От убийства Кирова к Большому Террору
надеяться на снисхождение, «чистосердечно»
признаваться в совершенных преступлениях. К тому же все обвиняемые делали
оговорку, что их не подвергали пыткам или давлению. Однако, чтобы
предупредить появление каких либо сомнений, Вышинский каждому из этих
«убийц, вредителей и диверсантов» задал вопрос о мотивах их чистосердечных
признаний. Но всё же был очевиден фальшивый характер подобного рода
признаний.
Этот процесс, проходивший в Доме Союзов, закончился 30 января 1937
года. Тринадцать человек были приговорены к расстрелу, а Радек, Сокольников
и Мартов - к 10 годам заключения, Строилов - к 8 годам. Присутствующие в
зале чекисты и представители общественности встретили этот приговор криками
одобрения, как и толпа москвичей, собравшихся возле Дома Союзов[16].
Сразу после окончания процесса Радека - Пятакова было намечено
провести пленум ЦК ВКП(б). В повестке дня этого пленума состояли два
главных вопроса: 1. О Бухарине и Рыкове. 2. О подготовке партийных
организаций к выборам в Верховный Совет СССР. Пленум ЦК открылся 25 февраля
1937 года и, по сути, являлся продолжением процесса «параллельного центра».
В основном обсуждалось сообщение о «преступной деятельности» Бухарина и
Рыкова и о «шпионско-вредительской деятельности» некоего нового
«контрреволюционного» центра. Существует легенда, что некоторые члены ЦК
защищали Бухарина и Рыкова и возражали против начавшихся массовых
репрессий, но этого, конечно, не было. Никто не осуждал политики Сталина и
НКВД, все обвиняли Бухарина и Рыкова, требовали привлечения их к
ответственности, приводили примеры плохой работы предприятий и учреждений
из-за вредительства бывших оппозиционеров.
Второго марта 1938 года открылся последний из крупнейших проходивших в
Москве процессов - спектаклей, под названием судебный процесс по делу
«антисоветского правотроцкистского блока». Председателем Военной коллегии
был всё тот же В.В. Ульрих, а государственным обвинителем - всё тот же А.Я.
Вышинский. Считалось, что это самый важный процесс, так как он «разоблачал»
наиболее тайный и наиболее многочисленный из всех «антисоветских центров».
Кроме Бухарина, на скамье
- 16 -
подсудимых сидел А.И. Рыков, многие годы возглавлявший СНК СССР. Так же
здесь были недавние народные комиссары СССР: А.П. Розенгольц, М.А. Чернов,
Г.Ф. Гринько, В.И. Иванов и Г.Г. Ягода, который всего два года назад был
всесильной главой НКВД; крупнейший советский дипломат Н.Н. Крестинский,
крупный деятель российского и международного рабочего движения Х.Г.
Раковский, руководители Узбекской ССР А. Икрамов и Ф. Ходжаев, секретарь
Горького П.П. Крючков, видные врачи Д.Д. Плетнев, И.Н. Казаков и некоторые
другие[17].
Все обвинения предъявленные на предыдущих процессах были полностью
повторены (убийство Кирова, подготовка убийства Сталина и др.) и к ним ещё
были добавлены обвинения в убийстве Горького, Куйбышева и Менжинского, в
покушении на В.И. Ленина ещё в 1918 году, а также в стремлении отдать
империалистам не только Украину, Белоруссию и Дальний Восток, но и
Закавказье со Средней Азией.
Так же, как и на предыдущих судах, большинство из обвиняемых сразу же
признали себя виновными, а сопротивление оказал только один Крестинский.
Когда на первом судебном заседании Ульрих зачитал обвинительное заключение
и обратился к каждому из подсудимых с вопросом: «Признаёте ли вы себя
виновными?» Бухарин, Рыков и Ягода ответили: «Да, признаю». Все остальные
обвиняемые ответили точно так же. Когда очередь дошла до Крестинского, тот
неожиданно ответил: «Я не признаю себя виновным. Я не троцкист. Я никогда
не был участником «правотроцкистского блока», о существовании которого не
знал. Я не совершал также ни одного из тех преступлений, которые вменяются
лично мне, в частности не признаю себя виновным в связях с германской
разведкой».
Такая реплика ошарашила всех присутствующих и растерявшийся Ульрих
повторил свой вопрос, но опять получил тот же ответ. После этого был
объявлен двадцатиминутный перерыв. Что происходило во время этого перерыва?
Неизвестно, но несомненно, там было решено изменить порядок допроса
подсудимых. Первыми начали допрашивать Бессонова, роль которого и в
организации процесса и по «сценарному плану» была особой. Именно Бессонов
был по плану тем, кто связал троцкистов и зиновьевцев с «правыми». Это он
работая в торгпредстве СССР в Берлине будто бы организовал встречи
оппозиционеров с Троцким и Седовым. Это Бессонов будто бы передавал
директивы Троцкого «правотроцкистскому» блоку. К тому же Бессонов явно
подтвердил свою готовность продолжать играть в этом спектакле отведенную
ему роль.
- 17 -
После перерыва заседание суда возобновилось, начавшись с допроса
Бессонова. Все подсудимые подтвердили его показания, но когда судья
Вышинский обратился к Крестинскому, тот отверг все показания Бессонова.
Крестинский был крупным государственным и партийным деятелем и до своего
ареста работал заместителем наркома иностранных дел. Хотя он и сочувствовал
некоторым акциям «левой» оппозиции, троцкистом он никогда не был и не
участвовал во внутрипартийной борьбе 20х годов, так как в то время работал
послом в Германии. На суде Крестинский отвергал все обвинения, заявил, что
никогда и нигде с Бессоновым о связях с троцкистами не говорил и, что
Бессонов лжет.
Это судилище закончилось 13 марта 1938 года. Около 30 минут Ульрих
читал приговор, который все слушали стоя. Большинство подсудимых было
приговорено к высшей мере уголовного наказания - расстрелу; Плетнев - 25
годам заключения, Раковский и Бессонов - к 20 и 15 годам.
В ночь на 15 марта 1938 года Н.И. Бухарина, которого Ленин называл
любимцем партии, А.И. Рыкова, бывшего Председателя Совнаркома, и их
товарищей по несчастью расстреляли.
Все эти процессы вызвали новые волны репрессий, направленных против
бывших участников оппозиции. Но это оказалось только небольшой частью всех
бед свалившихся на оппозиционеров. К концу 1937 года большая часть «левых»
и «правых, которых к тому времени насчитывалось 60 тыс. Человек, уже
находилась в заключении, а многие из них были расстреляны. Но несмотря на
это, в течение всего 1937 и 1938 года поток репрессий неуклонно продолжал
расти, принимая всё более массовый и зловещий характер.
Тяжелый удар был нанесён прежде всего по Центральному Комитету ВКП(б).
К началу 1938 года по всякого рода клеветническим обвинениям было
арестовано более двух третей членов ЦК ВКП(б)[18]. Все они вскоре были
физически уничтожены.
Одновременно с аппаратом ЦК партии был разгромлен и аппарат Комиссии
партийного контроля. Большая часть членов КПК, избранных XVII съездом
партии, была арестована (И.М. Беккер, Н.С. Березин, В.С. Богушевский, С.К.
Брикке, Е.Б. Генкин, М.Л. Грановский, В.Я. Гроссман, Ф.И. Зайцев, Н.Н.
Зимин, М.И. Кохиани, А.А. Левин, И.А. Лычев, Ж.И. Меерзон и др.). Почти
никто из них не остался в живых.
Тяжелые репрессии обрушились на центральные советские и хозяйственные
органы. Была арестована большая часть членов Президиума ЦИК СССР и ВЦИК.
Так же был разгромлен аппарат Госплана СССР. При этом погиб опытный
партийный и
- 18 -
хозяйственный руководитель В.И. Межлаук, долгие годы возглавлявший Госплан
СССР. Были арестованы и погибли наркомы СССР - оборонной промышленности
М.Л. Рухимович, легкой промышленности И.Е. Любимов, лесной промышленности
С.С. Лобов, внутренней торговли И.Я. Вейцер, здравоохранения Г.Н. Каминский
и другие. Следует отметить, что происходил не только арест наркомов, но и
настоящий погром возглавлявшихся ими наркоматов, в которых арестовали почти
всех ведущих работников.
В 1937-38 годах был нанесён серьёзный удар по кадрам республиканских и
областных партийных и советских органов. В РСФСР было разгромлено до 90%
всех обкомов партии и облисполкомов, а так же большинство городских,
окружных и районных партийных и советских организаций. В отдельных областях
иногда арестовывали сразу по несколько составов обкома партии.
Благодаря появлению троек и двоек массовые репрессии в народе
приобретали всё больший и больший размах. Прежде всего была уничтожена
большая часть интеллигенции, имеющей свои собственные независимые взгляды и
суждения по поводу развивающихся в стране процессов. Всё это относилось к
научной, научно-технической, военной, художественной, партийной
интеллигенции способной занять самостоятельную позицию в партии и обществе.
Как я уже говорил, за этот сравнительно небольшой период времени были
уничтожены многие самые талантливые люди нашей страны. Те, кто
действительно противостояли сталинскому режиму (М. Рютин, А. Смирнов, Н.
Эйсмонт и другие) уничтожались по принципу «кто не с нами - тот против нас»
за выраженные ими взгляды, те же, кто лишь подозревался в способности к
инакомыслию, всё равно нещадно истреблялись с помощью сфабрикованных дел.
Но уничтожение это не всегда было физическим: часто оно выражалось в
осуждении на многие годы лагерей и ссылки, что приводило к изоляции
человека от общества и, в дальнейшем, к полному моральному
| |  скачать работу |
От убийства Кирова к Большому Террору |
