Греческая колонизания: Херсонес
о. Учен. зап. МОПИ им. Н. К. Крупской. 1965, т. 121. вып. 5. с.
135)
Жебелев С. А. Выдвигает своеобразную точку зрения на состав колонистов.
Как мы видели выше, ни у кого из ученых не вызвало сомнения указанное у
Псевдо-Скимна наименования дорийцев в составе колонистов.
В перипле [Скимна] (ст. 822—827) об основании колонии в Херсонесе
сказано: на Херсонесе Таврическом есть греческий город, заселенный
гераклейцами и делосцами, после того как гераклейцам дано было предсказание
оракула обитать в Херсонесе вместе с делосцами. Это свидетельство перипла
восходит к одному из основных его источников при описании Понта, к Димитрию
Каллатийскому, пользовавшемуся в древности большим авторитетом, и поэтому
заслуживает большого внимания. Выходит, что в основании колонии в Херсонесе
наряду с гераклейцами приняли участие делосцы. Можно ли этому поверить?
Тирион (Thirion. De civitatibus quae a Greacis in Chersoneso Taurica
conditae fuerunt, 30 (цит. По I, 1, 2262) поверил и отнес основание
Херсонеса к началу V в., «к тому времени, когда делосцы и граждане
остальных островов Эгейского моря, находившиеся ранее под персидскою
властью, получили свободу». Брандис с полным правом отнесся к свидетельству
перипла в том виде, в каком мы читаем его, с полным недоверием, но впал, в
свою очередь, в заблуждение, разделяемое Миннзом (Minns. Scythians and
Greeks. Cambr., 1913, 519), полагая, что вместо „делосцев" в перипле должны
стоять «дельфийцы», что смысл свидетельства такой: Гераклея основала
Херсонес в тесном объединении с Дельфами, под покровом Дельфийского
оракула. Такое толкование, однако, принято быть не может. Центр тяжести
оракула, данного гераклейцам, состоит в том, что они должны заселить
Херсонес вместе с делосцами или, по исправлению Брандиса, с дельфийцами. Но
не говоря уже о том, что трудно допустить, чтобы часть дельфийцев
переселилась в Херсонес, замена «делосцев» «дельфийцами» (Delfoi) в ст.
нарушала бы ямбический триметр, которым написан перипл. Итак, мысль о
„дельфийцах" должна быть оставлена.
Но и „делосцев" оставить вряд ли возможно. История Делоса известна
хорошо, и мы не слышим, чтобы он когда-либо принимал участие в основании
какой-либо колонии. В VII—VI вв., в эпоху развития греческой колонизации,
Делос имеет важное значение как религиозный центр, объединявший вокруг
культа Аполлона ионийцев. В V в. Делос находится всецело в сфере афинского
влияния. Понимать „делосцев" в перипле в том смысле, в каком хотел понимать
Брандис, заменивший их „дельфийцами", также невозможно: делосского оракула
не было. Таким образом, приходится предполагать, что мы в Dhlioi и Dhlioisi
перипла имеем дело с испорченным чтением, причем порчу эту следует относить
за счет не средневековых переписчиков, а древних писцов: в относящемся к V
в. перипле так называемого Анонима (80), пользовавшегося, в числе других
источников, и периплом [Скимна], дана текстуальная выписка из последнего, и
в ней фигурируют те же „делосцы". Какое же имя вытеснили „делосцы"? Тут
можно высказать лишь более или менее вероятную догадку и исправлять текст,
считаясь, помимо палеографических соображений, с метрическими требованиями
и с реальной ситуацией. В силу первых напрашивающееся прежде всего Milhsioi
и Milhioisi исключается. В силу вторых ближе всего подходило бы Thioi и
Thioisi. Теос, колонизовавший Фанагорию, был связан с северным
Причерноморьем. Автору перипла теосцы известны; он называет их (ст. 670)
при упоминании об основании колонии в Абдерах. Для писца Dhlioi, конечно,
говорило больше, чем Thioi. [4]
Если предположение Жебелева заменить в перипле [Скимна] «делосцев»
«теосцами» было бы одобрено, то мы, на основании свидетельства перипла,
могли бы составить себе такое представление о возникновении колонии в
Херсонесе: руководящую роль в этом деле играла Гераклея, но к основному
кадру выселенцев из нее присоединилась часть теосцев — примеров таких
«присоединений» в колонизационной практике известно достаточно. Однако
может последовать возражение: теосцы в 40-х годах VI в. выселились сами
отчасти в Абдеры, отчасти в Фанагорию. Но 1) едва ли выселение теосцев в
эти две колонии коснулось поголовно всего населения: часть его могла
остаться в Теосе: 2) к тому времени, когда Теос освободился от персидской
власти, часть населения Теоса, покинувшего в свое время город, вернулась в
него обратно. Об этом определенно говорится у Страбона (XIV, 644); об этом
же свидетельствует и теосская надпись, так называемая Teiorum dirae
относящаяся к 70-м годам V в., из которой мы видим, что к тому времени
политическая жизнь в Теосе наладилась. Любопытно отметить, что в этой
надписи предается, между прочим, проклятию всякий, кто будет препятствовать
ввозу хлеба на территорию Теоса. Хлеб Теос получал, надо полагать, и из
своей колонии в Фанагории, может быть, и из других местностей
Причерноморья, и иметь в Херсонесе опорный пункт было бы вполне в теосских
интересах. Может быть, такой пункт у теосцев был и до основания в нем
колонии из Гераклеи: они могли иметь в Херсонесе свою факторию. В таком
случае оракул: гераклейцы должны обитать в Херсонесе вместе с теосцами,
нужно было бы истолковывать в том смысле, что гераклейцы, переселяясь в
Херсонес, должны были не трогать этого, вряд ли значительного,
первоначального поселения в Херсонесе, объединиться с ним. Но, очевидно,
уже скоро это теосское население Херсонеса растворилось в более мощном
потоке переселенцев из Гераклеи, и Херсонес принял исключительно отпечаток
дорийского города. Все же память о его первоначальном ионийском характере
сохранилась до нас в виде тех жалких ионийских черепков, о которых речь
была выше. Точка зрения Жебелева довольна спорна. Его доводы, безусловно,
наводят на размышления. Однако необходимо учесть то, что перипл был
основным руководством для мореплавателей и предполагал достоверность
указанных в нем сведений. [4]
В.Ф. Гайдукевич приводит веские, на мой взгляд, аргументы в пользу
основной теории о том, что Херсонес был основан гераклейцами все таки
вместе с делосцами. Он говорит о том, что, по-видимому, делосцы приняли
участие в основании Херсонеса во время Пелопонесской войны, когда жителя
Делоса были изгнаны с острова афинянами за переход делосцев на сторону
спартанцев. Делосцы, выселенные в один из городов в Малой Азии, оказались
там в тяжелом положении, что, вероятно, и побудило их присоединиться к
гераклейцам, предпринявшим в то время организацию колонии в Крыму. Но так
как вскоре, уже в 421 г. до н.э., в связи с заключением Никиева мира,
делосцам позволено было вернуться к себе на родину, то их участие в
основании Херсонеса оказалось, очевидно, лишь номинальным. В дальнейшей
истории Херсонеса совершенно нет упоминаний о наличии в составе его
населения делосцев (как, видимо, и теосцев). Однако, очень показательны
поступавшие время от времени в делосскую храмовую сокровищницу
пожертвования Херсонеса. В 70-х гг. III. В. до н.э. херсонеситы
пожертвовали серебрянные фиалы, которые фигурируют в списках инвентаря
делосской сокровищницы. Интересен также факт существования на Делосе
особого праздника «Херсонесий», проводившегося на проценты с капитала,
специально вложенного Херсонесом.[2]
Итак, обобщая выше приведенные теории, остановимся на том, что Херсонес
Таврический был основан в конце V в. до н.э. гераклейцами и делосцами по
предсказанию Дельфийского оракула на Гераклейском полуострове и занимал
территорию первоначально всего 10-12 га. Его окружали укрепления из
извести, которой, кстати говоря, богата данная территория.
§2. Развитие Херсонесского полиса.
2.1. История Херсонесского государства в античную эпоху.
Сумма добытой в результате многолетних археологических исследований
информации в совокупности с данными письменных источников позволяет в
самых общих чертах проследить историю Херсонесского государства в античную
эпоху. Основанный на территории Юго-Западной Таврики дорийский Херсонес
примерно до середины IV в. до н. э. оставался, по-видимому, небольшим
городом. Можно предполагать, что на начальном этапе в его экономике
значительное место занимала греческая морская транзитная торговля. Как
показывают нумизматические материалы, роль важного транзитного пункта
морской торговли Херсонес сохранял и в более позднее время. О земельных
владениях города и удельном весе земледелия в его экономике почти ничего
не известно. Неясными остаются и взаимоотношения Херсонеса с окружающим
его местным населением — таврами. Археологические данные позволяют
говорить об отсутствии торговых контактах с населением крымских предгорий
и гор. Есть основания предполагать, что с самого начала херсонесско-
таврские взаимоотношения были, по меньшей мере, натянутыми, а может быть и
враждебными. Так же, как и Херсонес, небольшим самостоятельным полисом
была в этот период и Керкинитида, расположенная в Северо-Западном
равнинном Крыму и связанная, по-видимому, своими интересам с Ольвией.
Отсутсвие сколько-нибудь значительных контактов с местным населением не
позволяло завязать прочных торговых отношений с этими племенами. Поэтому
даже
| |  скачать работу |
Греческая колонизания: Херсонес |
