Киевская Русь - ее место и роль в украинской истории
Аскольд.
В современной исторической - науке сложилось традиция, изображающая
Киевскую землю чуть ли не оплотом монархизма в Киевской Руси и
противопоставляющая ее в этом отношении городам с сильным вечевым началом,
таким, как Полсук и Новгород.
В.Л.Янин и М.Х.Плешковский усматривают в новгородской республике нечто
феноменальное, совершенно непохожее на социально-политическую организацию
древнерусских княжеств, в частности Киевского княжества, где господствовала
якобы монархическое начало. М.П.Толочко пишет о том, что «верховным главой»
в Киеве являлся великий князь. Правда, известную роль играло и вече: «При
сильном киевском князе вече была послушным придатком верховной власти, при
слабом — зависимость была обратной. Другими словами, в Киеве XI-XII веках
от Рождества Христова существовали, дополняя друг друга, а нередко и
вступая и в противоречие, орган феодальной демократии (вече) и
представитель монархической власти (великий князь)». Формирование
территориальных связей, складывание города-волости (города-государства)
более или менее хорошо прослеживается на материалах, относящихся к истории
Киевской земли. Под 996 год от Рождества Христова летопись сообщает о том,
что старая система родовой защиты начинает давать сбои. Владимир, как
представитель отживающего строя, ищет пути решения этой проблемы. С
летописью перекликается известная былина об Илье Муромце и Соловье-
разбойнике. В образе Соловья следует видеть не «столько придорожного
грабителя, сколько представителя косных сил родоплеменного строя». Прав
Б.А.Рыбаков, отметивший, что Соловей - не обычный разбойник на большой
дороге, который живет за счет проезжих торговых караванов. Можно сказать,
что образ Соловья порожден эпохой формирования территориальных связей.
Родовой строй уходил в прошлое отнюдь не безболезненно, подчас отчаянно
сопротивлялся. Весьма характерно упоминание летописью бедняков и нищих,
живых в Киеве во времена Владимира: «И сотвори (Владимира. - Авт.) праздник
велик... «боярам и старцем градским, и убогим раздая именье много». Князь
«повелел всякому нищему и убогому приходите на двор князь и взимает всяку
потребу питье и яденье, и от скотьниць кунами». Эти убогие и нищие конечно,
явление нового времени — периода распада старого родоплеменного единства.
В коллизиях гибели родоплеменного строя рождалась новая киевская
община, которая властно заявляет о себе со страниц летописи. Это несмотря
на то что летописец стремился в первую очередь отразить деятельность
князей. В 980 году от Рождества Христова Владимир, собрав огромную рать,
пошел на своего брата Ярополка княжившего в Киеве. Ярополк не мог «стати
противу, и затворился Киеве с людьми своими и с Блудам». Владимиру удалось
склонить к измене Блуда. И стал Блуд «лестью» говорить князю: «Кияне слются
к Владимеру, глаголюще: «Преступай к граду, яко предамы ти Ярополка.
Побегни за град.». Напуганный Ярополк «побежал», а Владимир победно «вниде
в Киев». Отсюда ясно, что уже в этот ранний период положение князя в Киеве
в немалой мере зависело от расположения к нему городской массы. Поэтому не
выглядит неожиданной и история, произошедшая с тмутараканским Мстиславом,
когда он «приде ис Тъмутороканя Кыяву, и не приямаего кыяне». Князья,
правившие в конце X начале XI веков от Рождества Христова считались с
растущей силой городской общины, стремились ее как-то ублажить. Не случайно
Святополк скрывая от киевлян смерть Владимира, сев за стол, созвал «кыян» и
«нача даяти им именье». После убийства Бориса и Глеба, он также «созвав
люди, нача дояти овем корзна, а другим кунами, и раздая множество».
Крепнущая городская община держала в поле зрения и религиозный вопрос,
Князь Владимир предстает на страницах летописи в окружении не только
дружинном, но и народном. Вместе с «людьми» он совершает языческие
жертвоприношения.
Особенно важно подчеркнуть причастность «людей» киевской общины к
учреждению христианство на Руси. Они присутствуют на совещании по выбору
религии, подают свой голос, избирают «мужей добрых и смышленых» для
заграничного путешествия с целью «испытания вер». В одной из скандинавских
саг говорится о том, что по вопросу о вере русский князь созывает народное
собрание. При решении важнейших вопросов князья должен были считаться с
мнением городской общины. Внимательное отношение к городской общине станет
еще понятнее, если учесть, что она обладала военной организацией, в
значительной степени независимой от князя. Вои, городское ополчение —
действенная военная сила уже в этот ранний период. Именно с воями князя
Владимир «поиде противу» печенегам в 992году от Рождества Христова.
Любопытно, что в легенде, помещенной в летописи под этим годом, героем
выставлен не княжеский дружинник, а Нама-кожемяка - выходец из
простонародья.
Без народного ополчения (воев) справиться с печенегами было
невозможно. Вои активно участвовали и в междоусобных княжеских распрях. Не
зря советники Бориса Владимировича говорили ему: «Се дружина у тобе отьня и
вои. Пайди, сяди Кыеве на столе отни». Вои также служили опорой Ярославу в
его притязаниях на Киев, а Святополку — для отражения ярославовых полков.
Так начинался процесс формирования волостной общины в Киевской земле.
Особый интерес представляет события в Киеве в 1068-1069 годах от Рождества
Христова, в которых перед нами выступает достаточно конституированная
городская община. Так пик ее самовыражение — вече, т.е. сходка всех
свободных жителей Киева и его окрестностей. Возмущенные, требующие оружие
киевляне собираются на торговище. Из слов летописца явствует, что «людье»,
собравшиеся на вече, сами принимают решение вновь сразиться с половцами и
предъявляют князю требование о выдаче коней и оружие. То есть проявляется
независимость веча по отношению к княжеской власти. В событиях 1069-1069
годов от Рождества Христова киевская община действует как вполне
самостоятельный социум, ставящий себя на одну доску с княжеской властью.
Вместо изгнанного Изяслава киевские «людье» сажают на стол Всеслава.
Что касается состава киевлян, изгнавших Изяслава, то к этому вопросу
имеется несколько точек зрения. М.Н.Тихомиров и Л.В.Черепин считали, что
термин «людье» обозначает торгово-ремесленное население Киева.
Б.Д.Греков писал о том, что «движение киевлян 1068г. против Изяславича
в основном было движением городских масс». В то же время он замечая: «Но не
только в XI веке, а и позднее трудно отделить городскую народную массу от
сельского населения. Необходимо допустить, что и в этом движении принимало
участие сельское население, подобно тому, как это было в 1113 году в
Киеве». Несколько иначе к решению этого вопроса подходит В.В. Мавродин:
«Кто были киевляне - «людьи кыевстии ?» Это не могли быть ни киевская
боярская знать, ни воины киевского «полка», ни тем более княжеское
дружинники, так как и те, и другие, и третьи не нуждались ни в оружии, ни в
конях. Нельзя также предложить, что под киевлянами «Повести временных лет»
следует подразумевать участников битвы на берегах Альты, потерявших в бою с
половцами и все свое военное снаряжение и коней. Пешком и безоружными они
не могли бы уйти от быстроногих половецких коней, от половецкой сабли и
стрелы. Прибежали в Киев жители окрестных сел, спасавшиеся от половцев. Они-
то и принесли в Киев весть о том, что половцы рассыпались по всей киевской
земле, жгут, убивают грабят, уводят в полон. Их-то и имеет в виду «Повесть
временных лет», говорящая о киевлянах бегущих от половцев в Киев».
На Киевском вече, вечники без князя обсуждают сложившуюся обстановку,
изгоняют одного правителя и возводят на княжеский стол другого,
договариваются о продолжении борьбы с врагом, правят посольства. В событиях
1068-1069 годов от Рождества Христова вече вырисовывается как верховный
орган народоправства, возвышающейся над княжеской властью.
Что касается системы «старший город — пригороды», то первые ее
проявления мы замечаем в начале XI века от Рождества Христова. Летописец
сообщает: «Болеслав же винеде в Киев с Святополком. И рече Болеслав:
«Разведете дружину мою по городом на покоръм», и быть тако». Здесь, судя по
всему, упоминаются пригороды Киева. Захват главного города означает
распространение власти и на пригороды. Из Киева Святополк отдал
распоряжение: «Елико ляхов по городам, избиваибте я. И избиша ляхы». В
летописном рассказе о событиях 1068-1069 годов от Рождества Христова есть
еще одна любопытная деталь, ярко характеризующая городскую общину. Изгнав
Изяслава «киевляне двор же княхь, разбиша, бесчисленное множество злата и
серебра кунами и белью». Такого рода явления мы встречаем и в других
землях. Князья на Руси существовали в значительной степени за счет
кормлений - своеобразной платы свободного населения за отправление ими
общественных служб, происхождение которой теряется в далекой древности. Все
это способствовало выработке взгляда на княжеское добро как на обществен
| |  скачать работу |
Киевская Русь - ее место и роль в украинской истории |
