Куба в 1950-1990 годах
ерации от советского ВМФ
предполагалось задействовать две эскадры: надводную и подводную. Однако,
желая обеспечить максимальную скрытность операции, от использования эскадры
надводных кораблей отказались, а эскадру подводных лодок задействовали
частично — в составе четырех больших дизельных торпедных подводных лодок
641 проекта, достаточно современных по тому времени. Это были Б-4, Б-36, Б-
59 и Б-130. Между тем уже в июле началась подготовка к отправке на Кубу как
материальной части, так и воинского персонала. С нашей стороны к середине
октября 1962г. на Кубу было поставлено почти все, что планировалось:
войска, бронетехника, средства ПВО, самолеты МиГ-21 и Ил-28, 32 ракеты
средней дальности, а также ядерные боеголовки к ним, правда, не в полном
комплекте.
1 октября 1962 г. около полуночи четыре подводные лодки Северного флота
с полным запасом боевых торпед, в том числе с одной ядерной, с интервалом в
30 минут отошли от плавбазы в губе Сайда. Перед походом подводников
напутствовал первый заместитель главнокомандующего ВМФ адмирал В. Фокин:
"Провожаем не на войну, но все может быть!"
Пакеты с маршрутами командирам подводных лодок разрешалось вскрыть в
открытом море — только там они наконец узнали, что идут на Кубу.
Сообщение о советской военной помощи обеспокоило американских
политиков и военных. Наблюдение американской разведки за Кубой было
усилено. Вскоре стало очевидно, что Советский Союз сооружает на Кубе
стартовые площадки для зенитных управляемых ракет (ЗУР), которые считаются
оборонительным оружием. Велось интенсивное строительство крупного рыбацкого
поселка, под видом которого, как полагало ЦРУ, СССР создает крупную
судоверфь и базу для советских подводных лодок. Американское правительство
не только выразило свою “озабоченность” через посла СССР А. Добрынина, но
провело в районе Кубы крупные маневры, в которых участвовало 45 военных
кораблей и 10 тысяч морских пехотинцев. Увеличилось число разведывательных
полетов “У-2”, непрерывно фотографировавших территорию Кубы, что можно было
делать, не нарушая воздушного пространства острова. Теперь перед
Соединенными Штатами встал вопрос жизни и смерти, разрешение которого
требовало либо решительных действий, либо уступок. Расчеты аналитиков,
растянувшиеся на неделю, показали, что несмотря на то, что в ответ на старт
советских ракет с Кубы американская сторона может нанести удар по
территории Советского Союза, потери для США в этом случае станут совершенно
неприемлемыми, во многом по этому президент Кеннеди попросил Конгресс
разрешить призвать в армию 150 тысяч резервистов. 4 сентября Кеннеди сделал
публичное предостережение: США ни при каких условиях не потерпит размещения
на Кубе ракет “земля-земля” и другие видов наступательного оружия.
Различного рода слухи о ракетах на Кубе и ведущихся там строительных
работах доходили до американцев. Но у них не имелось ясных доказательств.
Только 10 октября они смогли возобновить фоторазведку, и полученные
фотографии их крайне обеспокоили. Они увидели автомобильные дороги там, где
десять дней назад темнели джунгли. Кеннеди приказал расширить фоторазведку,
но на Кубу обрушился еще один тайфун, и новые снимки удалось сделать только
14 октября. Американские самолеты снимали не только с большой высоты, но и
с малой - в 130 метрах. Тысячи снимков, которые были получены, ясно
показали специалистам, что речь идет уже не о зенитных ракетах, а о
ракетах “земля-земля”, способных нести ядерное оружие. В Белом доме шли
почти непрерывные дискуссии, что делать по двум проблемам: как остановить
поставки оружия на Кубу и как удалить или уничтожить завезенные туда
баллистические ракеты. Бурное обсуждение разделило президентский штаб.
Военные были за радикальное силовое решение обеих проблем. Еще раньше
Кеннеди создал особый военно-политический штаб - Исполнительный комитет
Национального совета безопасности, все члены которого уже не сомневались в
грозящей Америке опасности и требовали ответных действий, правда они еще
расходились во мнениях о характере и масштабах этих действий. Джон Кеннеди
и его брат Роберт выступали за полную морскую блокаду Кубы. Военные лидеры
настаивали, однако на массированной бомбардировке всех пусковых установок,
на которых уже проводился монтаж ракет, доставленных ранее. Войска и
авиация стягивались в районы, максимально приближенные к Кубе. Но президент
США временно отклонил предложение о немедленной военной атаке, приказав,
однако, начать блокаду.
Советский Союз продолжал утверждать, что на Кубе нет никаких ракет;
полученные же военной разведкой и ЦРУ фотоснимки были убедительным
свидетельством для американских военных, но не для мирового общественного
мнения, которое не исключало возможности фальсификации. Первые данные об
огромном увеличении количества советских судов, следовавших на Кубу,
американцы получали от западногерманской разведки : в самом деле, число
наших судов на Балтике и в Атлантике за два-три месяца, предшествовавших
кризису, увеличилось почти в десять раз. Кроме того, кубинцы, бежавшие во
время и после революции в США, начали получать от своих родственников
письма, в которых сообщалось о завозе «странного советского вооружения».
Хотя вся выгрузка ракет в портах и перевозка их к местам назначения
осуществлялись по ночам и только советским персоналом, скрыть факт движения
по дорогам надежно закамуфлированных 20-метровых ракет было трудно.
Судя по рассекреченным в США правительственным документам, фактически
до начала октября американская администрация не придавала большого значения
поступавшей на сей счет информации. И только 14 октября, после того как
разведывательный самолет У-2, пролетавший над Кубой, сделал фотосъемку ряда
стартовых площадок, специалисты пришли к выводу, что на острове
устанавливаются действительно ракеты средней дальности. Правда, сами ракеты
сфотографированы не были, но подъездные пути и сконцентрированное на
стартовых площадках оборудование убедили американских экспертов в том, что
речь идет о ракетно-ядерном оружии. Новые снимки, полученные 17 октября,
позволили увидеть несколько новых пусковых площадок, на которых
расположились 16 или 32 ракеты, дальность которых, по заключению экспертов,
составляла более тысячи миль. Тогда же в Белом доме уже прошел ряд
совещаний в узком кругу и тайное стало явным, Встреча Громыко с
Дж.Ф.Кеннеди, состоявшаяся 18 октября, оказалась лишней. Президент с
трудом сдержался, слушая заверения Громыко о том, что СССР и Куба не
помышляют о нападении. В субботу, 27 октября, над островом был сбит
американский разведывательный самолет У-2. Его пилот Андерсон погиб.
Обстановка в США накалилась до предела: тот день американцы называют
«черной субботой». Президент, подвергавшийся сильному нажиму «ястребов»,
требовавших немедленного возмездия, расценил это событие как решимость СССР
не отступать перед угрозами, даже с риском начала ядерной войны. Если до
этого он придерживался арсенала традиционных военно-политических средств,
то теперь понял, что только дипломатия, только равноправные переговоры и
компромиссы могут стать эффективными средствами разрешения кризиса. Кстати,
тогда был пущен слух, что самолет У-2 сбили кубинцы. Один эмигрант,
называвший себя «очевидцем», даже доказывал позднее в газетной публикации,
что «кнопку пускового устройства ракеты нажал сам Фидель Кастро». Президент
США не поверил этим слухам, но он был убежден, что самолет сбит по приказу
Советского правительства. На самом же деле, как уже стало известно, самолет
сбили по приказу командующего ПВО группы советских войск на Кубе.
Хрущев не отрицал теперь, что на Кубе имеются советские ракеты.
Американская блокада поэтому не имеет смысла, так как все оружие уже
доставлено на Кубу. Но ракеты находятся под контролем советских офицеров и
не будут использованы для нападения на США. “В этом отношении, - писал
Хрущев,- вы можете быть спокойны. Мы находимся в здравом уме и прекрасно
понимаем, что если мы нападем на вас, вы ответите нам тем же. Но тогда это
обернется и против нас, и я думаю, что вы это тоже понимаете. Из этого
следует, что мы люди нормальные. Как же мы можем допустить, чтобы произошли
те несуразные действия, которые вы нам приписываете. Только сумасшедшие
могут так поступать или самоубийцы, желающие и сами погибнуть и весь мир
перед тем уничтожить”. Хрущев предлагал Кеннеди снять блокаду и дать
обязательство не вторгаться на Кубу. В этом случае СССР заберет и уничтожит
доставленное на Кубу ракетное оружие. Хрущев писал: “Мы с вами не должны
тянуть за концы каната, на котором вы завязали узел войны, потому, что, чем
крепче мы оба будем тянуть, тем сильнее стянется узел, и придет время,
когда узел будет так туго стянут, что даже тот, кто завязал его, не в силах
будет развязать, и придется разрубить... Давайте не только перестанем
тянуть за концы каната, но примем меры к тому, чтобы узел развязать. Мы к
этому готовы.”
Фидель Кастро в то время выступал в воинских частях и на предприятиях,
призывая народ крепить единство и быть готовым к отпору. Тогда-то он и
выдвинул знаменитые «Пять требований кубинского народа», выполнение которых
должно было обеспечить мир и безопасность, а также соблюдение суверенных
п
| |  скачать работу |
Куба в 1950-1990 годах |
