Древняя Япония
олнца Аматирасу, наиболее уважаемого божества,
рода императоров, положили начало эры мифотворчества, астральным культам.
С тех пор Япония вынуждена была идти путём определённым богами (Синта –
путь богов), то есть поклоняться силам природы и предков, воспринимая мир
через чувства удовлетворения от общения с миром.
Синтаист стал чисто японской религией, которая даже после
проникновения в страну других религиозных направлений оставалась значимой,
всегда ассимилируясь с ними в виде влиятельного ментального знаменателя.
Соответственно в ней японцы с давних времён видели своё предназначение в
гармонизации мира. Уже в одном из ранее законодательных документов
«Конституции из 17 статей» Сётоку Тайси (574 – 622 годы), который правил в
Японии более 30 лет, мы читаем: «Уважайте гармонию и возьмите за правило –
не действовать наперекор». Гармония заняла особое место в системе японской
культуры как главный организационный признак человеческой
жизнедеятельности. Как определяют японисты, чувство органичного слияния с
природой подкреплялось не только одухотворяющим его синтоизмом, позднее
прикладывал до этого свои усилия и буддизм, который утверждал, что «всё в
природе – твои отец и мать», и даосизм, уверенный, что Дао пронизует всё –
от былинки до Вселенной. Убеждённый в живой связи всего со всем японец
знал, что нарушение этой связи угрожает вселенскому организму, и
соответственно корректировал свои мысли, чувства и поступки, тем более, что
родоплеменное устройство, которое подпитывало синтоизм, ориентировало на
восприятие окружающего мира через коллективные переживания, где царствовало
всеобщее согласие о мироустройстве благодаря активности богов и вождей.
Этот стереотип начинает, изменятся, когда иммиграция с азиатского
континента (Кореи и Китая), обогащает Японию культурой металлов и поливного
земледелия, вызывая коренные изменения в её развитии: концентрацию больших
масс людей в поселениях, появление излишнего продукта, имущественное
расслоение и, наконец, зарождение системы эксплуатации с соответствующими
властными структурами. Тенденция концентрации власти, что появилась с
приходом эры железа (приблизительно 3 столетие), привела к созданию первой
японской державы – Ямато, которое своеобразно соединило в себе
рабовладельческий строй с элементами феодализма, заимствованными в Кореи и
Китае. Ей соответствовала весьма однородная культура одним из ярких
явлений которой было возведение тысяч курганов (кофун), символов солнечного
культа, трансформированного в условиях нового социально-политического
устройства в культ государственного вождя, наследника богини солнца
Аматерассу. Уникальным культурным приобретением того времени стала
культура дотаку – бронзовых звонов, которые были священным ритуальным
предметом, связанным с культом предков. Признаки мастерства видны на
найденных в курганах погребальных аксессуаров: медных зеркал, золотых
шлемов, мечах с позолоченными рукоятками, золотых и серебренных украшений,
высококачественных гончарных изделий больших размеров сложной конфигурации,
исполненных под влиянием континентального гончарного искусства.
Процессы классовой дифиренциации общества способствовали
формированию японской литературы, которая отделилась от фольклора, а с
появлением письменности стала самостоятельным видом художественного
творчества. Значительную роль в этом сыграла «вера в душу слова», его
магическую власть на которую издревле опиралось земледельческая обрядность.
Древнейшие из известных письменных памятников книги «Кудзики»(620
год), «Кодзики» (712 год) и «Нихонги» (720 год), посвящённый истории,
догматизму и ритуалу синто, демонстрирует переход обрядов, которыми
сопровождалось какая либо существенная фаза сельскохозяйственных работ, в
мифы. Кроме того, их важнейшей функцией было укрепление государственного
строя, поэтому мифологическая часть эпоса должна была дополнять
историческую, что, например, в «Кодзаки» ведёт читателя от времён
легендарного императора Дзимму до правления императрицы Суйко (593-628гг).
Последующая литературная обработка не лишила ранние эпические произведения
их первоначальных черт: последовательного изложения представлений о
мироустройстве, силы природы и общественные нормы тогдашней жизни. Общей
тенденцией этих литературных памятников является последовательный переход
от богов к героям и земным правителям; от космогонии до истории:
устанавливается прямая наследственность власти японских императоров от
богов, что позднее с политической целью широко использовалось официальной
идеологией. И всё же перед нами прекрасные образцы старинной поэзии, где
песни органично входят в прозаический текст и повязаны с ним по смыслу.
Они не имеют ещё чёткой метричной системы, характерной для классического
японского стихосложения, к тому же им присуще фольклорные формы
художественной выразительности и настоящей народной мудрости. Не случайно
мифы с книги «Кодзики» про богиню солнца Аматерасу, которая спряталась в
небесной пещере, а потом снова явила себя миру, есть не просто рассказ про
смерть и воскресенье, а фиксацией факта понимания диалектической природы
бытия. Первой литературной памяткой того времени стала великая
политическая антология «Манёсю» (вторая половина 8 столетия), что через
разнообразие текста тематики стиля песен отображало литературную жизнь того
времени в процессе его развития. Анализ данного материала свидетельствует,
что человек достиг того уровня, когда, освоившись в собственной
ментальности, стало открытым в широком восприятии наработанного в контактах
с другими народами, которые создали на континенте достаточно сложную,
развитую культуру. Открытостью способствовал поиск новых форм государства
на отмену от исторически первого его варианта – «Общества удзикабане»
(аристократы носили фамилию «удзи», что являлось знаком происхождения и имя
«кабане», что указывало на их общественное положение), где власть над
человеком как своё природное право осуществлял каждый аристократ отдельно.
Потребности дальнейшего развития общества, которое входило в феодализм,
требовали быстрейшей централизации правительственной власти. Кроме того, в
пределах государства Ямато этническое общество, которое опиралось на
кровнородственные связи и систему военной демократии, последовательно
преобразовывалось на народность, объединённую общественной теорией,
экономики, языка и культуры.
Длительная экспансия на северный восток, захват чужих земель
способствовали кристаллизации японской народности относительно тамошних
жителей – варваров и одновременно создавали новую, служивую знать, которая,
реально работая на государство оттеснила от руля старую родовую
аристократию. Сведением табелей о рангах, которые присваивались в
зависимости от личных заслуг, началось формирование бюрократической
системы, принципиально отличавшейся от системы удзикабане. Отправлением в
Китай посла и группы студентов и ученных монахов (607 – 608 года) возникает
планомерное заимствование континентальной культуры. Благоприятным фактором
для этого становится привлечение к японскому языку китайского письма
(завезенное в страну примерно в 400 году она осталась приобретением не
многих) и его широкое практическое применение. Буддизм, который проникает
в Японию одновременно с китайской письменностью и в начале там
воспринимается не однозначно, теперь имеет успех у аристократии как способ
защиты существующего режима на ряду с идеей необходимости для каждого
достичь образованности «сатори». Культура данного периода почти полностью
формируется под его воздействием.
Литература
1. «История мировой культуры. Культурные регионы: Уч. Пособие / под ред.
Л. Т. Левчука. – Киев: 1997.
2. Бродский В. Искусство Японии VI-XVI вв. // Всеобщая история
искусства. Москва 1964.
3. Иофан Н. А. Культура древней Японии. Москва, 1974.
4. Губер А. А., Ким Г. Ф., Хейфец А.Н. Новая история стран Азии и
Африки. Москва 1982.
| |  скачать работу |
Древняя Япония |
