Литература буддизма
o;. Бенаресская проповедь, не без
основания рассматривающаяся как первая, но одновременно и наиболее точная и
полная формулировка главного в учении буддизма, начинается словами:
«Раскройте уши, монахи: бессмертие (амата) выиграно (мною)». Вся первая
проповедь — обоснование необходимости спасения от страданий сансары
(чувственного мира) и раскрытие пути к спасению. Проповедь заканчивается
словами: «Освобождение моего разума не может быть утеряно; это мое
последнее рождение; следовательно, я больше не буду рожден».
Подчеркивая значение раскрытия миру пути к спасению в инобытии, Махавагга
— важнейшая часть наиболее древнего раздела канона (Винаяпитаки)—так
описывает реакцию Вселенной на бенаресскую проповедь: «...вся совокупность
десяти тысяч миров заколебалась, затряслась, задрожала; и бесконечный
могучий свет пронизал мир, свет, превосходящий тот свет, который мог быть
произведен божественной силой дэвов» (т. е. богов) .
Мысль о необходимости религиозного спасения, ухода из сансары постоянно,
в самых различных вариантах повторяется и в других текстах Винаяпитаки! и
Суттапитаки. Так, беседа Будды с монахами о бренности тела заканчивается
таким выводом: «...отсутствие страсти делает его (человека,— Л. К.)
свободным; когда он свободен, он сознает, что он свободен; и он понимает,
что новое возрождение избегнуто, что святость достигнута полная, что долг
выполнен и что больше нет возврата в этот мир». Главная задача, которую
должен выполнить человек,— достичь спасения от уз окружающего мира.
Одновременно подчеркивается, что это спасение вовсе но достигается в момент
физической смерти данного живого существа. В полном соответствии с древней
религиозной традицией ведийской религии буддизм безоговорочно принимает
учение о переселении душ, или, как принято говорить, о перевоплощении:
после данного существования сразу после смерти или через некоторое время
живое существо вступает в иной форме в новое «бытие», столь же
отвратительное, как и все предыдущие.
Мучения, страдания, господство зла заранее объявляются основными
качественными признаками любого бытия, бытие и страдания являются
тождественными. В условиях гнета эксплуататоров над трудящимися массами
идея абсолютной неизбежности страдания на земле является к буддизме, как н
в других религиях, мистифицированным отражением реального угнетенного
положения масс. Буддизм не возлагает ответственность за зло на дьявола,
чтобы оправдать бога, но смогшего создать совершенный мир. Неизбежность зла
в чувственном мире буддизм трактует как проявление некоего «космического»
страдания, извечно присущего всякому бытию. Величие и благость высшего
божества, которым становится благодаря своим личным заслугам в прежние
перерождениях всесовершенное и всемудрейшее существо Будда, состоит не в
создании мира, а в указании пути его разрушения, победы над злом, которая
невозможна без преодоления самого бытия.
Бенаресская проповедь обычно называется провозглашением «четырех
благородных истин» (siryasalya), в сжатом виде выражающих суть буддизма.
Первая «благородная истина» гласит: «Вот, о монахи, благородная истина о
страдании: рождение — страдание; расстройство здоровья — страдание;
болезнь— страдание; смерть - страдание; присутствие того, кого мы
ненавидим,— страдание; отделение от того, кого мы любим,— страдание.
Короче, пятичленная привязанность к существованию – страдание.
Абсолютизация страдания является исходным пунктом учения буддизма о
спасении и главным аргументом, «доказывающим» необходимость спасения. В
отличие от брахманизма, который считал, что счастье, радость, богатство,
благополучие в данной жизни являются наградой за благочестие и выполнение
культовых требований варны, буддизм категорически утверждал, что всякая
жизнь — зло, страдание. С позиций буддизма перспективы на грядущее спасение
у бедняка даже лучше, чем у богатого или стоящего у власти, поскольку
благоденствующие субъективно не ощущают зла жизни так, как бедняки, и
поэтому им труднее стремиться к спасению.
«Вторая благородная истина», возлагающая ответственность за страдания-
перерождения на жизненные привязанности человека, логически подводит к
выводу о возможности преодоления страданий и к пути, ведущему к
преодолению, т.е. к третьей и четвертой «благородным истинам». Мы помним,
что причиной страданий является жажда жизни, в свою очередь порожденная
«невежеством» («авидья»).
Выход из «невежества» и жажды жизни указывает «третья благородная истина».
«Вот, о монахи, благородна истина прекращения страдания: (оно прекращается)
полным прекращением этой жажды (tanha), прекращением, которое состоит в
отсутствии всякого сильного чувства, с полным отказом от этой жажды, с
уходом от нее, с освобождением от нее, с уничтожением желания».
Буддийская литература воспевает отшельничество, монашество, отказ от семьи,
собственности, презрение ко всяким человеческим чувствам. О «просветленном»
«Дхаммапада» говорит: « Он не находит удовлетворения даже в небесных
удовольствиях. Полностью просветленный ученик радуется только уничтожению
желаний».
Единственным путем к спасению объявляется «благородный срединный
восьмеричный путь», излагаемый в «четвертой благородной истине». Путь этот
состоит из «праведного воззрения, праведного стремления, праведной речи,
праведного действия, праведной жизни, праведного усилия, праведного
созерцания (или памяти), праведного самоуглубления (или размышления)».
«АЛМАЗНАЯ СУТРА» – одно из главных произведений буддийского канона в
его махаянистском варианте (махаяна – «великая колесница» – название одного
из основных направлений буддизма, которое распространено к северу от
Индии). Канон буддистов всех школ состоит из трех частей : Виная
(монашеские правила), Сутра (изречения Будды Шакьямуни, обращенные к его
ученикам) и Абхидхарма ( философские тексты). Каждая из этих частей очень
велика по объему. Так в тибетском буддийском каноне сутры занимают 44 тома.
Канон махаяны отличается от священных книг хинаяны («малой колесницы»,
южного буддизма) изначальной эзотеричностью. Предание махаяны гласит: когда
ученики почившего Шакьямуни в городе Раджагрихе (столице древнеиндийского
царства Магадха) формировали канон хинаяны, на горе Вималасвабхава близ
Раджагрихи собрались бодхисаттвы Ваджрапани, Майтрейя, Манджушри. На своем
небесном соборе они записали учение Будды более полно, чем это могли
сделать обычные люди.
Что касается конкретных махаянистских текстов, то они дошли до нас в
более поздней редакции. В поисках их древнейших вариантов мы часто
обращаемся к тибетскому наследию. Но буддизм в Тибете получил широкое
распространение только в YII веке, и многие тексты махаяны восходят к
другим первоисточникам, прежде всего санскритским и китайским. Это
относится и к «Алмазной Сутре», которая получила свой канонический вид в
среде китайских буддистов в IY веке нашей эры. Ее автором (или редактором)
называют Кумарадживу (343-413) – первого индийского буддиста, который
познакомил китайцев с учением махаяны, а также придал законченность и
стройность системе вероучения этой буддийской школы в целом. Незначительные
изменения вносились в текст сутры и позднее.
В полном санкритском названии «Алмазной Сутры» ( Ваджраччхедика-праджня-
парамита-сутра) отражена главная цель, стоящая перед буддистом – достижение
нирваны. Важная предпосылка достижения этой цели – приобретение шести
«совершенств» («парамит)»: совершенства в щедрости, нравственности,
праведном усердии, терпении, медитативной практике и в интуитивной
мудрости, которая на санскрите называется «праджня».
Текст «Алмазной Сутры» не изменился за 17веков, но то, что было понятным
тогда, теперь воспринимается с трудом. Следует помнить, что содержание
«Алмазной Сутры» неизмеримо глубоко. Слово и значение, на которое оно
указывает не одно и то же. Смысловое значение подобно многогранному
кристаллу, к которому относятся много слов. Каждое слово указывает на одну
из граней кристалла, но не на сам кристалл. В то же время грань поверхности
кристалла относится к кристаллу, поэтому слово указывает на кристалл. В YI
веке текст «Сутры» был разбит на 32 пункта (параграфа). Сутра,
представляющая собой как бы объективацию пробужденного сознания автора
текста и средство порождения такового у читающего, наполнена
парадоксальными высказываниями, которые как бы тестируют читателя на
понимание текста (для того, кто понял, парадоксальность оказывается
мнимой).
Популярность «Ваджраччедики» во многом объясняется ее лаконизмом в
сочетании с полнотой содержания и выражения праджняпарамитской доктрины.
Эта доктрина («праджня парамита» - интуитивная «премудрость, переводящая на
другой берег существования») начала формироваться в Индии на рубеже нашей
эры и оказалась тесно связанной с философией школы мадхъямика (шуньявада),
которая в извест
| |  скачать работу |
Литература буддизма |
