Испанское рыцарство
имому, власть короля как главы государства была тождественна
власти ( poder )[165], установленной Сидом в завоеванной им
Валенсии и других мусульманских городах, "сеньором"[166] которых он
являлся - ведь, в сущности, он был правителем большого пространства
государства в самом сердце мавританских земель, и рядовые жители его
владений должны были повиноваться ему, как монарху.
Однако власть Сида в этих землях была более последовательной, чем
власть короля в его государстве, потому что Сид был не только королем своих
владений, но еще и их "хозяином", собственником, располагая ими по праву
завоевания, как "вотчиной":
1472. Yo ffinoare en Valencia, ca la tengo por heredad[167].
1606. Entrad conmigo en Valencia la casa,
En esta heredad que vos yo he ganada[168].
Такую большую власть король имел только в пределах своих домениальных
землях как их непосредственный владелец[169]; на территории же всего
королевства вообще, включая обширные имения крупинх феодалов, располагавших
различными имущественными правами, власть короля была довольно слабой.
Своевольные аристократы считали себя полными хозяевами своих земель и порой
отказывались даже выполнять приказания своего короля и сеньора, которому
приходилось выделять специальную охрану для зашиты проезжающих по его
королевству путников от произвола его же собственных слуг - графов и
инфантов:
3476. Dadme vuestros cavalleros con todos guarrizones,
Vaya conmigo, yo sere el cariador;
Huyo vos lo sobre llevo commo a buen vossallo taze senor,
Que non prendan fuerza de comde nin de infaneon[170].
Слабость государственной власти определялась отсутствием в руках
короля действительных средств для полного подчинения своей воле строптивых
феодалов. Единственными непосредственными исполнителями монарших повелений
в поэме выступают портерос.
1536. El portero del rey quitar lo mandava...[171].
1537. Andran mios porteros por todo el reyro mio...[172].
В распоряжении короля не было постоянной, полностью преданной ему
армии[173]- его войско состояло из дружин его вассалов:
508. Al rey Alfonso que llegarien sus companas,
Quel buscarie mal con todoas sus mesnadas[174].
Однако монарх все же располагал определенными средствами осуществления
своей власти над заносчивыми вассалами - недаром каррионские инфанты "из-за
страха перед королем" не решились совершить очередное злодеяние - напасть
на бойцов Сида до поединка:
3542. El cometer fue malo, que lo al nos enpuo,
Ca grand miedo ovieron a Alfonso el de Leon[175].
Карательные меры, которые король использовал для поддержания и
укрепления своей власти, заключались в изгнании неугодного человека из
королевства. Этим правом располагал только монарх как глава государства.
Гражданину, попавшему "в опалу"[176], вызвавшему чем-либо "гнев
короля"[177], или потерявшему его «расположение»[178] и "любовь"[179],
приказывалось покинуть королевство:
1325. Echaste de tierra, no ha la vuestra amor[180].
Условия изгнания били очень жестокими: король отнимал у изгоняемого не
только его бенефиции ( honores ), что обозначало разрыв вассальных связей
между ними, но и конфисковывал его дома и вотчины[181], отдавал их на
разграбление своим слугам.
Картина страшного разгрома, учиненного исполнителями королевской воли
во дворце Сида, показывает, как на деле осуществлялась конфискация.
Изгнанный был должен удалиться из королевства в ограниченный
срок[182], составлявший 30 дней[183], если он не успевал сделать это,
слугам короля приказывалось "не дать ему убежать", т.е, очевидно, схватить
его и убить:
308. Mando el rey a mio Cud aguardar,
Que, si Despues del plago en su tierra pudies tomar,
Por oro ni por plata non podrie escapar[184].
Всем остальным подданным король под страхом смертной казни и
конфискации имущества запрещал оказывать Сиду какую-либо помощь: впускать
его на постой, подавать пищу:
25. Que al mio Cid Rey Dias que nadi nol dissen posada,
E aquel dela diesse sopiesse vera palabra.
Que perderie averes e mas los ojos de la cara
E aun demas los cuerpos e la almas[185].
Поводом в к изгнанию могло послужить как совершенное подданным короля
преступление, так и ничем не мотивированное недружелюбие короля. Согласно
поэме, Сид был изгнан по обвинению в присвоении дани королевской, чего он
не делал: в опалу он изгоняется без гроша в кармане. Обвинение, таким
образом, было абсолютно необоснованным и бездоказательным. Учитывая, что
доносы в то время были частым поводом для преследования[186], можно
предположить, что и Сид был жертвой клеветы, как думала Химена:
267. Por malos mestureros de tierra sodes eshado[187].
Однако изгнание не означало полного и окончательного разрыва отношений
между королем и изгнанником, поскольку последний мог снова добиться
"расположения" и "любви" короля. Церемония примирения, очевидно, состояла в
том, что король во всеуслышание объявлял о возвращении "любви" опальному
вассалу, после чего вассал целовал ему руку и считался восстановленным во
всех своих правах[188].
Встреча, на которой произошло примирение Сида и короля названа в поэме
vistas:
1973. A las aguas de Tajo, o las vistas son aparejadas[189].
Подобные мероприятия - встречи - о которых заранее договаривались
лица, заинтересованные в принятии решения по какому-либо вопросу, четко
определяются в поэме от сходок
( juntas ) и кортесов ( cortes ):
2914. Aguda melos a vistas, o a cortes[190].
«Сходками» назывались окружные судебные собрания, на которых иногда
председательствовал сам король. Очевидно, суд мог осуществляться не только
на "сходках", "кортесах", но и на "встречах" короля, поскольку Сид
предлагает королю самому выбрать одну из этих форм собраний для суда над
инфантами.
Словом корт или кортес ( миж. от cort-cortes) обозначались несколько
понятий. Так могла называться и сходка воинов нескольких
предводителей[191], но, прежде всего, cort - это двор короля, окружение
монарха, состоявшее из его родственников и приближенных, верхушки
духовенства, графов и придворных должностных лиц[192], с которыми он
совещался по самым разным государственным и личным делам, хотя формально
король считался единственным источником власти и члены корта не имели
решающего слова и голоса[193]:
1938. Ellos son mucho urgullosos e an part en la cort...[194].
1939. Adelino poral palacio do estava la cort[195].
Совпадение терминов, обозначающих двор Сида в Валенсии или двор графа
Беренгера в Барселоне и двор короля Кастилии и Леона, а также
тождественность их функций указывают на то, что это были учреждения одного
рода, выросшие из доверительных совещаний сеньора со своими вассалами по
важным вопросам. Однако, сort испанских королей, как уже отмечалось, с
середины XI века получает название Curia Regia и превращается в официальный
государственный орган, играющий важную роль в политической жизни страны.
Помимо этого дворцового совета иногда создавались расширенные или
экстраординарные заседания королевской курии, на которых присутствали не
только ближайшие советники короля и должностные лица двора, но и большая
часть, или даже все графы, епископы, аббаты, светские магнаты, а иногда и
инфансоны[196]. Такие собрания назывались cortes pregonadas, но чаще -
просто cort или cortes:
3272. Vezos mio Cid a llas cortes pregonadas[197].
Очевидно этот государственный институт родственен тем расширенным
советам, на которых Сид объявлял свои решения и совещался со всеми воинами-
вассалами, которые не должны были отказываться от участия в этих
совещаниях, поскольку в число важнейших обязанностей вассала входило
concilium - помощь вассала сеньору советом и участием в собраниях,
невыполнение которой означало измену. Поэтому и на королевский "кортес
прегонадас" была строго обязательна явка всех воинов короля, иначе им
грозила опала:
2982. Qui non viniesse a la cort non se toviesse por so vossalo[198].
Лишь в качестве исключения король мог освободить кого-либо из своих
вассалов от участия в работе cortes pregonadas:
2989. Vengan al rey que los quite desta cort[199].
Объявляя о созыве кортесов, король рассылал по всей стране глашатаев,
которые оповещали вассалов короля о том, где и когда состоится собрание и
каким категориям рыцарей следует на него явиться:
2962. Andran mios porteros por todos el reyno mio,
Por dentro en Toledo pregonaran mio cort,
Que alla me vayan cuemdes e infansones.
Очевидно, рыцари должны были являться на кортесы в сопровождении своих
вассалов:
3106. Elle va en medio, e los ciento alrededor[200].
Повестка совещаний кортесов целиком зависела от воли короля. Как
показывает поэма, в число важнейших функций кортесов входил разбор споров
между рыцарями, поскольку благородное сословие в средневековой Испании было
подсудно исключительно королю или его курии[201].
Споры между рыцарями носили разный характер. Нередно
| |  скачать работу |
Испанское рыцарство |
