Секунданты дуэли М. Ю. Лермонтова
Лермонтов в Мишкове» («Русская литература», 1982 г.,
№ 4, «Наука», Ленингр.отделение) доказывает, что приезд поэта в Мишково –
легенда.
Летом 1841 года в Пятигорске Лермонтов и Глебов встретились как
старые друзья. Жили по соседству. Поселился Глебов во флигеле дома генерала
П.С. Верзилина вместе с Николаем Мартыновым – убийцей поэта, неподалеку от
домика, в котором жили М.Ю. Лермонтов и А.А.Столыпин. Естественно, что
Глебову была известна вся преддуэльная история. Глебов был свидетелем ссоры
Лермонтова с Мартыновым. По свидетельству современников, в преддуэльные дни
в Пятигорске он делал все для примирения противников. Трогательно было его
поведение и после трагического исхода поединка. Он остался один под
проливным дождем с телом убитого поэта.
На следствии Глебов, согласно договоренности между участниками дуэли,
был вынужден придерживаться формальных показаний, о многом промолчать. Но
друзьям и близким знакомым он сообщил некоторые подробности. Так, Эмилия
Александровна Шан-Гирей писала в своих воспоминаниях: «Первый стрелял
Мартынов, а Лермонтов будто бы прежде сказал секунданту, что стрелять не
будет и был убит наповал, как рассказывал нам Глебов».
Та же Эмилия Александровна вспоминала, что Глебов рассказывал, «какие
мучительные часы провел он, оставшись один в лесу, сидя на траве под
проливным дождем. Голова убитого поэта покоилась у него на коленях, -
темно, кони привязанные ржут, рвутся, бьют копытами о землю, молния и гром
беспрерывно; необъяснимо страшно стало».
Уже на следующий день после дуэли, 16 июля 1841 года (старый стиль)
комендант Ильяшенков доносил командующему войсками П.Х.Граббе: «Секундантом
у обоих был находящийся здесь для лечения раны лейб-гвардии конного полка
корнет Глебов. Майор Мартынов и корнет Глебов арестованы, и о происшествии
сем производится законное расследование…».
Сначала Глебов объявлялся единственным свидетелем, но уже на
следующий день был привлечен и Васильчиков. На следствии не было указано
кто с чьей стороны был секундантом. Не знаем этого мы и сегодня.
В 1962 году из-за границы был возвращен архив родственницы М.Ю.
Лермонтова Александры Михайловны Верещагиной. Из документов архива стало
известно о несохранившемся письме Глебова к своему однокашнику Дмитрию
Столыпину, посланном из Пятигорска сразу после дуэли. Ссылаясь на это
письмо, бабушка поэта Е.А.Арсеньева сообщала Верещагиной 26 августа 1841
года печальные вести о своем внуке: «… бедный Миша только жил 5 минут,
ничего не успел сказать, пуля навылет. У него был секундант Глебов, молодой
человек, знакомый наших Столыпиных…, а у Мартынова – Васильчиков». (Участие
в дуэли двух других секундантов – С.В.Трубецкова и А.А.Столыпина на первых
порах умалчивалось).
Итак, со слов самого Глебова, мы имеем свидетельство, что он
участвовал в дуэли как секундант Лермонтова.
Немецкий писатель и переводчик Ф.Боденштедт, которому довелось
встречаться с Глебовым в Тифлисе в 1843-45 годах, упоминает в переписке с
биографом поэта Висковатовым о том, что Михаил Павлович хранил у себя
лермонтовские бумаги: «несколько писем Лермонтова, со многими в них
стихотворными набросками, свидетельствовавшими о полном доверии к нему
поэта, потому что в них были изречения, которые, сделавшись известными,
могли бы иметь серьезные последствия. Глебов их из рук не выдавал, но в
интимных кружках секрета из них не делал…» Несомненно, Глебову было что
рассказать о своем друге. Говоря же о причине роковой дуэли поэта, он, как
и многие, указывал, что Мартынов стрелялся из-за сестры…
П.А.Висковатов как первый биограф поэта не был согласен с этим
утверждением, называя эту причину нелепыми домыслами. Однако факты, как
говорится, вещь упрямая. И отбросить подобные свидетельства мы не можем.
ВАСИ ЛЬЧИКОВ А.И. (1818-1887).
Как уже отмечалось выше, до последнего времени оставалась
недостаточно выясненной и по-разному освещалась различными исследователями
роль Александра Илларионовича Васильчикова в истории дуэли М.Ю. Лермонтова
с Мартыновым.
Так, П.А.Висковатый, основываясь на его статьях о Лермонтове и на
личных беседах с ним, считает этого участника дуэли одним из друзей поэта.
Однако его поведение в преддуэльный период удивляет. Сначала Васильчиков
часто бывал в гостях у Лермонтова, ходил с ним на прогулки к общим
знакомым, «выслушивал, не обижаясь, от него всевозможные шутки, остроты и
замечания, отшучиваясь, в свою очередь, как Господь Бог положит на душу».
Но с конца июня князь вдруг сделался молчалив, угрюмо вежлив и сдержан,
частые беседы прекратились.
П.К. Мартьянов, со слов В.И. Чилаева, владельца домика, в
котором прошли
последние дни жизни поэта, изображает взаимоотношения Васильчикова с
Лермонтовым следующим образом: «Умник вел себя в Пятигорске очень тонко.
Он, по словам В.И.Чилаева, зная силу сарказма Лермонтова, первоначально
ухаживал за ним, часто бывал у него… Но с конца июня он вдруг перешел в тот
лагерь, где враждебно смотрели на поэта. Внешние отношения оставались,
конечно, те же, но близкая товарищеская связь была прервана…
Лермонтов все это видел и бросал ему в глаза клички: «Дон-Кихот
иезуитизма», «Князь пустельга», «дипломат не у дел», «мученик фавора» и
др….»(Мартьянов П.К. Последние дни жизни М.Ю. Лермонтова. – «Исторический
вестник», 1892. – т.47- С.454-455).
А.И.Васильчиков – старший сын князя И.В. Васильчикова, председателя
Государственного совета, ближайшего фаворита Николая 1. Царь и члены его
семьи нередко посещали дом Васильчиковых.
В 1835 году Александр Илларионович поступил в Петербургский
университет на юридический факультет. В 1839 году он окончил курс
получением степени кандидата. Его ждала блестящая карьера. У него были
прекрасные ораторские данные, в свое время он был первым среди сокурсников.
Впрочем, и по поводу характеристики Васильчикова мы находим в воспоминаниях
современников полярные характеристики. Одни относились к нему как к
человеку с обширным образованием, с серьезным строгим умом, с практическим
знанием экономической русской жизни, как к человеку передовому и притом
«не сходившему с русской национальной основы»; другие же его практическую
деятельность считают не только бесполезною, но даже вредною, а в
литературной находят лишь легкомыслие и не признают в авторе не только
серьезных знаний, но даже и умения грамотно писать. Такие сведения о А.И.
Васильчикове дает автор биографического очерка о нем А.Голубев.
В начале 1840 года «Князь Ксандр» решил примкнуть к группе молодежи,
приглашавшейся бароном П.В.Ганом в сотрудники к нему по введению за
Кавказом нового административного устройства. Молодые администраторы
мечтали о том, как они водворят на Кавказе окончательный мир и
гражданственность. Но миссия барона Гана не удалась, и через год, в 1841
году, почти весь состав его сотрудников был уже в отпуске на Кавказских
Минеральных водах. Так Васильчиков оказался в Пятигорске. Он квартировал в
одной усадьбе с Лермонтовым, принадлежавшей майору в отставке В.И.Чилаеву,
живя в разных с поэтом домах, но по соседству.
П.К. Мартьянов отводит Васильчикову главную роль в организации
интриг, погубивших Лермонтова. Однако, собрав обширный и интересный
материал о поэте, Мартьянов снабдил эти бесценные сведения собственными
добавлениями комментариями, порой достаточно тенденциозными. Совершенно
справедливо заметив, что «восстановить во всей чистоте и блеске гениальную
личность автора «Демона» и «Героя нашего времени» - дело будущего историка
жизни Михаила Юрьевича», Мартьянов, все же, публикует не только голые
материалы, факты и сведения. Он по-журналистски «беллетрицирует» их, берет
на себя смелость «разоблачать клевету» в тех или иных свидетельствах. Так,
говоря об А.И.Васильчикове, Мартьянов сообщает: «Князь А.И.Васильчиков в
восьмидесятых годах говорил П.А.Висковатому, что «из источников, близких
Мартынову, исходят рассказы, несогласные с действительностью», - и тут же
делает вывод: «… а подобный отзыв близкого к делу человека – уже
приговор…». Он рьяно опровергает «мартыновскую версию дуэли», поступая
достаточно пристрастно. Между тем, исследователь-биограф должен отличаться
беспристрастностью. Посмотрим, что пишет Мартьянов по поводу причины дуэли,
попутно критикуя мемуаристов: «Они… впадают в экстаз и, схватив перо,
принимаются выкладывать на бумагу весь старый хлам своей памяти. Они смело
восклицают, что… только им одним известна истина. Но эта истина
оказывается, однако, давно известной всем сказкой «о конверте с дневниками
сестер Мартынова и деньгами 300 р.». (Мартьянов П.К. Дела и люди века. –
т.Ш. – СПб., 1896. – С.17).
Однако сегодня мы были бы гораздо более благодарны биографу-
журналисту за скрупулезное перечисление и цитирование подобных
свидетельств, чем за данное им вместо них «резюме». Все же можно убедиться,
что версия о т
| | скачать работу |
Секунданты дуэли М. Ю. Лермонтова |