Демократия: сущность, становление и развитие
опытом
жизни. И чем сложнее и выше задачи, которые ставятся перед государством,
тем более требуется для этого политическая зрелость народа, содействие
лучших сторон человеческой природы и напряжение всех нравственных сил”[4].
Кельзен, как и многие другие видные ученые, соглашаясь с наблюдением,
что при демократии, как и при всех других политических системах,
определяющее значение имеют не массы, а вожди, в то же время отстаивают
превосходство демократии с той точки зрения, что именно здесь совершается
наиболее качественный отбор вождей. Возможно, во многих случаях это
действительно так, т.е. демократизм практически допускает сочетание с
аристократизмом, но это все по определению находится в противоречии с
чистотой демократической идеи. Признание же необходимости
аристократического ядра для жизнеспособных демократий тождественно согласию
с утверждением Руссо, что “истинная демократия более пригодна для богов,
нежели для людей”.
Следует признать, что сделанный вывод легко оспаривается замечанием о
принципиальной невозможности осуществления в чистом виде ни одной из
известных политических систем. Разбирая слабые стороны демократии, можно
отметить, что эти же или какие-то другие недостатки в той или иной степени
свойственны и другим формам. Человеческая природа, недостатки ума и
характера, слабость воли остаются одинаковыми во всех системах. Однако
именно это умозаключение вводит демократию в ряд других форм, освобождая ее
от ореола совершенства и законченности, который стремились придать ей ее
первые провозвестники.
Демократия и поиск идеального государственного устройства
Демократия имеет превосходства и недостатки, сильные и слабые
стороны. В противоположность безоглядному политическому оптимизму, особенно
ярко проявившемуся, к примеру, в СССР во второй половине 80-х годов, когда
казалось, что демократия есть нечто высшее и окончательное, что стоит
только ее достигнуть и все остальное приложится, следует признать, что
демократия не путь, а “распутье”, не достигнутая цель, а только лишь
“промежуточный пункт”. Это - “опушка леса с неизвестно куда расходящимися
тропинками”. “Мы надеемся, что прямой путь еще не утерян; но в то же время
видим, что уводящие в сторону перекрестные пути таят в себе великие
соблазны”[5].
Своими широчайшими возможностями и перспективами демократия как будто
бы вызвала ожидания, которые она не в силах удовлетворить. А своим духом
терпимости и приятия всех мнений она открыла простор в том числе и для
направлений, стремящихся ее уничтожить. Другой она быть не может, ибо это -
ее природа, ее преимущество. Но этим она могла удовлетворить лишь
некоторых, но никак не всех. У людей всегда остается потребность продолжать
совершенствование до бесконечности призрачного абсолютного идеала и никакой
политической системой их не удовлетворить. Поэтому вопрос о том, может ли
демократия смениться другими формами имеет ясный ответ: это случалось
ранее, происходит сейчас и, в принципе, может произойти в будущем.
Демократия всегда есть “распутье”, так как она есть система свободы,
система релятивизма, для которого нет ничего абсолютного. Демократия есть
пустое пространство (“опушка”), в котором могут развиваться самые
разнообразные политические стремления (“тропинки”). Проявляемое
недовольство демократией в принципе можно трактовать, как усталость людей
от неопределенности, желание выбрать конкретный манящий путь, “тропинку”
развития. Однако трудно дать однозначный ответ на вопрос “а не вернемся ли
мы в конце концов снова на опушку?”. На данный момент мы более всего
склонны соглашаться с известным высказыванием Черчилля: “демократия -
плохая форма правления, однако ничего лучшего человечество пока не
придумало”.
Современная демократия
Постепенное укоренение современной демократии и повышение ее влияния
на различные стороны жизни привели к тому, что в наше время понятие
демократии расширилось и стало включать не только характеристики формы
политического правления (от его всенародности до параметров участия граждан
в самоуправлении), но также идеологические и, шире, мировоззренческие
подходы к отношениям между людьми, а также моральные и даже философские
посылки человеческого существования в условиях современности. Это побудило
политическую науку отличать демократию в широком или идеальном смысле от ее
собственно политической, преимущественно институциональной основы. Наиболее
последовательно, пожалуй, подобное различение проводит Р.Даль, пользующийся
в первом смысле словом демократия и предложивший использовать для
обозначения институциональных решений слово полиархия (polyarchy). Оно
дословно переводится как "многовластие, правление многих" и для древних
эллинов скорее имело негативный оттенок, связанный с разбродом и
рассогласованностью правления. В контексте же современности этим словом,
напротив, подчеркивается политический плюрализм и способность институтов
современной демократии обеспечивать взаимодействие и согласование интересов
без утраты их самостоятельности и принципиального равенства.
Оказывается, что принципиальная проблема демократии, как и любой
другой политико-идеологической системы, заключается в том, каким образом
она сочетается с природой человека, исходит ли она из реальной, подчас
болезненной противоречивости современной личности, ограниченности ее
ресурсов, из наших предрассудков и мучительных комплексов, или же
ориентируется на некий во многим утопический идеал человека. До сих пор
нередко утверждают, что демократия вообще, включая и современную, не только
нормативна, но и основана на бескомпромиссных требованиях благости и
совершенства людей.
"В основе демократии лежит оптимистическая предпосылка о естественной
доброте и благостности человеческой природы. Духовным отцом демократии был
Ж.-Ж.Руссо, и оптимистические представления его о человеческой природе
передались демократическим идеологам. Демократия не хочет знать
радикального зла человеческой природы. Она как будто не предусматривает
того, что воля народа может направиться ко злу, что большинство может
стоять за неправду и ложь, а истина и правда могут остаться достоянием
небольшого меньшинства. В демократии нет никаких гарантий того, что воля
народа будет направлена к добру, что воля народа пожелает свободы и не
пожелает истребить всю свободу без остатка". Н. А.Бердяев, "Новое
средневековье"
"Много зла наделали человечеству философы школы Ж.-Ж.Руссо. Философия
эта завладела умами, а между тем вся она построена на одном ложном
представлении о совершенстве человеческой природы, и о полнейшей
способности всех и каждого уразуметь и осуществить те начала общественного
устройства, которые эта философия проповедовала. На том же ложном основании
стоит и господствующее ныне учение о совершенствах демократии и
демократического правления. Эти совершенства предполагают — совершенную
способность массы уразуметь тонкие черты политического учения, явственно и
раздельно присущие сознанию его проповедников. Эта ясность доступна лишь
немногим умам, составляющим аристократию интеллигенции; а масса, как всегда
и повсюду, состояла и состоит из толпы "vulgus", и ее представления по
необходимости будут "вульгарные".
К.П.Победоносцев, "Великая ложь нашего времени"
В подобных утверждениях есть только доля истины. Демократическое
мировоззрение действительно исключает представления о безусловной
греховности и зле человеческой природы, ибо в этом случае неизбежно
оправдание авторитарного принуждения и дисциплинирования ущербных, злобных
и неразумных людей. Это принуждение, как логично заключал тот же
К.П.Победоносцев, не может подлежать человеческому обсуждению, а тем более
осуждению, ибо — "несть власть, аще не от Бога". Вполне понятно, что поиск
источника власти в Народе или же в Демосе как корпусе граждан требует
иного, в целом позитивного отношения к их возможностям. Однако лишь крайние
и догматические версии первоначальной демократии могли предполагать
безусловную благость всенародного правления ("народ всегда прав") или
разумность самоуправления добродетельных граждан ("делай каждому то, чего
хотел бы себе"). Современная демократия зиждется на представлениях о
неопределенной и развивающейся, а тем самым разнообразной природе человека.
В силу этого каждый может, во-первых, найти и использовать то, что окажется
ему полезно (попечительная, а затем легалистская демократия по Д.Хелду), а
во-вторых, использовать потенциал демократии для обретения новых
способностей, развития своей личности и в этой мере — совершенствования
человеческой природы вообще (развивающая, а затем и плюралистическая
демократия).
Свойственные современной демократии представления о многообразии и
изменчивости человеческой природы, о необходимости постоянного критического
обсуждения и пересмотра не только политических курсов, но и критериев их
определения задают очень высокий уровень требований и к Демосу в целом, и к
каждому из составляющих его граждан. В несовременных или только частично
модернизированных
| |  скачать работу |
Демократия: сущность, становление и развитие |
