Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Лермонтовиана во французской историографии



 Другие рефераты
Исследование клеточного цикла методом проточной цитометрии Лермонтов, жизнь и творчество Исследования Ивана Петровича Павлова в области физиологии пищеварения Лермонтовские места

ЛЕРМОНТОВИАНА ВО ФРАНЦУЗСКОЙ

                               ИСТОРИОГРАФИИ.


      Наша попытка обзора изучения творческого  наследия  М.Ю.Лермонтова  во
Франции не носит всеобъемлющий характер. Мы ограничимся  анализом  лишь  тех
изданий, которые поступили в наше распоряжение в последние годы.  И  в  этой
связи  хочется  вспомнить  с  признательностью   имя   профессора   Канского
университета, лектора Школы при Лувре и консультанта Канского  исторического
музея, господина Кристиана  Пиле,  благодаря  которому  нам  стали  доступны
новейшие  и  достаточно  редкие  французские  издания,  касающиеся  изучения
русской литературы, и, в частности, творчества и биографии М.Ю.Лермонтова.
       Наиболее  ранним  упоминанием  о  Лермонтове  во  Франции  надо,  по-
видимому, считать сочинение А.де Кюстина «Россия в 1839 г.»  (Париж,  1843),
где говорилось о ссылке поэта без упоминания его имени, а   также  обращение
А.А.Столыпина  (1816-1858)  к  переводу  романа  «Герой   нашего   времени»,
опубликованному  им  осенью  1843  года  в  парижской   газете   «Democratie
pacifique» (29 сентября-4 ноября) под названием «Un heros du ciecle, ou  les
Russes au Caucase». Последний снабдил свой французский перевод надписью,  на
которую в свое  время  обратил  внимание  Б.М.  Эйхенбаум  [1],   и  которая
гласила о том, что автор романа погиб на Кавказе на дуэли  «причины  которой
остались неизвестными». Упорное же молчание самого А.А.Столыпина  по  поводу
этих причин многих наводило на мысль о том,  что  здесь,  возможно,  кроется
нежелание обнародовать интимную страницу биографии поэта. Кстати,  версия  о
том, что причиной дуэли была защита чести сестры Н.С.Мартынова  Натальи,  до
сих пор научно не опровергнута, а утверждение о политической  подготовленной
дуэли Лермонтова и его противника не выдерживает  критики  уже  потому,  что
даже из-за кратковременности пребывания Лермонтова в Пятигорске в 1841  году
подобную дуэль «подготовить» было невозможно.
      Один из эпизодов жизни самого А.А.Столыпина во многом может  объяснить
интерес к исследованию русской темы вообще  и  творчества  М.Ю.Лермонтова  в
частности известного французского литературоведа Эжена-Мельхиора  де  Вогюэ.
Эту историю можно узнать из «Старой записной  книжки»  кн.  П.А.Вяземского2,
который, находясь в  Лионе,  8  июня  1859  г.  записал:  «Кончил  вечер  до
полуночи в театре::: Я сидел в креслах и  со  мною  было  приключение  вроде
маскарадного; за мною сидела довольно приятной наружности дама  с  маленьким
мальчиком. Я  вообще  в  публичных  местах  не  задираю  разговора;  но  тут
попросил я у нее программы,  которой  не  мог  достать  в  театре.  Разговор
слегка завязался. Она сказала мне, что как только я вошел в театр,  признала
меня за русского. – Благодарить  ли  мне  или  обижаться?  –  спросил  я.  –
Конечно, благодарить, - отвечала она, - потому что я очень люблю русских.
      Говорила она мне о графине  Бобринской  –  польке,  которую  знала  во
Флоренции и с которой она в переписке.  Про  себя  сказала.  Что  она  смесь
разных народностей: английской, итальянской и французской.  Дал  я  ей  свою
карточку. Она спросила: - Да Вы, однако  же  не  муж  Вяземской,  урожденной
Столыпиной?
 - Нет, – отвечал я, - муж ее моложе и он мой сын.
 - Ваше имя знаю теперь, а своего сказать не могу.
 - Как так?
 - Vous trouveriez mauvais que je sois au spectacle, mais je n’y suis venue
   que pour amuser un peu mon enfant.3
     Я ничего не мог понять в этой таинственности. Тут пошел разговор
совершенно            маскарадный. Я был налицо, а собеседница моя под
маскою и в домино.
     Вдруг блеснула во мне догадка, что это та женщина, с которою Монго
Столыпин    был в связи во Флоренции и на руках которой он умер. – Я сказал
ей, что угадал ее.
     - Если меня Вы и угадали, то все-таки в том не признаюсь.
   Спросил я ее, знает ли она сенатора Халанского. Отвечала  –  «знаю».  Это
   разрешило весь вопрос. Халанский был во  Флоренции  при  смерти  Монго  и
   говорил мне в Марселе много хорошего о ней – как она ходила за больным  и
   о ее бескорыстии. После сказала она мне, что приехала в  Лион  для  детей
   своих, кажется, сошлась опять с мужем и тещею своей  –  по  крайней  мере
   дозволено ей видеть детей,  - старшего отдает в коллеж  и т.д. Может быть
   приедет она в Россию с графиней  Бобринской4,  которая  приглашает  ее  с
   собою месяца на два или на три. Она принадлежит к  хорошей  фамилии.  Муж
   ее, граф Вогюэ, имеет поместье недалеко от Лиона. В ней много  приветного
   и простодушного. Красавицею она  мне  не  показалась.  Это  одна  из  тех
   женских  натур,  которая  мягкостью  и  восприимчивостью  своею  способна
   увлекаться и падать. Предопределенная  добыча  сердечного  романа.  Можно
   сожалеть о подобных женщинах, но осуждать их совестно. Я  уверен,  что  в
   связи с нею Монго отдыхал от долгой, поработительной  и  тревожной  связи
   своей с **…5.
   Графиня Вогюэ Генриетта-Христина, урожденная Андерсон (1824 – 1910), жена
   графа Рафаэля де Вогюэ (1817  –1901),  была  матерью  Эжена-Мельхиора  де
   Вогюэ,  известного  французского   писателя   и   исследователя   русской
   литературы. Во время событий, описанных  П.А.Вяземским, т.е. в  1859  г.,
   ему было 11 лет. И.Гальперин-Кампинский в своей  работе  “Русоведение  во
   Франции” (“Русская мысль”, 1894.  -№9,  отд.  2,  37)  сообщает,  что  он
   обратился к Вогюэ с прсьбой поделиться причинами, побудившими его избрать
   предметом  своего исследования русскую тему.  В  ответном  письме  Вогюэ,
   указывая причины общего порядка, пишет: “Вы требуете  от  меня  некоторых
   более точных сведений для статьи о литературных отношениях обеих стран. Я
   не  склонен  распространяться  о  биографических  подробностях,   могущих
   интересовать только  моих  близких…”  Я  ничего  не  мог  понять  в  этой
   таинственности.  Тут  пошел  разговор   совершенно   маскарадный.   Мать,
   покинувшая семью ради русского, и  брак  Мельхиора  де  Вогюэ  с  русской
   объясняют эту фразу.
      Ежен-Мельхиор де Вогюэ сыграл исключительно  большую  роль  в  истории
   изучения  русской  литературы  во  Франции.  Будучи  с  1888  г.   членом
   Французской  академии  наук,  он  популяризировал  русскую  литературу  в
   Европе. В своем труде “Русский роман”,  изданном  в  1886  г.,  писал  об
   искренности Лермонтова  и  совершенстве  поэтической  формы  его  стихов,
   “шедевров пламенной нежности  или  грусти”,  многие  особенности  которых
   ускользают в переводе. “Лермонтов-прозаик, - отмечал Вогюэ, - не уступает
   Лермонтову-поэту”. В целом же. Он считал, что русская литература,  в лице
   своих романистов, опередила Запад  вместо  того,  чтобы  плестисьза  ним.
   Русский роман реалистичен, но “русские защищают дело реализма новымии, на
   мой взгляд, - добавляет Вогюэ, - лучшими аргументами, нежели их  западные
   соперники”. Вместе с  тем.  Надо  отметить  тот  своеобразный  факт,  что
   русская  литература  подавалась,  как  некая   экзотика,   знакомящая   с
   загадочной для европейца “русской душой”. Лермонтов же в это самое  время
   выдвинул великое утверждение  том, что “история души  человеческой,  хотя
   бы самой мелкой души, едва ли не любопытнее и не полезнее истории  целого
   народа…” Наверное, именно
   В этих словах ключ к содержанию  лермонтовского  произведения  первого  в
   России “аналитического романа”, каким назвал его Б.Эйхенбаум.
      Впоследствии появятся и общие обзоры истории русской  литературы,  ряд
   сборников критических статей6.  То  есть  постепенно  русская  литература
   делается предметом широкого внимания французских читателей.
      Но первым  русским  писателем,  обратившим  внимание  европейского,  в
   особенности,  французского,  читателя  на  русскую  литературу,  считался
   И.С.Тургенев. В 60-70 годах Тургенев  был  неутомительным  пропагандистом
   творчества русских писателей, в частности – Лермонтова, за  рубежом.  При
   участии Тургенева были изданы в 1865  году  и  1868  году  на  русском  и
   немецком языках альбомы романсов П.Виардо на стихи русских поэтов, в  том
   числе  Лермонтова:  “Ветка  Палестины”,  “Казачья   колыбельная   песня”,
   “Утес”, “Русалка”. В  1864  г.  Тургенев  И.С.  и  П.Мериме  перевели  на
   французский язык прозой поэму “Мцыри” с предисловием Тургенева, в котором
   кратко  сообщались  биографические  сведения  о  Лермонтове.   Рекомендуя
   французским  читателям  перевод  “Мцыри”,  Иван  Сергеевич  указывал   на
   “необыкновенную  силу”  поэмы.  Н  так  давно  мы  получили   из  Франции
   знаменитые  “Тургеневские тетради”, как называются периодические издания,
   выпускаемые французским музеем Тургенева. Одна из них (№ 15 за 1991  год)
   полностью посвящена М.Ю.Лермонтову.  В  ней  воспроизводится  изображение
   картины поэта “Крестовая гора”, подлинник которой хранится в музее “Домик
   Лермонтова” в Пятигорске, и рассказывается об экспозиции,  организованной
   в тургеневском музее во Франции, посвященной молодым гениям человечества:
   Лермонтову, Рэмбо и Моцарту. В  витринах  экспозиции   были  представлены
   переводы из Лермонтова Ивана Тургенева и Луи  Виардо,  “Мцыри”  –  первая
   публикация  1865  г.  (работа,  выполненная  Тургеневым  при   содействии
   П.Мериме), ташка Лермонтова, хранящаяся в частной коллекции  во  Франции,
   издания  переводов  Лермонтова  на  французский  язык   и
123
скачать работу


 Другие рефераты
Систематика современных приматов
Евреи - богоизбранный народ
Правовое положение центрального банка Российской Федерации (Банка России): проблемы правового статуса
Государственный экологический контроль


 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ