Феноменология проституции
иять на нравственность и здоровье народа. Число
незаконнорожденных детей, подкидышей и детоубийств все увеличивалось,
несмотря на карательные меры и законы против этого. Для возможного
сокращения проституции и все увеличивающегося сифилиса, сенат постановил
всех женщин, одержимых венерическими болезнями, забирать, излечивать и
ссылать на поселение в Нерчинск.
Наряду с этим было узаконено лечить даром всех публичных женщин,
заболевших сифилисом или венерическими болезнями. В Петербурге была
отведена определенная местность для публичных домов, но кроме правильной
организации проституции и ее надзора, смерть не дала возможности сделать
это мудрой государыне. При ее преемниках, Павле 1 и Александре 1,
проституция вновь подверглась гонению и при первом из этих государей было
предписано всех публичных женщин ссылать в Иркутск на фабрики, вследствие
чего 139 проституток, найденных в Москве, отправились в Сибирь. В
царствование Николая 1 проституция была признана терпимой в России и
подчинена врачебно – полицейскому надзору в половине девятнадцатого
столетия.
В России можно встретить все виды проституции, которую мы видим у других
народов, а именно: гостеприимную, религиозную и гражданскую. Гостеприимная
проституция особенно резко была наблюдаема в России во время крепостного
права, когда помещики обыкновенно приглашали соседей, нередко устраивали
целые оргии в честь гостей. Ввиду этого более состоятельные из дворян в
своих имениях имели целые гаремы, то танцовщиц, а то просто дворни, которые
и были всегда наготове угождать соседям—гостям.
Проявлением религиозной проституции может служить наблюдаемое и поныне
отправление обрядов в секте хлыстов, причем, как утверждают, хлысты ночью
собираются в определенно установленные дни в один какой-нибудь дом, где,
преимущественно в подвальном этаже, женщины и мужчины в длинных белых
рубахах начинают под влиянием религиозного экстаза хлестать себя (откуда и
слово «хлыст»), и, приходя все в большее и большее возбуждение, впадают в
полное неистовство, кончая свальным грехом и кровосмешением, так как при
этом уже не разбираются родственные и близкие лица. Гражданская проституция
проявляется в России, как в виде явной зарегистрированной, которая,
впрочем, не особенно многочисленна, так и в виде тайной, количество
которой, вероятно, так же как и в других государствах, и в ней громадно.
Проституция на рубеже веков
Прежде всего рассмотрим, каковы семейные особенности павших девушек,
могли ли они в своей родной семьенайти ту необходимую нравственную, а
подчас материальную поддержку, которая могла бы удержать их от падения в
тот момент, когда они очутились на краю пропасти, когда перед ними
распахнулись двери публичного дома. Тут приходится констатировать весьма
грустный факт: оказывается что отец и мать в живых были только у 18 девушек
из 100, 40 имели только одного из родителей и 27 были круглые сироты – ни
отца, ни матери; остальные 15 если и имели кого-либо из родителей, то во
всяком случае такого, от которого нельзя было ожидать помощи: так, у
некоторых из них были матери-проститутки, у других родители были сосланы в
Сибирь, у третьих — горькие пьяницы, эпилептики и проч.
Оставляя в стороне упомянутых 27 девушек, бывших круглыми сиротами еще с
раннего детства, мы остановимся на тех, которые имели обоих родителей (18)
и затем на имевших одного из родителей (40). И тут наталкиваемся на
грустное явление: для подавляющего большинства девушек обеих категорий
морализующее влияние семьи было чистой фикцией,— эти девушки еще детьми 8—9
лет покинули родной кров, будучи отданы частью в ученье (бурнусные,
белошвейные, ткацкие, золотошвейные, зонточные и т.п. заведения), причем
большинство из них по 6—7 лет служили в качестве учениц, не получая ни
одной копейки жалованья, частью же были отданы в услужение тоже с 9 – 10
лет (горничные, няни и т.п.), и тоже или ничего не получали, или же если и
имели небольшой заработок, не свыше 2 руб. в месяц, то и тот забирался у
них кем нибудь из их родных. Если обратить внимание на то, сколько из этих
девушек до поступления их в публичные дома уже были жертвами разврата, то
оказывается, что только 23 девушки перешли туда из рядов тайной
проституции, все же остальное количество, т.е. большинство (77), было
вытянуто из среды свежего населения и обращено в проституток исключительно
благодаря сложной и широко разветвленной системе капиталистической
эксплуатации разврата.
Группируя тех же девушек пред поступлением в публичные дома по степени их
материальной рбеспеченности, мы находим, что 73 из них находились в этот
момент в крайне тяжелом положении, потерявши прежний источник средств к
жизни и не находя в течение довольно продолжительного времени нового
заработка (причем многие девушки перед тем вышли из больниц, где им
пришлось пролежать около полугода и, следовательно, истощить все свои
сбережения). Только остальные 27 ушли в дом разврата, бросив сравнительно
обеспеченную жизнь у родных или хорошо оплачиваемый труд; но и тут следует
оговориться, что многие девушки этой категории сделались жертвами
эксплуататоров разврата благодаря такого рода обстоятельствам, как тяжелые
условия жизни у родных, преследования мачехи, желание уехать из того
города, где стал известен факт их внебрачной связи с любимым человеком и
т.п.
Не безынтересно остановиться еще и на том возрасте, по достижении
которого девушки впервые попадают в дома терпимости; оказывается, что
подавляющее большинство поступило в дома разврата имея 16 и 17 лет, т.е. в
таком возрасте, когда сообразить все последствия своего шага они не имели
возможности.
Правила для содержательниц публичных домов, утвержденные министром
внутренних дел 28 июля 1861 г., параграф 54 гласит: «Женщина, находящяася в
публичном доме, если пожелает обратиться к честной жизни, может, не
заплатив долга хозяйке, оставить публичный дом, но не иначе, как доказав
свое желание исправиться, пробыв положенное время в общине сестер
милосердия или в другом подобном учреждении». Вот этим-то узаконением и
злоупотребляют хозяева публичных домов. Если девушка захочет возвратиться
на родину, ей, как проститутке, за которой необходим надзор в целях
общественного здравия, не дают паспорта, а дают проституционную книжку, с
которой, из одного стыда, девушка, желающая оставить это позорное ремесло,
не может явиться домой. Для города Москвы единственным местом, пребывание в
котором считается доказательствомисправления падшей девушки, а
следовательно и позволяет оставить публичный дом – есть приют св.
Магдалины. Кроме того, девушка может быть освобождена и в том случае, если
она найдет такое лицо, которое даст поручительство пред врачебно –
полицейским комитетом в том, что этот поручитель гарантирует для данной
девушки своими средствами возможность ее существования без занятия
проституцией; и, наконец, девушка может быть освобождена из публичного дома
ее родителями. Если обратимся к действительности, то увидим, что этими
средствами к освобождению могут воспользоваться только очень и очень
немногие из желающих.
1. Приют Св.Магдалины имеет только 30 мест и более этого числа принять
девушек не может. Кроме того, здесь полагается 3-х летний срок
пребывания, следовательно, каждая вакансия открывается не скоро.
2. Найти себе какого-либо поручителя и этим путем освободиться из
публичного дома девушка не может потому, что она завезена из другого,
зачастую очень отдаленного, города, и в Москве не имеет ни родных, ни
знакомых; последних она даже и приобрести почти не может, ибо ее
никуда не выпускают иначе, как в сопровождении доверенного лица, да и
то на самое короткое время. Искать же поручителей в среде обычных
гостей публичных домов – неисполнимая надежда, которая если и
осуществляется в очень редких случаях, то на условиях очень и очень
низменного характера.
Казалось бы, девушка может написать своим родителям, чтобы они освободили
ее отсюда, но такой способ освобождения противен самой девушке: как ни
низко она пала, но все-таки она стыдится своего теперешнего положения и
тщательно скрывает свой позор от своих родителей, родственников и знакомых.
В ее сердце не угас луч надежды на лучшую долю, на возврат если не в свою
семью, то по крайней мере в родной город и на переход к прежшей честной
трудовой жизни. Но эта иллюзия освобождения теряет в глазах девушки всю
свою привлекательность, если факт ее освобождения в то же время станет
фактом оглашения ее позорной прошлой жизни. Сознавать, что окружающим
известно ее тяжелое прошлое и, быть может, слышать попреки этим прошлым –
это слишком дорогая цена освобождения. И действительно, в Москве таких
случаев освобождения, где бы сама девушка обратилась с просьбой об этом к
своим родным, не наблюдалось. Если и родители и являлись в публичный дом,
чтобы освободить свою дочь, то это бывало лишь в тех случаях, когда они
сами стороною узнают, куда она попала.
Прирожденные проститутки и совращаемые в проституцию
Исследования Мартино показали, что девушка, делающаяся проституткой,
обыкновенно бывает развращена мужчиной ее же общества и положения и что
«богат
| |  скачать работу |
Феноменология проституции |
