Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Культурологический смысл учения Соловьева о всеединстве

ния) на первый взгляд кажется чисто философским и  не  имеющим  прямого
отношения к культуроведению. Однако, как мы увидим  далее,  от  того,  каким
образом человек стремится познавать мир, во многом зависит судьба  отдельных
обществ и человечества в целом. В.С. Соловьев обосновывал и  развивал  мысль
о том, что наиболее полное и адекватное представление  о  мире  («истинное»,
«цельное» знание  о  нем)  возможно  лишь  на  путях  органического  синтеза
(единства) таких форм  общественного  сознания,  как  религия,  философия  и
эмпирическая наука. В  совокупности  они  образуют  «свободную  теософию»  –
мыслительную деятельность, которой себя и посвятил Соловьев. В  этой  триаде
богословия,  философии  и  научного  знания   высшей   формой,   по   мнению
«всеединцев», была вера, откровение, ниспосланные Богом, хотя  сам  Соловьев
и выступал против «слепой веры», не подкрепленной  данными  науки.  Вера  не
враждует со знанием, напротив, сплошь и рядом сливается с ним,  переходит  в
него. Выступая не против разума, а в союзе с ним, она – «особое  ясновидение
сердца». «Точные знания, метафизика и религия должны находиться в  некотором
гармоническом  отношении  между  собой,  установление   такой   гармонии   и
составляет задачу философии каждого времени», - утверждал С.Н. Булгаков.  По
словам В.С. Соловьева, к истине –цели «свободной  теософии»  –  можно  идти,
отправляясь от ее любой составной части. Сам он пришел  к  идее  всеединства
через философию, С.Н. Булгаков, – руководствуясь  преимущественно  верой,  а
П.А. Флоренский, особенно  в  последние  годы  жизни,  тесно  связывал  свои
теософские идеи с точными науками, в частности, предвосхитив семиотику.
      Стремление  к  гармонии,   органическому   синтезу   между   религией,
философией и опытной наукой имеет огромное  значение  не  только  для  судеб
любой национальной культуры, но и для человеческой цивилизации  в  целом.  В
первом случае  оно  способствует  сглаживанию  искусственного  и  гибельного
противостояния  между  духовенством  и  творческой   интеллигенцией,   между
«физиками» и «лириками», в конечно счете между «элитой» и «народом»,  разлад
между которыми чреват революцией и гибелью культурных ценностей;  во  втором
случае  –  позволяет  нейтрализовать  разрушительные  последствия   «чистой»
науки, современной технократии,  часто  лишенных  духовных  тормозов  и  уже
сейчас ведущих человечество к гибели. Стоит только вообразить, что  было  бы
с  нами,  если  бы  научные  гении  типа  Эйнштейна  и  Сахарова   были   бы
одновременно и бездушными политиками- нигилистами типа Гитлера или  Сталина!
С этой точки зрения философия всеединства  и  в  наше  время  представляется
весьма актуальной.
      В тесной связи с религиозным характером учения Соловьева находится,  и
преобладание в нем нравственного начала, хотя он и его  последователи  много
внимания  уделяли  как  практическим  научным  изысканиям,  так  и  вопросам
эстетики.  Подобно  Паскалю  и  Канту,  сего  «категорическим  императивом»,
Соловьев был убежден, что каждая  душа  «по  природе  –  христианка».  Лучше
всего христианское мироощущение Соловьева было выражено им в таких строках:
             Смерть и время царят на земле,
             Ты владыками их не зови.
             Все, кружась, исчезает во мгле,
             Неподвижно лишь солнце любви.
      В десятитомном Собрании сочинений В.С. Соловьева, изданном лишь в 1911
— 1914 гг., нет теоретических работ,  посвященных  собственно  культуре  как
предмету  особого  осмысления;  однако  все  творчество  философа  буквально
пронизано поисками ответа на вопрос: что есть Истина, Добро и Красота  в  их
взаимосвязи и вселенском развитии, а  ведь  именно  эти  чисто  человеческие
идеалы  и  составляют  содержание  культуры.  Соловьев  собирался  посвятить
каждому из них особое  исследование,  но  наиболее  полно  удалось  ему  это
осуществить лишь в отношение Добра; отсюда  —  преимущественно  нравственный
пафос его творческого наследия ("Оправдание Добра", 1897).
                             Культурная эстафета
      По Соловьеву, три «кита», на которых покоится наша нравственность, это
свойственные   человеку   от   природы   чувства   «стыда»,   «жалости»    и
«благоговения». При этом под чувством стыда Соловьев понимал, прежде  всего,
человеческую совесть, которая  стоит  выше  ума  и  делает  человека  венцом
творения. Несомненно, что совестливый человек «человечнее»  умного,  который
может быть и злым и вредным, опасным для других людей.  Первые  два  чувства
хорошо  известны  и  не  требуют  особых  пояснений,  хотя  совестливость  и
жалость, кажется, сдают свои позиции в условиях  современной  цивилизации  с
ее  культом  прагматизма  и  гедонизма  и  изощренными  орудиями   массового
уничтожения (душегубки, разные формы геноцида).
      Именно "благоговение", под которым философ  понимал  наше  преклонение
перед духовным  и  материальным  наследием  предков,  есть  главное  условие
преемственности и существования любой национальной культуры. «Я не  могу  не
чувствовать благодарности и  благоговения,  -  пишет  он,  -  к  тем  людям,
которые своими трудами и подвигами вывели мой народ из  дикого  состояния  и
довели его до той степени культуры, на которой он теперь  находится».  Иными
словами, любой подлинно  культурный  человек  не  может  не  ощущать  своего
неоплатного долга перед предками за завещанные ими духовные  и  материальные
богатства, обязан сохранять и приумножать их и, в свою  очередь,  передавать
потомкам культурную эстафету, повинуясь тому внутреннему  велению  к  добру,
которое Кант называл «категорическим императивом».
      Другим очень важным  положением  стала  мысль  Соловьева  о  том,  что
главнейшими сферами, где формируется человек как личность,  являются  семья,
народ и все человечество, а не классы,  сословия  или  другие  более  мелкие
социальные общности.
      Последователь и "разработчик" восходящей еще к античности  философской
"теории всеединства", согласно которой "единое  должно  существовать  не  за
счет всех или в ущерб им, а в пользу всех", Соловьев выступал  против  любых
видов национализма и считал, что под истинной Россией  следует  понимать  не
только "великоросов", а широкую семью  народов,  объединенных  не  силой,  а
добровольно, на основе согласия  и  христианской  любви.  Призывая,  в  духе
библейской заповеди,  любить  все  народы  как  свой  собственный,  Соловьев
отвергал    славянофильскую    и    панславистскую    самодостаточность    и
противопоставление России Европе. Больше того, ему  были  чужды  "державная"
имперская Россия и прислуживающая ей официальная церковь. Эти взгляды в  той
или иной степени нашли отражение у целой школы его последователей —  русских
религиозных философов "серебряного века", таких,  как  Н.А.  Бердяев  (см.),
С.Л. Франк и некоторые другие, представленные в сборнике "Вехи" (см.).
      Понимание прогресса, как и философия всеединства  в  целом,  носили  у
Соловьева  религиозно  –  мистический  характер.  Человек,   утверждал   он,
действительно движется от  «природного»  к  «духовному»,  от  звероподобного
существа  к  некоему  идеалу,  и  этим  идеалом  является  сам  Бог.  Первым
«богочеловеком» был Христос, ставший живым ориентиром нашего  восхождения  к
Абсолюту.  В.С.  Соловьев  называл  такой  процесс  «творческой  эволюцией»,
конченая цель которой – превращение человека только «разумного»  в  человека
«духовного», объединенного в  «богочеловечестве».  Достигнуть,  этого  можно
лишь борясь  с  «биологизацией»  жизни,  со  звериным  стремлением  людей  к
удовлетворению только своих прихотей и прихотей, убивающих как  человеческую
душу, так и окружающую природу.
      Выступая   против   того,   что   в   наши   дни   получило   название
«потребительство», и, призывая к осознанному ограничению  безмерно  растущих
человеческих  потребностей,  Соловьев  утверждал,  что  цель   христианского
аскетизма, т.е. борьбы  против  всякого  рода  излишеств,  -  не  ослабление
плоти, а «усиление духа для преображения плоти». В  соответствии  с  этим  и
христианский универсализм имеет целью не уничтожение природных  особенностей
каждой нации, а, напротив, усиление национального духа  через  очищение  его
от всякой эгоистической закваски.

                                 Заключение

      Весьма значителен вклад В.С. Соловьева  в  отечественную  культуру  не
только как мыслителя и "стихийного"  культуролога,  но  и  как  талантливого
поэта и литературного  критика,  автора  многочисленных  стихов  и  работ  о
крупнейших русских писателях XIX в.
      Приведенные  отрывки  показывают  В.С.  Соловьева   как   религиозного
вселенского  гуманиста,  врага  любых  видов  ксенофобии  и  художественного
декаданса.



                      Список использованной литературы

1. «Антология культурологической мысли» -  Авт.-сост.  С.П.  Мамонтов,  А.С.
   Мамонтов – Москва: Изд-во РОУ, 1996 год.
2.  «Основы культурологии» -  уч.  пособие  для  вузов  –  Мамонтов  С.П.  –
   Москва: «Олимп», «ИНФРА-М», 1999 год.
3. «Культурология» - уч. пособие – П.С. Гуревич  –  Москва:  «Знание»,  1996
   год.
4. Цимбаев Н.И. Сергей Соловьев. М.: Молодая Гвардия, 1990г. (Жизнь
   замечательных людей, вып. 709)
123
скачать работу

Культурологический смысл учения Соловьева о всеединстве

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ