Мир аггадической литературы
ной традицией (этот мидраш составлен
в XIII веке в одной из мусульманской стран); Псикта де-рабби Кахана -
мидраш на те отрывки из книг Пророков, которые читаются в синагоге в
праздники и в примыкающие к праздникам субботние дни (составлен в V веке н.
э.); Мидраш Техиллим - толкование большей части книги Псалмов, который
составлялся на протяжении многих столетий; Мидраш Мишлей - толкование книги
Притчей Соломоновых (написан в Вавилоне в эпоху, последовавшую за
составлением Талмуда, то есть после V в. н. э.); Мидраш Шмуэль - толкование
книги пророка Самуила (составлен в XI веке в Эрец-Исраэль на основе
древних источников); Ялкут Шимоним - поздний сборник, составленный около
1250 года рабби Шимоном из Франкфурта на основе различных древних
аггадических источников, многие из которых не сохранились.
Галаха и Аггада представляют собой две самостоятельные сферы творческой
деятельности, составляя в совокупности то историко-литературное целое,
которое называют литературой мудрецов Талмуда.
Попытаемся выделить общие для Галахи и Аггады основы. Прежде всего,
отметим, Аггадой и Галахой занимались, как правило, одни и те же люди. Одни
и те же мудрецы (р. Акива, р. Иоханан, р. Папа и другие) упоминаются и в
контексте Галахи, и в контексте Аггады. У некоторых из них оба «жанра»
оказывались соединенными, в буквальном смысле слова, неразрывно. Так, про
знаменитого танная р. Меира говорится, что он посвящал треть каждого своего
урока Галахе, треть - Аггаде, а оставшееся время - притчам. Очень редко тот
или иной мудрец посвящал себя лишь одной из двух областей. Одним из них
был, судя по всему, таннай р. Элазар hа-Модаи, от которого не сохранилось
ни одного высказывания галахического характера, но его авторитет знатока
Аггады был исключительно велик. Но такая узкая специализация была
исключением, которое только подтверждает вышесказанное.
При всем различии поставленных задач, характера аргументации, стиля,
интонации, темы, которые обсуждаются и в Галахе, и в Аггаде, одни и те же:
суббота и праздники, молитвы, кашерность пищи, отношения между людьми,
проблемы воспитания детей и другие. Кроме того, Галаха и Аггада используют
одни и те же логические приемы. В свое время была разработана целая серия
«правил вывода» - так называемые ъегйо (миддот),- позволяющих тщательно
изучить каждый библейский стих, не упустив ни одного из его возможных
толкований. Амораи оставили потомкам целый ряд способов, используемых при
толковании Торы. Один из них, каль ва-хомер (что можно перевести как «тем
более»), заключается в следующем: если в относительно простой и
малозначащей ситуации предписано следовать определенным правилам, то уж тем
более эти же правила остаются в силе в случае более серьезной ситуации.
Этот принцип включен как в «список 13 миддот», которым пользуются при
галахических построениях (формулировка этих правил приписывается р.
Ишмаэлю), так и в «список 32 миддот», определяющий основы аггадического
толкования текстов. В обоих списках фигурирует и еще один важный принцип
- т. н. гзера шава («суждение по аналогии»), позволяющий делать конкретные
выводы из того факта, что в Торе в различных контекстах появляется одно и
то же слово.
Обратимся теперь к различиям между Галахой и Аггадой. Прежде всего,
отметим, что Галаха, в отличие от Аггады, обладает в сфере практической
деятельности человека обязывающей силой закона. В Аггаде же нет и намека на
такого рода обязательность. «Мудрецы Талмуда выражались на этот счет
недвусмысленно: «высказывая аггадическое суждение, человек ничего не
запрещает и ничего не разрешает, не объявляет ничего ни чистым, ни
нечистым» /3/. Второе важное различие - нестрогое соблюдение в Аггаде
правила необходимости ссылки на источник информации, тогда как в Галахе оно
было обязательным. Также в Галахе мы никогда не найдем, чтобы кто-нибудь
открыто выступил против мнения мудрецов более ранней эпохи. В Аггаде же
мудрецы более поздних веков, не колеблясь, выступают против своих
предшественников. Более того, в аггадической традиции позволялось
противоречить не только другим, но и самому себе: с течением времени
человек мог изменить мнение по какому-либо вопросу и никому не приходило в
голову обвинять его в этом. Если бы подобное произошло в сфере Галахи, от
мудреца потребовали бы объяснить такую непоследовательность. Аггада же, как
правило, не чувствует нужды в сглаживании противоречий и, передав
противоположное мнение в том виде, в каком они были высказаны, она
переходит к следующей теме. В Аггаде не возникало необходимости выносить
однозначные, обязательные для всех решения. Здесь вполне могут
сосуществовать рядом противоположные точки зрения, чего, разумеется, не
может случиться в Галахе, которая по самой своей природе не терпит
неясностей и противоречий.
И еще одно немаловажное различие. Занятия Галахой были, в основном,
уделом узкого круга мудрецов, которые обсуждали запутанные вопросы
религиозного законодательства, часть из которых имела чисто академический,
оторванный от реальности характер. Аггада, напротив, предназначалась не
только для «профессионалов», но и для обычных людей.
И, наконец, о стилистических различиях, о которых так хорошо сказал
Бялик: «…Галаха характеризуется своей прозаической сухостью. Сжатым и
устойчивым стилем, тусклым языком, - господством разума, Аггада же -
поэтическим ароматом, стремительным и подвижным стилем, многоцветным языком
- сферой непосредственного чувства» /1/. Отмеченные особенности стиля
отражают принципиальное различие между двумя этими мирами: если Галаха
исполнена серьезности - ведь здесь решаются вопросы закона, нередко вопросы
жизни и смерти, то в Аггаде непременно присутствует элемент игры,
допускаются ироническая улыбка и легкость. Совершенно естественно поэтому,
что Галаха и Аггада пользуются различными языковыми средствами.
3. АГГАДА В ЕЕ ИСТОРИЧЕСКОМ РАЗВИТИИ
3.1. Драшот
Аггада, как уже было сказано выше, восходит своими корнями к драшот
(проповедям, которые читались в местах собраний). Вообще, обращения
мудрецов к народу - древний обычай, занявший важное место в еврейской
истории, более древний, чем многие документы, в которых он упоминается.
Большинство проповедей не сохранились в оригинальной форме. Те, кто
произносили эти проповеди (даршаним) и те, кто впоследствии их
редактировали, изменяли тексты, сокращали их, а иногда добавляли свой
собственный материал. Проповедь Рава Танхумы (проповедника из города Наава,
жившего в конце IV века), записанная в Вавилонском Талмуде (Трактат Шаббат,
30) , - вероятно, единственная из драшот, дошедшая до нас в своем
первоначальном виде. В ней рассказывается о том, как однажды кто-то спросил
р. Танхуму, разрешается ли погасить свет в шаббат, чтобы обеспечить
больному человеку сон и отдых. Этот вопрос не является сложным, поскольку в
Мишне есть разъяснения на этот счет, но Рав Танхума не ограничился простым
лаконичным ответом, а прочитал красивую и интересную проповедь,
изобилующую выдержками из Торы, аллегорическими сравнениями и риторическими
приемами.
Другие драшот, которые можно встретить в аггадических мидрашах,
подвергались исправлению и редакции. По всей видимости, эти драшот в
оригинале были длиннее и полнее по содержанию, но сейчас почти невозможно
восстановить их первоначальный вариант.
3.2. Аггада в Эрец-Исраэль и Вавилонии
Традиционная аггада была создана, в основном, в Эрец-Исраэль, а не в
Вавилонии, хотя такое мнение достаточно распространено. «Истоки подобного
заблуждения относятся к эпохе средневековья, когда Вавилонский Талмуд стал
самым читаемым и повсеместно изучаемым произведением практически во всех
общинах рассеянного по свету народа Израиля. Талмуд превратился в главную
книгу, оттеснив мидраши как галахические, так и аггадические. Вавилонский
Талмуд оказался по существу единственным источником, откуда еврей мог
черпать сведения о высказываниях мудрецов I - VIII вв. н.э. В результате и
возникла иллюзия, будто большая часть традиционной аггады заключена в
Вавилонском Талмуде» /3/. Авторство большинства аггадических текстов
принадлежит таннаям (раввины из Эрец-Исраэль, жившие между эпохой Гиллеля
и завершением Мишны при рабби Иегуде hа-Наси - около 220 г. н.э.) и
палестинским амораям, и лишь небольшая часть - амораям вавилонским
(амораями называют знатоков Торы, живших в Вавилоне и Палестине уже после
создания Мишны). Большая часть аггадического материала Вавилонского Талмуда
на самом деле происходит из Эрец-Исраэль. Это видно и по языку, и по
содержанию, и по именам мудрецов, от лица которых идет повествование.
«Свидетельство о «первородстве» палестинской аггадической традиции
содержится в самом Вавилонском Талмуде. Евреи, странствующие в ту пору
между двумя главными центрами учености, переносили идеи знатоков Торы из
Эрец-Исраэль на берега Евфрата и обратно. Впоследствии это и послужило
основой для своего рода оптического обмана: стало казаться, что главным
аггадическим произведением является Вавилонский Талмуд» /3/.
Стоит отметить, что к аггадическим текстам в Вавилонии подходили
иначе, чем в Эрец-Исраэль. Только в Вави
| |  скачать работу |
Мир аггадической литературы |
