Технократия
интересы. Именно в этот период
вошла в моду концепция "деидеологизации", а некоторые социологи были
уверены, что традиционная политика доживает последние дни, вытесняемая
управлением на основе рациональной технологии принятия решений. С другой
стороны, в это время в общественном мнении появляется понимание возможных
опасностей технократии, и поднимается волна критики примитивного
техницизма. В частности, большая заслуга в этом принадлежит представителям
франкфуртской школы социологии Г.Маркузе, Ю.Хабермасу, Х.Шельски. В их
трудах показано, что индустриальное общество, осознавая себя исключительно
через идеи и формы, имеющие сугубо научно-техническое содержание и
правомерные лишь в этом контексте, тем не менее распространяет их буквально
на все. Наука и техника стали превращаться в средство легитимации
господства. Правящая элита пытается оправдать развитие общественной системы
в своих интересах логикой научно-технического прогресса, заменить
традиционную идеологию технократическим эрзацем.
Новая технократическая волна
Несмотря на острую критику, победоносное наступление технократии
продолжалось. Неудивительно - ведь ее принципы отвечали логике
технокультуры, символ веры которой - рационализм, эффективность, власть над
природой. Однако довольно существенно изменяется понимание социальной
сущности технократии. В условиях развернувшейся НТР техницизм дополняется
сциентизмом. После некоторого падения популярности технократических идей,
вызванного кризисом капиталистического индустриального общества на рубеже
шести-десятых-семидесятых годов, на Западе начинается "новая
технократическая волна". Среди ее представителей видное место занимает один
из авторов концепции постиндустриального общества Д. Белл. Подобно Д.
Гэлбрейту он говорит о технократии не как об утопическом варианте
устройства общества, а как о реально существующем социальном явлении.
Выдвижение технократии выступает закономерным результатом перехода к
постиндустриальному обществу. В этой связи первостепенное значение
приобретают три из пяти основных характеристик данного общества,
сформированные Д. Беллом: центральное место теоретического знания как
источника нововведений и формулирования политики, доминирование в
профессиональной структуре специалистов и "технического класса", принятие
решений на основе новой "интеллектуальной технологии". Наука превратилась,
по мнению Д. Белла, в главный стержень общественного прогресса, а
кодифицированное теоретическое знание стало основой управления в любой
сфере. Рациональное регулирование при помощи интеллектуальных технологий
первоначально успешно применялось на уровне отдельных фирм, а с 60-х годов
становится неотъемлемым элементом правительственной политики. Результатом
указанных изменений становится "сдвиг власти" в пользу носителей
специальных знаний.
Неизбежным следствием названных процессов Д. Белл считает перемены в
правящей элите. Поскольку в постиндустриальном обществе техническая
квалификация становится основой, а образование - средством достижения
власти, на первый план выходит научно-техническая интеллигенция, и прежде
всего ученые. Причем речь идет не только об управлении экономикой. Именно в
политические процессы, по утверждению Д.Белла, научно-технические
специалисты вовлечены как никогда ранее. Члены "новой технократической
элиты" с их интеллектуальными технологиями (системный анализ, линейное
программирование и т.п.) стали теперь "неотъемлемым элементом
формулирования и анализа при принятии решений".
Казалось бы, позиция Д. Белла мало отличается от взглядов Д.
Гэлбрсйта, кроме того, что последний приоритетной группой считал не ученых,
а специалистов-производственников. Однако в отличие от прежних апологетов
технократии Д. Белл дает скорее отрицательный ответ на вопрос о возможности
превращения научно-технических специалистов в политически господствующий
класс. Этому препятствуют по меньшей мере три фактора.
Во-первых, утверждает Д. Белл, наряду со знаниями и образованием
важнейшими источниками власти, по крайней мере в настоящее время,
продолжают оставаться собственность и политическая деятельность.
Следовательно, бюрократия и собственники сохраняют свои позиции в правящей
элите.
Во-вторых, научно-технические специалисты не являются монолитно
сплоченной группой с едиными интересами. И в реальных политических
ситуациях, по мнению Д.Белла, "ученые могут разделяться идеологически, и
различные группы ученых будут действовать совместно с различными группами
других элит".
Самое же главное препятствие на пути господства технократов - это
специфика политической сферы. "Политика в том виде, как мы ее понимаем, -
пишет Д. Белл, - всегда имеет приоритет перед рациональным и зачастую
нарушает рациональность". Научно-технические знания могут выступать в
качестве необходимого компонента политических решений, но идея
рационального решения, устраивающего всех, является утопией. Реализовать ее
на практике не представляется возможным. Политика - это всегда столкновение
интересов различных групп людей, а управление ими - результат компромисса,
волевого иррационального решения. Поэтому, как замечает Д. Белл: "Технократ
у власти - это просто одна из разновидностей политика, как бы он ни
использовал свои технические знания..."
Признавая, что в жизни общества будущего, в том числе и политической
области, специалисты будут играть преобладающую роль, Д.Белл не
отождествляет эту роль с политическим господством. "Элита знания" может
ставить проблемы, инициировать новые вопросы и предлагать технические
решения для возможных ответов, но очень часто не обладает властью сказать
"да" или "нет". В этой связи технократию можно рассматривать как влияние на
власть, соучастие в ней совместно с другими элитами, но не как политическое
господство ученых и инженеров. Если А. Сен-Симон мечтал о том времени,
когда "правительства не будут больше управлять людьми", то Д. Белл не
допускает возможности полной замены политики наукой. Он делает однозначный
вывод: "Вопреки мечтам ранних технократов, таких как Сен-Симон, который
надеялся. что ученые будут править, стало ясно, что политические отношения
занимают важнейшее место в обществе и что отношение знания к власти обычно
подчиненное".
Технократическая идеология за последние десятилетия получила
распространение практически во всех странах индустриализованного мира. Но в
настоящее время она сильно отличается от так называемого классического
технократизма, выразителем которого был Т. Веблен. Эволюция
технократических идей происходила, во-первых, от надежды на полную замену
политики рациональным научным управлением к стремлению максимально
деидеологизировать политику и обеспечить всестороннюю научно-техническую
экспертизу управленческих решений, а во-вторых, от иллюзий об обществе, в
котором у власти находятся исключительно инженеры и ученые, к признанию
технократов одной из властвующих элит современного общества.
На стадии зрелого индустриального общества технократия начинает
оказывать существенное влияние на политическую власть. Усиление
интенсивности данного влияния связано с распространением в обществе
технокультуры, рационализирующей и механизирующей все сферы
жизнедеятельности. Политическая роль технократии базируется на ее научной
компетенции, обладании специализированной информацией и методикой принятия
эффективных решений. В этой связи выполнение властных функций технократией
имеет как бы два уровня. С одной стороны, научно-технические специалисты на
стадии подготовки управленческих решений, выступая в качестве экспертов по
отдельным проблемам, обладают возможностью повлиять на конечный результат.
С другой стороны, специалисты с техническим образованием стали все чаще
занимать руководящие посты, причем не только в промышленной и научной
сферах. Образовалась технократическая элита, для которой выполнение
непосредственно управленческих функций стало основным содержанием
профессиональной деятельности. Большинство современных зарубежных
исследователей сходятся на том, что приоритетное значение в настоящее время
имеет первый способ воздействия.
Формирование технократии как социального слоя и превращение ее в
органический элемент властвующей элиты представляют закономерный результат
развития западной техногенной цивилизации. Что же касается современной
России, то говорить о значительном политическом влиянии технократии вряд ли
правомерно. В советский период специфический вариант технократической элиты
представлял директорский корпус совместно с министерской бюрократией, но в
настоящее время директора предприятий относятся скорее к категории
собственников. Таким образом, старая советская технократия трансформировала
свой прежний социальный статус, а новая технократия, соответствующая
стандартам западного общества, еще не сформировалась в политическую силу.
Поэтому говорить о правительстве технократов в современной России
представляется преждевременным.
История технократической партии Санкт-Петербурга.
У нас в России так же имеется технократическая п
| | скачать работу |
Технократия |