Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Краткое содержание книги И. Тэна Происхождение современной Франции

онов  простых  автоматов,  которых  можно
заставить действовать согласно и  без  толчков;  действительно,  по  природе
своей они добры и после маленькой необходимой чистки они все станут  добрыми
– поэтому их коллективная воля – «голос разума  и  общественного  интереса».
«Его ум остаётся закрытым, из предрассудка или из корысти…  поэтому  он  или
тупица или шарлатан, и в действительности он и то и другое, потому  что  тот
и другой сливаются и образуют педанта, то есть человека пустого и  надутого,
который полагает, что в нём масса идей только потому, что  он  за  словом  в
карман не  полезет,  который  наслаждается  своими  собственными  фразами  и
обманывает   самого   себя,   чтобы   руководить   другими…   в   Революции,
искусственной и декламаторской трагедии, он играет главную  роль.  Пред  ним
мало-помалу стушёвываются на задний план сумасшедший и варвар; к концу  М  и
Д  стушёвываются  или  их  стушёвывают,  и  Р,  один  оставшийся  на  сцене,
приковывает к себе все взгляды».
    «Он является последним выродком и засушенным плодом классического духа…
его сочинения и речи полны отвлечённых и смутных сентенций,  нет  ни  одного
точного факта, ни одной индивидуальной и  характерной  подробности,  ничего,
что говорило бы глазам и  вызвало  бы  живой  образ,  ни  одного  личного  и
характерного   замечания,   ни    одного    отчётливого    откровенного    и
непосредственного впечатления».
    «Под  своими  громкими  словами  о  справедливости,  человечестве,   он
подразумевает кучу набросанных друг на друга голов».
    «Первая его  страсть…  -  это  литературное  тщеславие.  Никогда  глава
партии, секты или правительства не  был  даже  в  решительный  момент  таким
неизлечимым риториком и притом плохим, высокопарным  и  плоским  риториком».
«Нет ни одного искреннего тона в его изворотливом красноречии,  одни  только
наставления и при том риторические фигуры  уже  потёртые,  общие  выражения,
заимствованные у греческих и латинских авторов… С  таким  жалким  умом,  как
его ум менее всего можно было руководить людьми».
    «Но Революция вознесла его в Учредительное Собрание и в течение долгого
периода времени, на этой большой  сцене,  жестоко  страдало  самолюбие  его,
самая чувствительная фибра подобных  ему  людей…  В  Национальном  Собрании,
заслонённый крупными талантами, он долго оставался  в  тени  и  не  раз  он,
благодаря своей  настойчивости  и  отсутствию  такта,  находился  в  смешном
положении».
    «У Р нет потребностей как у Д, он ведёт скромный образ  жизни,  чувства
его не мучают, если он им поддаётся, то делает это с хмурым  видом…  Но  его
можно   обольстить…   обедами…   ласками…   вкрадчивой    привлекательностью
дворянской вежливости и тонкого общества… прелестями широкой жизни и  полной
свободы… К концу Учредительного Собрания, благодаря  тому,  что  люди  более
или менее  способные  и  компетентные   удалились  или  были  устранены,  он
остаётся одним из самых видных теноров на политической  сцене  и  во  всяком
случае самым знаменитым тенором среди якобинцев».
    «У него все характерные черты не  главы  религии,  а  главы  секты.  Он
создал себе репутацию строгости нравов, граничащей со святостью. Он  говорил
о Боге и Провидении, он выставлял себя другом  бедных  и  слабых  и  за  ним
следуют женщины и люди неразумные, он с важностью принимает  их  обожания  и
знаки их преклонения. Р – священник и всегда будет только священником».
    «Такая  степень  холодного,  безумного  себялюбия   и   самовосхваления
равняется горячечному блюду и Р доходит до мыслей, почти  до  видений  М.  В
своих собственных глазах  он  подобно  М  считает  себя  гонимым  человеком,
подобно М он считает  себя  мучеником,  но  при  этом  он  более  искусно  и
сдержанно ведёт себя; у него покорный  жалкий  вид  чистой  жертвы,  готовой
погибнуть и подняться  к  небесам,  оставив  людям  вечную  память  о  своих
добродетелях… подобно М, он видит вокруг  себя  только  «извращённых  людей,
интриганов, изменников». Конечно у него, как и у М, здравый  смысл  извращён
и подобно М он говорит, что ему никогда не  нужно  обдумывать,  так  как  он
всегда отдаётся первому  своему  впечатлению.  Для  него  «лучшими  мотивами
являются  его  подозрения»  и  эти  подозрения  не  может  уничтожить   даже
осязательная очевидность... подобно М, он создаёт в своём воображении  самые
необыкновенные,  мрачные  выдумки,  но  менее  импровизированные   и   менее
нелепые, более обдуманные и более искусно  сконцентрированные  в  его  мозгу
резонёра и полицейского».
    «В этом ограниченном  мозгу,  склонным  к  отвлечённостям  и  привыкшем
разделять людей на две категории с совершенно  противоположными  этикетками,
укрепилось убеждение,  что  тот,  кто  не  ним,  против  него  и  что  между
мятежниками всякого  направления  и  негодяями  всякого  рода  царит  полное
согласие». «Кто спотыкается или уклоняется  от  этого  пути  [намеченного  Р
согласно его принципам], тот злодей, изменник».
    Состав этих изменников: «Сколько диссидентов  переодетых  правоверными,
сколько шарлатанов  переодетых  патриотами,  пашей  переодетых  санкюлотами.
Присоедините эту сволочь к той, которую хочет раздавить  М  и  уже  придётся
считать виновных и отрубить головы не сотням тысяч, а миллионам… И  согласно
своим принципам Р должен отрубить все эти  головы.  Он  это  знает:  как  не
враждебен его ум точным идеям, но сидя иногда в кабинете,  наедине  с  самим
собой, он ясно сознаёт происходящее, также ясно как и М».
    «Но  по  мере  того  как  он  предаётся  этому  ремеслу   ремесленника,
разрушительные инстинкты, долго заглушённые цивилизацией, поднимают  голову.
Сначала он был похож на домашнюю  кошку,  беспокойную,  но  довольно  тихую.
Затем он начал походить внешностью на дикую  кошку,  а  затем  и  на  тигра…
Таким  образом,  пожираемое  внутренним  ядом,  выделяемым  из   себя,   его
физическое существо приходит в расстройство, как и у  М,  только  с  другими
симптомами». Он показной моралист, «который никогда не различал  ложного  от
истинного и вся чувствительность  которого  заимствована  от  чувствительных
писателей!»

    «Такова декорация революции, показная её сторона и такова  её  обратная
отвратительная сторона; при номинальном господстве гуманитарной  теории  она
прикрывает действительную диктатуру злых и низких страстей.  В  её  истинном
представителе, как и в  ней  самой,  везде  сквозь  филантропию  прорывается
жестокость, а в напыщенном педанте – палач».

    «Если необходимо опьянение для пробуждения зверя, достаточно  диктатуры
для пробуждения сумасшествия. У  большинства  новых  властителей  умственное
равновесие нарушено; между тем, чем  был  человек  и  чем  он  есть  теперь,
разница слишком велика.  Некогда  мелкий  адвокат,  сельский  врач,  учитель
колледжа, неведомый член местного клуба, вчера ещё был  в  Конвенте  простым
вотирующим среди семисот пятидесяти человек, а  сегодня  он  в  каком-нибудь
департаменте   вершитель   всех   судеб…   Они   умеют    только    смещать,
гильотинировать, приводить в расстройство, идти вперёд с закрытыми  глазами,
швырять человеческими  жизнями,  быть  причиной  поражения,  иногда  гибнуть
сами.  Они  всё  потеряли  бы,  если  бы  результаты  их  неспособности,  их
дерзости, не смягчились преданностью офицеров и энтузиазмом  солдат…  Каково
бы ни было социальное орудие, правосудие, администрация,  кредит,  торговля,
промышленность,  земледелие,  они  могут  привести  его  в  расстройство   и
безнаказанно его ломать… В этом то и  заключается  их  миссия,  в  противном
случае их сочли бы за дурных якобинцев, они скоро бы  возбудили  подозрение.
Они царствуют только  при  условии  быть  разрушителями,  в  них  извращение
здравого смысла является  необходимостью  и  на  этой  основе  обязательного
безумия могут произрасти  все  физические  извращения…  У  тех,  кого  можно
наблюдать вблизи, не только разум извращён, но и нервная  система  затронута
и началось постоянное возбуждение и болезненное раздражение».

    Характеристики лидеров якобинцев на местах.
    Лебон: «ему всего 28 лет, он уже затронут тщеславием, жаждой  мести,  и
теперь под громадностью своего величия он теряет голову».
    «Менее тщеславен, но более ужасен  Карье  в  Нанте.  Он  одержим  более
мрачными мыслями и иногда его припадки превращаются в галлюцинации».
    Но «за всеми этими могилами, которые они роют, они видят, уже отверстой
могилу предназначенную  для  них  самих,  и  им  остаётся  только  забыться,
предавшись удовольствиям момента. Большинство так  и  делает,  инстинктивно,
потому что пышность показной стороны увеличивает их авторитет».
    «В   пользовании   абсолютной   властью    чувствуешь    необыкновенное
наслаждение: во всякое время  приятно  иметь  доказательство  того,  что  ты
всемогущ и самое действительное  доказательство  заключается  в  возможности
разрушать… Разрушать и укрощать  становится  громадным  наслаждением,  дымом
жертвоприношения, совершаемого деспотом на своём собственном алтаре; в  этом
ежедневном жертвоприношении он является в одно и то же время и  божеством  и
жрецом и сам приносит себе жертвы, для  того,  чтобы  чувствовать  сознание,
что он божество». «Привыкнув к виду  человеческой  крови  они  уже  начинают
чувствовать удовольствие… Очевидно ремесло мясника начало им нравиться…  они
опьяняются своими убийствами».
123
скачать работу

Краткое содержание книги И. Тэна Происхождение современной Франции

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ