Новые страницы истории гражданской войны в Прикамье
населения.
Общество низводилось до уровня стада: ничем не выделяясь, легче было
уцелеть. «Мы должны казнить не только виновных, - говаривал председатель
революционного трибунала ВНИК Н. В. Крыленко. - Казнь невиновных произведет
на массы даже большее впечатление».
4-5 сентября декретами комиссаров внутренних дел и юстиции красный террор
вводится официально. Теперь произвол и убийства были узаконены. ДОКУМЕНТ:
Из «Приказа о заложниках» от 4 сентября 1918 г.:
«Всем местным Советам.
...Расхлябанности и миндалъничанию должен быть немедленно положен конец.
Все известные местным Советам правые эсеры должны быть немедленно
арестованы. Из буржуазии и офицерства должны быть взяты значительные
количества заложников. При малейших попытках сопротивления или малейшем
движении в белогвардейской среде должен приниматься безоговорочно
массовый расстрел... Ни малейших колебаний, ни малейшей нерешительности в
применении массового террора.
Нарком внутренних дел Петровский».
Местные власти с собачьим рвением бросились исполнять страшные директивы
Центра. Убийство Урицкого и покушение на Ленина 31 августа 1918 г. стали
поводом для расстрела 36 заложников в Перми 9 сентября 1918 г.; кунгурские
чекисты проявили еще большее усердие и расстреляли 50 человек.
Каждое поражение красных на фронте, любая забастовка рабочих, всякое
восстание крестьян вызывали казни сотен и сотен заложников. Убийство
заложников могло вызываться и менее значимыми событиями: например, 9
октября 1918 г. Пермская ЧК расстреляла 37 заложников в ответ на покушение
на своего агента.
Отступление красных в конце 1918 г. повлекло за собой новую волну
террора. Перед своим отходом местные власти безжалостно уничтожали
интеллигенцию, бывших офицеров старой армии, духовенство.
ДОКУМЕНТ:
Из доклада генерал-лейтенанта Вержбицкого командующему Сибирской армией
генералу Гай-де (после освобождения Осинского уезда - март 1919 г.):
«В результате красной вакханалии в г. Осе и его окрестностях обнаружено
пока около 2 тыс. трупов, слегка лишь забросанных землею. В числе жертв
насилия - вся местная интеллигенция и много служащих правительственных и
общественных учреждений... Репрессиям и расстрелам без следствия и суда
подвергались ни в чем не повинные граждане по малейшему подозрению в
«контрреволюционности», в несочувствии «советской власти», за малейшее
проявление непослушания и даже недовольства распоряжениями представителей
власти, причем не давалось пощады ни женщинам, ни старикам, ни детям».
В апреле-июне 1919 г. в нескольких верстах от Перми рядом с Сибирским
трактом были обнаружены десятки братских могил. Сотни служащих, торговцев,
врачей, учителей, священников, рабочих нашли там последнее пристанище. И
это далеко не единственное массовое захоронение. Хоронили даже в центре
города - из братских могил в саду духовной семинарии достали 55 трупов.
Сколько еще было похоронено в городах, селах и деревнях Прикамья в то лихое
время -сосчитать никто не возьмется.
Но и уход красных не означал прекращения кровавой драмы. Начинается
безудержный белый террор. Массовые порки населения, зверские расправы над
красноармейцами и сочувствующими советской власти создавали колчаковцам
недобрую славу. В каждой из 36 волостей Кунгурского уезда белые расстреляли
по 10-20 человек и «поучили» розгами по 50-70 человек. Рабочих Пашийского
завода арестовывали по малейшему подозрению «в причастности к большевизму».
За арестом обычно следовали избиения и казни. 22 человека было запорото до
смерти. Публичную массовую порку устроили белогвардейцы в Соликамске.
Наказанию подвергались даже женщины и старики. Несколько человек было
расстреляно у всех на глазах. Производятся массовые расстрелы в Перми.
Более сотни пробольшевистски настроенных рабочих Мотовили-хи расстреляно на
камском льду и опущено в проруби. Около 300 пленных красноармейцев убито на
льду Сылвы. Более 8 тыс. красноармейцев и сочувствующих советской власти
расстреляно в Кизеловском районе. Сюда для расправы свозили арестованных из
чердын-ской, соликамской и пермской тюрем. Иногда коммунистов и их
сторонников после издевательств живыми спускали в прорубь или ударами
прикладов и штыков сталкивали в затопленные шахты. В Нытве средь бела дня
на базарной площади озверевшие бойцы штурмового батальона полковника
Урбановского зарубили
шашками и закололи штыками более сотни пленных красноармейцев и местных
жителей, заподозренных в сочувствии советской власти.
Стихия белого террора ужасала даже самих белогвардейских начальников. Но
они уже не могли обуздать звериные инстинкты опьяненных кровью фронтовиков
и поэтому вынуждены были сквозь пальцы смотреть на эти крайние проявления
человеконенавистничества, порожденные братоубийственной войной. Это,
кстати, одно из отличий белого террора от красного, который поощрялся
вождями большевиков как необходимый в политике инструмент.
Вот что писал колчаковским министрам в начале 1919 г. начальник
Уральского края Постников: «Расправа без суда, порка даже женщин, смерть
арестованных «при побеге», аресты по доносам, передача гражданских дел
военным властям, преследования по кляузам и доносам... Мне не известно ни
одного случая привлечения к ответственности военного, виновного в
перечисленном».
Вскоре после взятия Перми наступление армий Колчака захлебнулось. Белые
войска продвинулись на камском правобережье до линии Рождественск - Куп-рос
- Тимино и пытались развить наступление на Юм и Верещагине; упорные бои шли
за с. Архангельское. Несмотря на достаточно быстрое восстановление
промышленности на освобожденных от красных территориях и успешное решение
вопросов снабжения горожан и рабочих продовольствием. Колчаку не удалось
организовать в полном объеме оснащение своих армий за счет собственного
производства. Хотя, например, в Мотовилихе на Пермских пушечных заводах уже
в январе 1919 г. полностью восстановили производство и начали выпуск новых
артиллерийских систем и ремонт орудий, винтовок и пулеметов. Это было
сделано вопреки тому, что особая эвакуационная комиссия при отступлении
Красной Армии уволила всех рабочих и служащих, вывезла склад готового
оружия, шаблоны, основные чертежи и часть оснастки. Восстановление завода
рабочие восприняли с энтузиазмом, особен-
но перевод их на сдельную оплату труда, и до отступления Белой Армии из
Перми в Мотовилихе произведено 86 систем новых трехдюймовых полевых пушек
(вместо 65 по плану), отремонтированы 190 орудий (вместо 65), десятки
пулеметов и сотни винтовок. Тем не менее Колчаку приходилось рассчитывать
на иностранные поставки. В его тылу активно действовали партизанские отряды
и красное подполье, терроризирующие штабы белых частей. Части 3-й армии
были реорганизованы, пополнены и укреплены, весной 1919 г. в части
Восточного фронта мобилизовано до 110 тыс. человек, чем достигнуто
численное превосходство. Военные историки отмечают также превосходство
красных частей и по части вооружения, особенно тяжелой артиллерии.
ДОКУМЕНТ:
Из указания В. И. Ленина Реввоенсовету Восточного фронта от 9 июня 1919
г.:
«...Мобилизуйте в прифронтовой полосе поголовно с 18 до 45 лет, ставьте
им задачей взятие ближайших больших заводов, вроде Мотовилихи, Минъяра,
обещая отпустить, когда возьмут, их, ставя по два, по три человека на одну
винтовку, призывая выгнать Колчака с Урала. Мобилизуйте 75 процентов
членов партии и профсоюзов. Иного выхода нет...»
В середине июня части 3-й и 2-й армий начинают наступление, выходят к
Каме. Особая бригада назначалась для борьбы с колчаковскими частями на
севере Прикамья, 21-я дивизия форсировала Каму в районе Осы и 1 июля 1919
г. захватила Кунгур. 30-я дивизия через Большую Соснову и Дуброву наступала
на Оханск. На Пермском направлении наступала 29-я дивизия 3-й армии.
Наиболее упорные бои разгорелись 26 июня у станции Оверята и д. Конец-Бор.
Здесь в атаках белых частей принял личное участие командир Среднесибирского
корпуса 28-летний генерал А. Н. Пепеляев. Несмотря на героизм белых частей,
которым особенно отличались штурмовые бригады, колчаковцы проиграли, и 30
июня красные войска вышли к Каме. В тот же день на сторону красных перешли
части Добрянского и Соликамского белых полков, и в результате двухдневных
тяжелейших боев к вечеру 1 июля белые оставили Пермь. Первыми в город вошли
256-й, 259-й и Пути-ловский стрелковые полки Красной Армии. Командиры
полков Ф. Акулов, С. Окулов и Г. Софронов были награждены орденами Красного
Знамени. 5 июля части Особой бригады захватили Чердынь. 13 июля белые
оставили Кусье-Александровский и Пашийский заводы. К середине июля в
Прикамье колчаковских частей уже не было. Однако в ноябре 1919 г. на севере
Прикамья возникает еще один фронт гражданской войны - Кай-Чердынский. Здесь
от Троицка-Печерска и Якши начинается наступление белой армии генерала
Миллера. В Чердынь были направлены части 33-й бригады ВОХРа (внутренние
войска). Командовал ими С. Окулов. Наиболее упорные бои шли в районе Иско-
ра; только со стороны белых здесь приняли смерть около 300 солдат и
офицеров. К марту 1920 г. Прикамье было полностью очищено от белых частей,
и гражданская война здесь закончилась.
Однако удаление фронтов от Прикамья не означало конца братоубийственной
революционной бойни. «Безумие во имя идеи» продолжал
| |  скачать работу |
Новые страницы истории гражданской войны в Прикамье |
