Источники и этапы формирования японского традиционного искусства гэйдо
е
мировоззрение; оно пока что входило как элемент в синкретический
мировоззренческий комплекс, но именно здесь коренятся истоки специфики
гэйдо: и символика цвета, и этическое «изменение» красоты, и повышенное
внимание к жизни растений – все эти особенности японского восприятия
красоты стали неотъемлемым и чертами эстетики гэйдо. Что касается
непосредственно самой эстетики и искусства гэйдо, то до недавнего времени
даже япоснкие ученые ограничивались в своих исследованиях лишь малой
частью, возникших в ее русле эстетических категорий: моно-но араварэ, югэн,
ваби-саби, ма и некоторыми другими. Между тем данные понятия появлились не
вдруг и имели длительную историю формирования.
Так, предтечей эстетической мысли Японии по праву можно считать
составителя и автора Предисловия к поэтической анталогии «Кокинвакасю»
(«Собрание старых и новых песен Ямато», 905 г.) Ки-но Цураюки. Однако
первым, кто теоретизировал поэтику, был Фудзивара Кинто (966-1041),
испытавший сильное воздействие китайской теории живописи и каллиграфии.
Именно он ввел в поэтический обиход категорию сугата, форму, получившую
развитие в дальнейшей истории. Фудзивара предложил считать лучшими те
поэтические произведения, в которых в предельно сжатой форме выражен
максимум чувств. Мастерство поэта, считал он, заключается в способности
вызвать у читателя амари-но кокоро (букв. «избыток сердца»), то есть такие
эмоции, которые присутствуют в самом стихотворении, но присутствуют неявно
в подтексте, между строк. Амари-но кокоро Фудзивара Кинто явилось
предшественником ёсэй и ёдзё – одно из основных приемов поэзии и категорий
поэтики.
Наибольшего в эпоху средневековья расцвета концептуальные поиски
японских эстетиков достигают в творчестве Фудзивара Саидаиэ (Тэйка; 1162-
1241). Развивая поэтику Тадаминэ, он предложил несколько новых ролей
эсетических категорий. Фудзивара Тейка веделял четыре базвых поэтических
принципа: югэн, котосикарубекиё, рейё и усинтай.
Югэн, в данно классификации имеет значение «тишина, спокойствие».
Котосикарубеки – это принцип естественности, согласования с природой; рейё
символизирует грациозность, изящество. Наконец, усинтай, или «глубина
сердца» – принцип, по мнению Фудзивары, самый важный. «Глубина сердца»
указывает на необходимость сложения песни или стиха только в результате
сильного переживания, эмоционального напряжения, каковое должно быть
адекватно передано читателю или слушателю.
Воззрение Фудзивары Тайка стали очередным звеном в непрерывной цепи
развития японской эстетической мысли, для которой еще со времен «Кодзики»
было характерно представление о единстве красоты и добра. Не случайно он
писал, что «красота песни - стихотворения находится в тесной связи с
праведностью содержания, в единстве прекрасного и доброго, поскольку в
«дао» нераздельно переплетены искусство и мораль.
Следующий этап развития понятийного аппарата японской эстетики
связан с творчеством таких крупнейших практиков и теоретиков искусства, как
Синкэй (1406-1475) и Сётэцу (1381-1459). С одной стороны, эти мыслители
развивали категориальный аппарат своих предшественников, с другой - они
привнесли в него переосмысленный эстетический опыт буддийских учений
Сингон, Тэндай и Дзэн. Синкей, теоретик поэзии, в произведении «Сасамэгото»
ввел понятие гудо (праведность) в отношении поэзии, ее идеального облика.
Достичь в поэзии нравственной высоты, уверял он, можно за счет приобщения
поэта к религиозному опыту, в частности, опыту школы Тэндай.
Требования «праведности», распространившееся в поэзии и на другие
виды искусства, знаменовало поворот от игрового момента к серьезности почти
религиозного толка. Именно буддизм придал пониманию прекрасного оттенок
глубокой тайны, неявленности в феноменальном мире, лишь намекающей на мир
ноументальный.
Характерезуя искусство того периода, Басё писал, что «танка Сайгё,
ренга Соги, пейзажи Сессю и чайное искусство Рикю едины в своей основе».
Под основой подразумевалось, конечно, по-буддийски понятая реальность,
которая одновременно присутствует и не присутствует – как бы пульсирует – в
феноменальном мире. С другой стороны, следует отметить и единство группы
приемов, применявшихся будийски ориентированными художниками для
обозначения вечно ускользающей и не имеющей постоянной формы «истинной»
реальности. В рамках каждого вида искусства вырабатывалось свое главное
средство, свой главный метод выражения такого «ускользания».
Вершиной осмысления религиозного опыта в искусстве является
категория югэн. Как было сказано ранее, впервые сам термин югэн возникает в
поэтике Фудзивара Садаиэ, но окончательно его содержание оформилось
позднее, в трудах Сётэцу и Дзэями.
Следующий этап развития эстетического категориального аппарата
связан с именами Мацуо Басё и мастера чайной церемонии Сэн-но Рикю. Басё
эстетически осмыслил даосизм Лаоцзы и Чжуанцзы. Именно от даосов он перенял
принципы самоуглубленности, грубоватой простоты, «естественности»,
безыскусности. Эти принципы нашли воплощение и в страничсеком образе мити,
«он увидел горизонты новых эстетических категорий».
Вклад Басё в сокровищницу японской эстетической мысли чрезвычайно
велик и состоит, в частности, во введении в художественный и теоритический
оборот категории саби и ваби. Первначально поэт трактовал их как
«спокойствие», «умиротворенность». Однако в ходе изменения и развития его
творческих взглядовразвивались и эти категории, приобретая все новые и
новые смысловые оттенки и становясь все более труднодосягаемыми. Саби и
ваби посвящена обширная литература. Но при этом, обычно упускается из виду
существенная характеристика, дополняющая палитру ваби: то, что данная
категория имеет оттенок «возвышенного».
Однако, главным источником эстетического своеобразия является сам
процесс бытования традиционного искусства. Отношение к искусству художника,
особенности его восприятия зрителем, особенности становления художника.
Специфика тренажа – все, что делает гэйдо уникальным искусством.
Позиции традиционного искусства в Японии сильны, как наверное нигде
в индустриально развитых странах. Оно насчитывает миллионы поклонников,
посвящающих свой досуг занятиям калиграфией и аранжировкой цветов,
сочинению стихов танка, хайку и участию в любительских спектаклях. Но и
Кабуки. Соответственно, существует огромное количество обществ и кружков
любителей традиционного искусства. Если даже и можно говорить о падении его
престижа, то дишь в отношении молодежи, но и та, как показывает практика, с
возрастом непременно возвращается к традиции.
Эстетическое воспитание здесь – давняя традиция, и одно это дает
основание надеяться, что в Японии пока что не иссяк источник живой воды для
древа традиционных искусств: они найдут и таллантливых исполнителей, и
заинтересованных слушателей.
Список литературы:
1. Григорьева Т.П. Японская художественная традиция, м., 1979.
2. Санович В. Очерк японской классической лирики. М., 1977.
3. Искусство Востока: Проблемы эстетического своеобразия. Под ред. И.Р.
Еолян, С.-Петербург, 1997.
| |  скачать работу |
Источники и этапы формирования японского традиционного искусства гэйдо |
