в сборник
"Колчан" (1916) - едва ли не лучших во всей "военной" поэзии в русской
литературе: сказалось не только романтически-патриотическое, но и глубоко
религиозное восприятие Гумилевым войны.
В январе 1918 года Гумилев покинул Париж и перебрался в Лондон.
Гумилев покинул Лондон в апреле 1918 года.
В этом же году состоялся его развод с А А. Ахматовой, а в следующем
году он женился на Анне Николаевне Энгельгардт, дочери профессора-
ориенталиста, которую С. К. Маковский охарактеризовал, как "хорошенькую, но
умственно незначительную девушку". В 1920 году у Гумилевых, по словам А. А.
Гумилевой, родилась дочь Елена.
В 1918 году, вскоре после возвращения в Россию, он задумал переиздать
некоторые из своих дореволюционных сборников стихов: появились новые,
пересмотренные издания "Романтических цветов" и "Жемчугов"; были объявлены,
но не вышли "Чужое небо" и "Колчан". В том же году вышел шестой сборник
стихов Гумилева "Костер", содержавший стихи 1916-1917 гг., а также
африканская поэма "Мик" и уже упоминавшийся "Фарфоровый павильон".
Нет оснований думать, что Гумилев вернулся весной 1918 года в Россию с
сознательным намерением вложиться в контрреволюционную борьбу, но есть все
основания полагать, что, будь он в России в конце 1917 года, он оказался бы
в рядах Белого Движения.
Гумилев был арестован 3-го августа 1921 года(он был признан виновным в
участии в заговоре , в котором он не участвовал , он был просто знаком с
одним из руководителей заговора- Н. И. Лазаревским), за четыре дня до
смерти А. А. Блока. И В. Ф. Ходасевич, и Г. В. Иванов в своих воспоминаниях
говорят, что в гибели Гумилева сыграл роль какой-то провокатор. Гумилева
признали виновным и расстреляли.
В воспоминаниях о Гумилеве не раз цитировалась фраза из письма его к
жене из тюрьмы: "Не беспокойся обо мне. Я здоров, пишу стихи и играю в
шахматы". Упоминалось также, что в тюрьме перед смертью Гумилев читал
Гомера и Евангелие. Написанные Гумилевым в тюрьме стихи не дошли до нас.
Они были вероятно конфискованы Чекой и, может быть - кто знает? -
сохранились в архиве этого зловещего учреждения. И Гумилев - первый в
истории русской литературы большой поэт, место погребения которого даже
неизвестно. Как сказала в своем стихотворении о нем Ирина Одоевцева:
И нет на его могиле
Ни холма, ни креста - ничего.
Анализ творчества Гумилева.
Поэзия Гумилева в разные периоды его творческой жизни сильно
отличается. Иногда он категорически отрицает символистов, а иногда
настолько сближается с их творчеством, что трудно догадаться что все эти
замечательные стихотворения принадлежат одному поэту. Здесь вспоминаются
слова проницательного А.Блока: “Писатель - растение многолетнее... душа
писателя расширяется периодами, а творение его - только внешние результаты
подземного роста души. Поэтому путь развития может представляться прямым
только в перспективе, следуя же за писателем по всем этапам пути, не
ощущаешь этой прямизны и неуклонности, вследствие остановок и искривлений”.
Эти слова Блока, поэта, высоко ценимого Гумилевым, и в то же время
основного его оппонента в критических статьях, наиболее подходят к описанию
творческого пути Гумилева. Так, ранний Гумилев тяготел к поэзии старших
символистов Бальмонта и Брюсова, увлекался романтикой Киплинга, и в то же
время обращался к зарубежным классикам: У.Шекспиру, Ф.Рабле, Ф.Вийону,
Т.Готье и даже к эпически-монументальным произведениям Некрасова. Позже он
отошел от романтической декоративности экзотической лирики и пышной яркости
образов к более четкой и строгой форме стихосложения, что и стало основой
акмеистического движения. Он был строг и неумолим к молодым поэта
| |  скачать работу |
Гумилев |
