Лермонтовиана во французской историографии
даже монета
достоинством в один рубль, выпущенная у нас в стране в 1889 году.
Как мы видим, вклад И.С.Тургенева в популяризацию творчества
М.Ю.Лермонтова во Франции действительно достаточно весом. Можно также
вспомнить, что в 1875 г., когда вышел перевод “Демона” на английский
язык”, Тургенев отозвался на это событие рецензией, отметив, что перевод
поэмы Лермонтова в стихах “составляет подвиг немалый”. В эти дни он
постоянно упоминает имя Лермонтова (часто рядом с именем Пушкина) в
письмах, речах, статьях. На одном из последних в его жизни литературных
вечеров в Париже в 1881г. Тургенев выступил с чтением “Пророка” Пушкина и
“Пророка” Лермонтова.
К началу 900 годов появляются труды по лермонтоведению серьезного
характера. В 1914 году исследование о Лермонтове стало темой докторской
диссертации Эжена Дюшена. Это было явление значительное. Дюшен – автор
книги “Лермонтов, его жизнь и творчество”, вышедшей в Париже в 1910 году.
Кстати, лермонтовский музей в Пятигорске располагает этим изданием.
Русский неполный перевод этой книги – “Поэзия Лермонтова в ее отношении к
русской и западной литературам” – был опубликован в Казани в 1914 году.
То есть французское русоведение продолжало завоевывать себе достойное
место и признание.
В отличие от вышеупомянутой монографии, с которой должны считаться и
русские литературоведы, в 1952 г. появляется беллетризованная биография
поэта Анри Труайа “Странная судьба Лермонтова”7. В 2000 г. в Санкт-
Петербурге вышел перевод этой книги, сделанный Ю.Соколовым8. Русскому
читателю сегодня действительно интересен честный и сочувственный рассказ
о великом поэте, как взгляд со стороны, позволяющий избавиться от
стереотипов. В то же время, когда мы говорим о том, что необходимо
разрушать всяческие шаблоны в мышлении, в предисловии от издательства к
этой книге с излишней, как нам кажется, категоричностью утверждается, что
мы не можем согласиться “с убежденностью Труайа в дальнейшем биографизме
творчества Лермонтова”. Было бы лучше сказать, что эта тема открыта для
исследования, а вот с чем мы не можем согласиться, так это с тем, когда
документы, изначально написанные на русском языке, начинают переводиться
с французского, и в итоге приобретают стилистическую окраску скорее ХХ-
го, чем Х1Х-го столетия (например, цитирование свидетельства Барклая де
Толли о характере смертельного ранения поэта).
К числу явлений послеоктябрьского периода в изучении творчества
М.Ю.Лермонтова следует отнести опубликование довольно полезной работы
библиографического характера Владимира Бучика “Библиография произведений
русской литературы, переведенных на французский язык” (Париж, 1935).
Несмотря на компилятивный характер этой работы, являющейся, в сущности,
сводным каталогом, а не самостоятельным разысканием, - книга Бучика
представляет собой полезное пособие, позволяющее наводить первые и
основные справки, так как здесь перечислены переводы на французский язык
произведений русских писателей, в том числе Лермонтова.
Новый всплеск интереса к имени поэта породила мистификация
П.П.Вяземского “Лермонтов и госпожа Гоммер де Гелль в 1840 году”,
опубликованная в Русском Архиве в 1887 г., в № 1Х, затем воспроизведенная
графом С.Д.Шереметевым в “Собрании сочинений князя П.П.Вяземского” в 1893
году9, а в 1933 г. опубликованная советским издательством “Akademia» в
полном объеме под заглавием: «Оммер де Гелль. Письма и записки».
(Вступительная статья М.М.Чистяковой)10.
Эта публикация полного текста «Писем и записок» Оммер де Гелль вызвала
широкий отклик во Франции. Развернулась бурная полемика. Один из ее
участников, Ж.-Ж.Бруссон, пишет в 1934 году: «Эта О.де Гелль, возможно,
что совсем не существовала.11Издание же мемуаров, по его мнению,
преследовало политическую цель со стороны СССР: большевики-де подсунули
этот отвратительный «текст, чтобы вести свою» пропаганду. Бруссон, таким
образом, готов сомневаться в существовании О.де Гелль – лица, сведения о
котором легко получить, раскрыв соответствующий том «Yrand jarousse». У
другого участника полемики – Ж.Буланже – справедливое негодование не
мешает спокойному констатированию нелепостей в публикации
П.П.Вяземского. Буланже негодует на то, что Адель называет французских
графов, игнорируя частицу «де». Обращается также внимание на то, что
Ксавье Оммер в 1839 г. был пожалован Николаем 1 орденом Владимира за
открытие железной руды на берегах Днепра, после чего присоединил к своей
фамилии имя де Гелль, принадлежащее его матери и идущее от древней
Эльзасской ветви. Поэтому письма А.Оммер де Гелль, взятые из архива
П.П.Вяземского, за 1833 год и адресованные якобы ее подруге, где она
пишет: "Мой жених носит аристократическую фамилию Оммер де Гелль»,
невозможно признать подлинными. В то же время Буланже пишет о том, что:
«возможно, что в распоряжении князя Вяземского было несколько писем О.де
Гелль и на этой незначительной канве он построил весь свой роман,
несколько резвый»12
Aльберт Пети также сводит гипотезу о характере писания мистификации к
очень свободному рисунку по недостаточно твердой канве. Причем, он не
считает вероятным, чтобы весь материал был «чистым творчеством».13
Переводчик мистифицированных материалов на французский язык М.Слоним,
не отрицал подлинности некоторых писем. Бруссон и Буланже имели прямо
противоположную точку зрения и отрицали всякое историческое значение за
«Письмами и записками». Сегодня же мы можем с уверенностью сказать о том,
что в текст литературной мистификации П.П.Вяземским вклиниваются
фрагменты из подлинной книги А.Оммер де Гелль «Путешествие по
Прикаспийским степям и Югу России»14. Кроме того, возникает мысль о том,
что П.П.Вяземскому были известны некоторые подлинные факты из жизни
М.Ю.Лермонтова, А.Оммер де Гелль и их современников, что подтверждается
обращением дочери Вяземского Е.П.Шереметевой к материалам Астраханского
архива Фадеевых, где в свое время хранились два подлинных автографа Оммер
де Гелль. И, в довершение всего, текст мистификации вписывается в рамки
сюжетной канвы «Княжны Мери» М.Ю.Лермонтова, что интересно рассмотреть в
сопоставлении со свидетельствами современников поэта о возможных
прототипах этого женского образа (в частности, в отношении сестры
Н.С.Мартынова Натальи). Вырисовывается определенный треугольник:
Лермонтов – сестра Мартынова – Адель Оммер де Гелль, в котором могла
крыться главная причина дуэли, приведшей к гибели поэта. Таким образом,
воспоминания Адель Оммер де Гелль могут послужить для современных
исследователей прекрасным поводом к разговору о полузабытых фактах
лермонтоведения. Тем важнее представляется публикация этих материалов на
русском языке15. Интересно, что анализ данных материалов публиковался
также и во Франции16.
К числу новых явлений изучения русской культуры во Франции принадлежит
антология, изданная в 1990 году Парижским университетом Сорбонна (автор-
составитель Клод де Грев)17, повествующая о поездках французских
путешественников в Россию. На странице 723 этого солидного издания
упоминается имя М.Ю.Лермонтова. Автор-составитель говорит о том, что во
второй половине Х1Х века именно романтические поэмы сосланных на Кавказ
знаменитых Пушкина и Лермонтова открыли западноевропейскому читателю этот
заоблачный край. То есть М.Ю.Лермонтов, наряду с А.С.Пушкиным,
французскими исследователями признан первооткрывателем Кавказа не только
в русской, но и мировой литературе.
Можно также вспомнить не так давно опубликованную в Париже статью
Е.Сосниной «Французы на Кавказе», где имя М.Ю.Лермонтова упоминается в
связи с такими французскими путешественниками на Северный Кавказ как
А.Оммер де Гелль и А.Дюма. Автор делает однозначный вывод, что для
западноевропейских исследователей есть широкие возможности для изучения
творчества и биографии поэта.
Закончить же хотелось бы мыслью о том, что М.Ю.Лермонтов – это мировой
гений и изучать его должно не только тщательно, но и широко.
Изучение же творчества и биографии поэта в России и на Западе шло чаще
всего изолированно. Хочется верить, что в будущем обмен информацией будет
более активен. В Пятигорск на Международную Лермонтовскую конференцию в
1991 году уже приезжал французский исследователь творчества поэта
Александр Звигильский, мы знаем блестящие совместные публикации
(например, Людмила Назарова публиковалась в Париже со статьей
«Лермонтовские традиции в прозе Тургенева», 1991 г.). Необходимо, чтобы
подобное сотрудничество не только продолжалось, но и расширялось и
укреплялось.
-----------------------
[1] Эйхенбаум Б.М. Смысловая основа «Героя нашего времени». – Вопросы
литературы, 1961, № 2.
2 Вяземский П.А. Собр.соч., СПб, 1886, Х., с.225-226.
3 Вы бы осудили, что я в театре, но я пришла лишь за
| |  скачать работу |
Лермонтовиана во французской историографии |
