Былинные герои Илья Муромец и Добрыня Никитич и их исторические прототипы
Руси.
В 1869 году вышло фундаментальное исследование «Илья Муромец и
богатырство киевское» Ореста Миллера. Об Илье Муромце писали Ф.И.Буслаев,
А.Н.Веселовский, В.Ф.Миллер, А.И.Соболевский, А.В.Марков и многие другие
крупнейшие дореволюционные исследователи русского эпоса. А из работ
советского времени следует назвать, в первую очередь, известную книгу
В.Я.Проппа «Русский героический эпос» (1958), несколько глав которой
полностью посвящено Илье Муромцу, статью и комментарии А.М .Астаховой к
изданию « Илья Муромец» в серии «Литературные памятники» (1958).
«Илья Муромец, - отмечает А.М. Астахова, - это образ огромной, осознающей
себя, разумно, целесообразно направленной силы. Многочисленные подвиги Ильи
Муромца , о писанные в былинах, всегда связаны исключительно с задачей
служения народу, он изображен в русском эпосе прежде всего, как
оберегатель родины. Илья Муромец борется с иноземными захватчиками, спасает
родную землю от вражеских полчищ, побеждает чужеземных богатырей,
приезжающих на Русь с враждебными намерениями. Ему так же приписываются
подвиги в борьбе с насильниками внутри страны, с разбойниками, от которых
он очищает прямоезжие дороги, охраняя мирный труд и благосостояние
народа».[5]
.Интересен сюжет о чудесном исцелении Ильи Муромца . Он широко
распространён в народных сказках и легендах о сидне, известных в фольклоре
почти всех стран и народов.
Одна из трактовок этого былинного сюжета принадлежит историку
В.Г.Мирзоеву . «Вряд ли этот образ богатыря ,- отличает он ,- силы которого
были окованы , случайный художественный приём былины . Вероятно , было бы
предположить , что он метафорически отобразил историческую действительность
, тем более что типизация и образность изображения жизни эпоса ещё ни кем ,
кажется , не подвергалась сомнению . Не воплощён ли в образе Ильи русский
народ , скованный по рукам и ногам страшной татарской силой ? Конечно
тридцать лет – эпическое время , не соответствующее действительно
хронологии . Однако надо допустить время , когда Русская земля , залитая
кровью и обезможившая после татарского нашествия , должна была пройти
известный период для того , чтобы опомниться после ужасного разгрома и
приступить к собиранию сил для борьбы . Вот этот период – совершенно
понятный и закономерный – и могли изобразить былины в образе богатыря ,
воплотившего в себе главные черты русского народа . Если это действительно
так , то «Исцеление Ильи Муромца» представляет собой один из самых ярких
примеров трансформации действительности в былине , былинное отображение
исторического прошлого , подчас проявляющегося в сложной форме
олицетворения , казалось бы далёкого от своего исторического источника , но
тем не менее объяснимого .
Всеволод Миллер обратил внимание , что Илья Муромец выезжая из
родного села Карачарова и родного Мурома , «делает значительный крюк ,
чтобы по пути в Киев освободить Чернигов».Отсюда исследователь сделал вывод
, что Илья Муромец – богатырь не Муромский , а Черниговский . «Я
предполагаю , - писал он , - что древнеший Илья раньше своего прикрепления
к Мурому , был прикреплён другой местности и , именно к Черниговщине . Он
мог быть связан с городом Черниговом , как со своим стольным городом , и
потому совершает для его освобождения свой первый подвиг , как богатырь
северянский . Этим объясняется и ласковое отношение к нему черниговцев , и
то обстоятельство , что в большинстве былин заставы помещены именно на
пути из Чернигова к Киеву , а не из Мурома в Киев и что о них он узнаёт от
жителей Чернигова . Совершая первый подвиг по выезде из дома у Чернигова,
древний Илья , вероятно , выезжал не из такого отдалённого родного места ,
каков суздальский Муром ,а откуда – нибудь ближе к Чернигову . Таким
местом мог быть древний город Моровск (Моровийск) , принадлежавший к
городам Черниговского княжества в XI и XII веков и нередко упоминавшийся в
летописях в описании событий , разыгравшихся под Черниговом или в
Черниговской области . Точно такую же звуковую аналогию В. Мюллер нашёл и
селу Карачарову . «Село Карачароево или Карачарово , - утверждает он , -
явилось в эпосе как замена более южного города Карачева , древнего города
черниговских князей , упоминаемого летописью , начиная с XII века .»
Итак : не Илья Муромец из муромского села Карачарова , а Илья
(Моровец) из моровского города Карачева … При этом исследова –
тель точно также приводит чисто местные карачевские легенды : «К
окрестности города приурочивается местопребывание былинного
Соловья – Разбойника . В двадцати пяти верстах от Карачева протекает река
Смородинная и на берегу её находится древнее село Девятидубье. Местные
старожилы указывают на то место, где будто бы было расположено гнездо
Соловья – разбойника. И теперь на берегу Смородинной находится огромных
размеров пень, который по преданию, сохранился от девяти дубов».
Многие исследователи эпоса задавались вопросом : кто же был
прототипом русского богатыря ? Поиски исторических «прототипов» былинного
Ильи Муромца не дали каких-либо ощутимых результатов. А причина одна: в
летописях и других исторических источниках нет похожего, хотя бы по
созвучию, имени, как, допустим Тугор-хан –Тугарин ,Ставр Гордятинич-Ставр
Годинович и т.п. Поэтому в данном случае исследователи оказались лишёнными
возможностей для сближений , сопоставлений, гипотез. Единственная же
параллель с громовержцем Ильёй Пророком была использована мифологами в их
трактовках образа Ильи Муромца, как двойного «замещения» в народном
сознании языческого бога грома Перуна : Перун – Илья Пророк – Илья Муромец.
В историческом материале исследователи пока не обнаружили даже таких
параллелей. Хотя в зарубежных источниках это имя известно. Например, в
германских эпических поэмах, записанных в ХIII веке, но основанных на еще
более ранних эпических сказаниях, упоминается Илья Русский. В поэме
«Ортнит» рассказывается о царствующем в Гарде короле Ортните и о его дяде
по материнской линии Илье Русском. Но все это отдаленные и весьма
условные параллели. В русских летописных и литературных источниках не
сохранилось сведений об Илье Муромце.
И тем не менее Илья Муромец – единственный герой русского эпоса,
причисленный к лику святых (князь Владимир Святославович тоже был
канонизирован, но не как былинный герой). В православных календарях до сего
дня 19 декабря отмечается как «память преподобного нашего Ильи Муромца, в
двенадцатом веке бывшего».[6] Более того, существует одно из самых
неопровержимых доказательств реальности Ильи Муромца – его гробница в
знаменитой Антониевой пещере Киево- Печерского монастыря, находящаяся
рядом с гробницами первого русского летописца Нестора, первого русского
иконописца Алимпия и многих других вполне реальных исторических деятелей
Киевской Руси, ее подвижников и великомучеников.
Сейчас уже вряд ли можно установить, как, каким образом произошла
канонизация былинного героя . Что это – еще одна «материализованная»
легенда, каких возникало немало во все времена и у всех народов, случайное
совпадение имен или же рядом с Нестором и Алимпием, преподобными
мучениками Феодором и Василием, Авраамием Трудолюбивым и Онуфрием
Молчаливым, златарем Евстафием, старцем Ефремом, в историческом бытие
которых никто не усомнится , действительно был погребен в ХII веке
богатырь Илья Муромец?.. Ничего невероятного. неправдоподобного , а тем
более сверхестественного, в таком предположении нет. Многие из погребенных
рядом с Ильей Муромцем тоже не попали в летописи, память о них сохраняла
только устная молва, и тем не менее они были канонизированы. А в том, что
богатырь Илья Муромец оказался рядом с великомучениками и праведниками
Древней Руси, тоже есть, конечно, своя закономерность, свое глубоко
символическое значение, Вне зависимости от того, когда и как это произошло,
исторический это факт или легенда…
В исторических документах ХI- ХI веков мы не найдём ответа на эти
вопросы , но сам фольклор – тоже документ истории , одна из самых
неопровержимых и достоверных летописей внутренней жизни народа , его
идеалов и идей . И в этой летописи Илья Муромец не просто существует , в
ней он главный герой .[7]
Илья Муромец вышел за пределы народного былинного эпоса,
многочисленные сказки о нем, легенды, побывальщины, как созданные на
основе былинных сюжетов, так и вполне самостоятельные, - все это тоже
продолжение «биографии» былинного героя, его жизнь во времени.
Былинная «биография» Добрыни Никитича разработана в русском народном
эпосе не менее тщательно, чем Ильи Муромца. Есть былины о рождении и
детстве Добрыни, его женитьбе на богатырше- полянице, его знакомстве с
Ильей Муромцем, конфликте с Алешей Поповичем. Известно имя Добрыниной
матери – Амельфа Тимофеевна, отца – Никита Романович; жены – Настасья
Микулична; тетушки крестовой - Авдотья Ивановна.
Образ Добрыни Никитича – один из самых обаятельных и глубоких в русском
эпосе. Это подлинный герой, всегда готовый к подвигу. Он там, где нужна
помощь, смекалка, ум и такт, борьба с ересью и коварством, верность и
смелость.
Добрыня всюду верен своему цельному, определенному характеру.
Бесконечно преданный Рус
| |  скачать работу |
Былинные герои Илья Муромец и Добрыня Никитич и их исторические прототипы |
