Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Передвижничество



 Другие рефераты
Пасхальные яйца Певец русской природы Петербургские театры миниатюр Пирамиды древнего Египта, как памятник тщеславию и жестокости восточного деспотизма

644099 Омск
ул. Чехова 3, кв. 44
 Телефон: 25-22-50
Гимназия №19
104 Класс
Монастырский Владислав
                                    (МХК(

        ИСТОРИЯ ПЕРЕДВИЖНИЧЕСВА

                    Подготовлено для  реферата по МХК

                                1 СОДЕРЖАНИЕ.


Глава 1 ПАМЯТНЫЙ ДЕНЬ  3

Глава 2 “АКАДЕМИЯ ТРЕХ ЗНАТНЕЙШИХ ХУДОЖЕСТВ” 5

Глава 3 ТЯЖЕЛЫЙ КАПКАН 8

Глава 4 КОММУНА КРАМСКОГО    12

Глава 5 ТОВАРИЩЕСТВО ПЕРЕДВИЖНЫХ ВЫСТАВОК    16

  БЫТОВАЯ ЖИВОПИСЬ И ПОРТРЕТ В ТОВАРИЩЕСТВЕ   17

Глава 6 ЗАКЛЮЧЕНИЕ     18
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ_______________________________19



2 ПАМЯТНЫЙ ДЕНЬ

Когда  на  кануне  столетия  императорской  Академии  художеств   в   Санкт-
Петербурге четырнадцать учеников взбунтовались,  отказавшись  участвовать  в
конкурсе на большую золотую медаль , вице-президент  академии князь  Гагарин
попросил  начальника   Третьего   отделения   собственной   канцелярии   Его
Величества канцелярии князя Долгорукова  сделать  так,  чтобы  в  газетах  и
журналах ничего не писали об этом.

Князь  Долгоруков  охотно  выполнил  просьбу  .Ни  строчки,   ни   слова   о
неслыханном происшествии не просочилось тогда на страницы газет и  журналов,
и долго еще  бдительные  цензоры  вымарывали  отовсюду  любое  упоминание  о
неприятном событии.

Но утаить случившееся разумеется не удалось, и недалеко  было  время,  когда
день 9 ноября 1863 года  стал  памятным  днем  для  всех  кто  знает  и  по-
настоящему любит русскую живопись.

С этого дня я  и начну рассказ о художниках  и  картинах,  входящих  в  нашу
жизнь  с первыми строфами Пушкина и Некрасова,  вместе  с  образами  Гоголя,
Тургенева, Толстого, со всем тем, что с годами накрепко  сливается  в  одном
слове -  Родина.

Четырнадцать  учеников  академии  приглашены  были  на  утро  9   ноября   в
правление, чтобы выслушать программу конкурса на большую золотую медаль.

Это были люди в цветущем  возрасте  двадцати  трех  -  двадцати  шести  лет,
лучшие из лучших. Каждый из них получил за годы  учения  две  серебренные  и
малую золотую.

Но  теперь,  в  эти  торжественные  минуты,  они  выглядели  озабоченными  и
усталыми.  Некоторые,  казалось,  не  спали  всю  ночь   (как  выяснилось  в
последствии так оно и было).

Одетые  в  поношенные,   но  вычищенные  накануне  и  тщательно  наглаженные
сюртуки , они стояли в молчании перед высокой и тяжелой  дверью   конференц-
зала, ожидая вызова.

Наконец дверь распахнулась. В глубине  за  длинным  овальным  столом  крытым
темно-зеленой суконной  скатертью,  мерцали  золотом  и  серебром  орденские
звезды сановитых членов совета академии.

  Ученики вошли один за другим, здороваясь, и молча остановились в правом
  углу зала.

Князь Григорий  Григорьевич  Гагарин,  генерал  и  вице-президент  академии,
блестящий рисовальщик и акварелист, любитель и знаток  византийских  икон  и
византийского орнамента, поднялся с бумагою в руке и стал читать:

(  “Совет  императорской Академии художеств к предстоящему  в  будущем  году
столетию академии для конкурса  на большую золотую медаль  для  конкурса  по
исторической живописи избрал сюжет скандинавских саг: “Пир  в  галле”.   На.
троне  бог Один, окруженный богами и героями , на плечах у него два  ворона.
В небесах сквозь арки дворца Валгалы, видна луна, за которой гоняться  волки
...”

Он читал все это басовитым рокочущим голосом, держа в  одной  руке  на  весу
бумагу, а другой перебирая серебряные  наконечники  акселебентов  на  груди.
Толстые генеральские эполеты покойно лежали на его плечах.

Ученики хмуро  слушали.  Наконец  чтение  кончилось.  Опустив  бумагу  князь
Гагарин произнес, отечески глядя на стоящих в углу:

( Как велика и богата, даваемая вам тема, насколько она  позволяет  человеку
с талантом высказать себя в ней и, наконец, какие  и  где  взять  материалы,
объяснит вам наш уважаемый ректор, Федор Антонович Бруни.

Сидевший справа от президента  благообразный  старик,  четверть  века  назад
прославившийся картиной своей “Медный змий”, тихо поднялся, украшенный,  как
и многие  другие  члены  совета,  нагрудной  муаровой  лентой  и  орденскими
звездами.  Сохраняя  на  лице  выражение   значительной   задумчивости,   он
направился  неслышными  шагами  в  сторону  учеников,  стоявших  в   угрюмом
молчании, --- и тут произошло нечто небывалое.

Один из четырнадцати, худощавый и бледный, с  негустой  бородкой  и  глубоко
посаженными пристальными глазами на скуластом лице, вдруг отделился и  вышел
вперед навстречу ректору.

Бруни остановился в недоумении. Мундиры, ленты и звезды за  овальным  столом
шевельнулись и замерли.

( Просим позволения сказать перед советом несколько слов, ( произнес  глухим
от волнения голосом вышедши вперед. ( Мы подавали дважды прошение, но  совет
не нашел возможным выполнить нашу просьбу ...Не считая  себя  вправе  больше
настаивать и  не  смея  думать  об  изменении  академических  постановлений,
просим освободить нас от участия в конкурсе и выдать нам дипломы  на  звание
свободных художников.

Сделалось  очень   тихо.   Косматая   голова   пятидесятилетнего   Пименова,
профессора  скульптуры,  которому  Пушкин  посвятил  когда-то  экспромт  “На
статую играющего в бабки”, откинулась и замерла в удивлении.

  В тишине из-за стола послышалось недоверчиво-изумленное:

  ( Все?
  ( Все, ( ответил вышедший вперед.
  Поклонясь, он решительно направился к двери. За ним двинулись остальные.
  (Прекрасно, прекрасно! ( прозвучал им в след насмешливый голос Пименова.
Выйдя   в   Конференц-зала   в   канцелярию,   каждый   проходил   к   столу
делопроизводителя  и  вынимал  из  кармана  сюртука  сложенное   в   четверо
прошение.

Тексты всех прошений были одинаковы: “По домашним  обстоятельствам  не  могу
продолжать учение ...” Подписи же стояли разные: Корзухин, Шустов,  Морозов,
Литовченко,   К.   Маковский,   Журавлев,   Дмитриев-Оренбургский,    Вегин,
Григорьев, Песков, Петров.

  Прошение, говорившего от имени всех перед советом было подписано: И. Н.
    Крамской.
  Тем временем в конференц-зале разыгралась пренеприятная сцена.
Один из четырнадцати “бунтовщиков”, Заболотский, не вышел, остался  в  зале,
как бы желая сделаться свидетелем наступившего там замешательства. Он  стоял
в углу, щуплый и темноволосый, на лице его блуждала растерянная  полуулыбка.


( А вам чего угодно, сударь? ( Спросил, едва  сдерживая  раздражение,  князь
Гагарин, продолжавший  столбом  своим  выседся  на  своем  предсказательском
месте.

  ( Я ... желаю конкурировать, ( через силу выжал из себя Заболотский.
  Князь Гагарин усмехнулся.
( Разве вам не известно, милостивый государь, ( сказал  он  едко-насмешливо,
(  что конкурс из  одного  участника  не  состоятся  не  может?  Благоволите
подождать до следующего года.

  Заболотский вышел, униженно кланяясь, унося на улицу застывшую улыбку.

Через год он  все  же  участвовал  в  конкурсе,  провалился  и  затем  исчез
бесследно разделив незавидную долю, уготованную людям нетвердых убеждений.

Между тем к  тринадцати  положенным  на  стол  делопроизводителя  заявлениям
прибавилось четырнадцатое:  молодой  скульптор  Крейтан,  также  назначенный
конкурировать на большую золотую медаль решил примкнуть к  своим  товарищам-
живописцам.

“Когда все прошения были отданы( вспоминал спустя четверть века Крамской,  (
мы вышли из правления,  затем  из  стен  академии,  и  я  почувствовал  себя
наконец на этой страшной свободе, к которой мы так жадно стремились”.


3 “АКАДЕМИЯ ТРЕХ ЗНАТНЕЙШИХ ХУДОЖЕСТВ”

      Чтобы как следует понять причины случившегося, надо ясно представлять
себе, чем была в те годы императорская. Надо окинуть взглядом, столетие
прошедшее со дня ее основания. Надо заглянуть и в более отдаленные времена.

      Допетровская Россия не знала “светской живописи”. Долгая ночь
татарского ига, междоусобицы и удельные распри ( все это намного задержало
развитие страны и наложило глубокий отпечаток на духовную жизнь страны.
Вышло так, что в лихие годины нашествия, неволе и внутренних раздоров одна
лишь вера, религия оставалась общей, единой для всех, потому-то церковь и
стала главной опорой нарождающегося Московского государства. Потому так
всеобъемлюща и всесильна была власть церкви над душами людскими. Под этой
властью принужденно было жить искусство, ей и только ей обязано было
служить.

Сумрак средневековья долго не рассеивался над российскими просторами.
Средневековой по духу, по отрешенности от всего земного оставалось долго и
русская живопись.

В то время, когда Европа имела за собой три века Возрождения ( Джотто,
Леонардо, Рафаэля и Микеланджело, в то время, когда умер уже Тициан, а
слава Веласкеса и Рубенса поднималась превыше королевской славы, ( в это
самое время на Руси безвестные “царские иконописцы” продолжали украшать
храмы и боярские терема темноликими и суровыми образами “нерукотворного
спаса”, “житиями” и “благовещениями”, строго держась освященных обычаем
образцов.

Правда, были среди древних этих образцов и такие, как  “Троица” Андрея
Рублева, написанная для собора Троице-Сергеевской лавры еще в начале XV
века, но и сегодня изумляющая людей певучей плавностью линий,
умиротворенностью, добротой и редкостной прелестью цвета. Лазурно-золотые
краски ее ( краски неба и спелых полей ( как бы источают радостное тепло, а
три изображенных на ней ангела кажутся вовсе не ангелами, а мирно
беседующими юношами, живущими в дружбе и добром согласии.

Нельзя налюбоваться этой драгоценной картиной, ставящей имя Рублева в один
ряд с именами предвестника Возрождения Джотто и гениального юноши-
флорентийца Мазаччо.

При всей исключительности природного дарования Андрей Рублев не был гением-
одино
12345След.
скачать работу


 Другие рефераты
Творчество Гомера
Нерв жүйесі
Махаббат пен ғадауат
Венский конгресс


 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ