Марина Цветаева: судьба, личность, творчество
h; главного дела своей жизни.
Дореволюционная молодость.
5 сентября 1912 года у Марины Цветаевой родилась дочь. Она выбрала для
девочки необычное имя из греческой мифологии – Ариадна: «назвала ее
Ариадной вопреки Сереже, который любит русские имена, …друзьям, которые
находят, что это салонно. Семи лет от роду я написала драму, где героиню
звали Антрилией. – От Антрилии до Ариадны.
Ариадна – ведь это так ответственно!
Именно поэтому»[14].
Марина Цветаева долго не могла оправиться то родов, однако потом
сама начала кормить Алю. Она мечтала о счастливом будущем дочери.
Ты будешь невинной, тонкой,
Прелестной – и всем чужой.
Стремительной амазонкой,
Пленительной госпожой,
И косы свои, пожалуй,
Ты будешь носить как шлем.
Ты будешь царица бала
И всех молодых поэм.
И многих пронзит, царица,
Насмешливый твой клинок.
И все, что мне – только снится,
Ты будешь иметь у ног.
Всё будет тебе покорно,
И все при тебе – тихи
Ты будешь, как я – бесспорно –
И лучше – писать стихи…
Аля росла удивительным ребенком. К четырем годам она научилась
читать, к пяти – писать, с шести начала вести дневники. В семь лет она
писала стихи, рисовала, переписывалась с Анной Ахматовой, Константином
Бальмонтом, Максимилианом Волошиным и его матерью. Марина Цветаева сама
учила Алю, среди ее упражнений сохранилось сочинение «Моя мать», дающее
поразительно точный психологический портрет Цветаевой.
«Моя мать очень странная.
Моя мать совсем не похожа на мать. Матери всегда любуются на своего
ребенка, и вообще на детей, а Марина маленьких детей не любит.
У нее светло-русые волосы, они по бокам завиваются. У нее зеленые
глаза, нос с горбинкой и розовые губы. У нее стройный рост и руки, которые
мне нравятся.
Ее любимый день – Благовещение. Она грустна, быстра, любит Стихи и
Музыку. Она пишет стихи. Она терпелива, терпит всегда до крайности. Она
сердится и любит. Она всегда куда-то торопится. У нее большая душа. Нежный
голос. Быстрая походка. У Марины руки все в кольцах. Марина по ночам
читает. У нее глаза почти всегда насмешливые. Она не любит, чтобы к ней
приставали с какими-нибудь глупыми вопросами, она тогда очень сердится.
Иногда она ходит как потерянная, но вдруг точно просыпается, начинает
говорить и опять точно куда-то уходит»[15].
В детстве Аля была вторым «я» Цветаевой, существовало неразрывное
единство между матерью и дочерью. «Она живет мною и я ею – как-то
исступленно», -- пишет Цветаева в одном из писем. «Жизнь души – Алиной и
моей – вырастет из моих стихов – пьес – ее тетрадок»[16]. В Але она
пыталась воплотить свои представления о том, какой должна быть ее дочь, как
и в муже – представления о рыцаре и идеале.
В 1914 году Марина Цветаева познакомилась с московской поэтессой
Софьей Яковлевной Парнок, которая была также переводчицей и литературным
критиком. После их знакомства отношения в семье Цветаевых стали сложными.
Сергей Яковлевич переехал из дома в Борисоглебском переулке, где они тогда
жили, к сестре, а потом ушел братом милосердия в действующую армию. Близкие
отношения между Цветаевой и Парнок продолжались около полутора лет, они
путешествовали вместе – к Волошину в Коктебель, на Украину, в Петербург.
Цветаева разрывалась между подругой и мужем, писала сестре Сергея Лиле:
«Соня меня очень любит, и я ее люблю – и это вечно, и от нее я не могу
уйти… Сережу я люблю на всю жизнь, он мне родной, никогда и никуда я от
него не уйду. Пишу ему то каждый, то – через день, он знает всю мою
жизнь…»[17]. Позже, готовя книгу «Юношеские стихи», Цветаева составила цикл
стихотворений, обращенных к Парнок, сначала она назвала его «Ошибка» –
название, выражавшее ее отношение к этому эпизоду жизни. Позже она заменила
это название более нейтральным «Подруга». Роман с Парнок Цветаева назвала
«часом своей первой катастрофы»
Повторю в канун разлуки,
Под конец любви,
Что любила эти руки
Властные твои,
И глаза – кого-кого-то
Взглядом не дарят! –
Требующие отчета
За случайный взгляд.
И еще скажу устало,
- Слушать не спеши! –
Что твоя душа мне встала
Поперек души.
………………………
Счастлив, кто тебя не встретил
На своем пути.
Последнее стихотворение цикла, написанное уже после окончательного
разрыва отношений, говорит о тоске по матери, по материнской ласке,
доброте, участию. Рано осиротевшая Марина Цветаева искала в Парнок еще и
замену умершей матери.
В оны дни ты мне была как мать,
Я в ночи тебя могла позвать,
Свет горячечный, свет бессонный,
Свет очей моих в ночи оны.
Благодатная, вспомяни,
Незакатные оны дни,
Материнские и дочерние,
Незакатные, невечерние.
Не смущать тебя пришла, прощай,
Только платья поцелую край,
Да взгляну тебе очами в очи,
Зацелованные в оны ночи.
Будет день – умру – и день – умрешь,
Будет день – пойму – и день – поймешь…
И вернется нам в день прощенный
Невозвратное время оно.
Этот разрыв, а также встреча и расставание с Осипом Мандельштамом в
1916 году очень повлияли на Цветаеву и на ее творчество. В стихах книги
«Версты. Выпуск (» видна уже совершенно другая Цветаева. Изменилась
лирическая героиня. В ранних стихах это девочка, юная прелестная девушка, в
изысканной одежде, в богатом окружении: соломенная шляпа, шубка, муфта,
шаль из турецких стран, шелковое платье, камелек, браслет из бирюзы.
Преобладают слова ряда: игра, шалость, смех, веселье, нежность, невинность.
Цвета тоже характерны для описания юности, радости, невинности; в основном
это светлые, легкие тона: белый, золотистый, синий, голубой, зеленый, очень
много роз и розового. В «Верстах» лирическая героиня совершенно другая, она
свободна от обязательств и ограничений, переступает общепринятые нормы
веры, семьи, быта. Она имеет много обликов: богоотступница, чернокнижница,
колдунья, ворожея, цыганка, воровка, каторжанка. Характерны такие слова,
как: дороги, версты, ветер, ночь, бессонница, плач. Действие стихов
происходит уже не в комнатах, а на улицах, дорогах, за городом, в
пригороде. Основными становятся темные цвета: серый, сизый, черный, иссиня-
черный, «цвета ночи», красный. Для стихов «Верст» характерно большое
количество глаголов, новизна рифм и ритмов, обращение к фольклору.
Коли милым назову – не соскучишься.
Превеликою слыву – поцелуйщицей.
Коль по улице плыву – бабы морщатся:
Плясовницею слыву, да притворщицей.
А немилый кто взойдет, да придвинется –
Подивится весь народ – что за схимница,
Филин ухнет – черный кот ощетинится,
Будешь помнить целый год – чернокнижницу.
Хорошо, коль из ружья метко целятся,
Хорошо, коли братья верно делятся,
Коли сокол в мужья метит – девица…
Плясовница только я, да свирельница.
Коль похожа на жену – где повойник мой?
Коль похожа на вдову – где покойник мой?
Коли суженого жду – где бессонница?
Царь-Девицею живу, беззаконницей!
Волошин утверждал, что в Цветаевой сосуществуют, по меньшей мере,
десять поэтов, что она вредит себе избытком. Он предлагал ей печатать стихи
под различными псевдонимами. Цветаева отказалась: «Максино мифотворчество
роковым образом преткнулось о скалу моей немецкой протестантской честности,
губительной гордыни все, что пишу – подписывать»[18].
Волошин познакомил Цветаеву с Аделаидой Герцык, неординарным, мудрым,
сохранившим необычный творческий мир человеком. Вспоминая об их первой
встрече, Цветаева писала: «он живописал мне ее: глухая, некрасивая,
немолодая, неотразимая. Любит мои стихи, ждет меня к себе. Пришла и увидела
– только неотразимую. Подружились страстно»[19].
Зимой 1915-1916 годов Цветаева, побывав в Петербурге, познакомилась с
Осипом Мандельштамом. Сразу же завязываются дружеские отношения, позже
переросшие в краткую, но высокую любовь. С января по июнь 1916 года
Мандельштам часто приезжает в Москву, в этот же период появляются его
стихи, посвященные Москве и Марине Цветаевой, которые неразрывно
связываются в сознании поэта:
| |  скачать работу |
Марина Цветаева: судьба, личность, творчество |
