Правление Владимира I
и великого культурного творчества, первоначально в крупных
городах. Своей духовной силой она содействовала также объединению русичей,
формируя их культурно-историческую общность и соборность - единство
свободных людей, основанное на совокупной духовности и преданности общей
родине. Принятие христианства отвечало историческим нуждам, новой этике и
повседневым устремлениям восточных славян. В дальнейшем получилось так, что
их культура во всех своих чертах оказалась глубоко пронизана православием.
Отсюда часто встречавшиеся аскеза, непорабощенность коренным материализмом
даже при бытовом скопидомстве и естественной хозяйственности,
долготерпение, широта души и щедрость в общении, братолюбие, сострадание к
меньшой братии, жажда решать все дела на по черствым законам, а "по-Божьи".
Первоначально эта новая идеология исходила из окрещенных дружин и из
монастырей
Принятие христианства способствовало приобщению к тысячелетней
христианской истории ставило перед русским обществом новые культурные,
духовные задачи и указывало на средства их решения (освоение многовекового
наследия греко-римской цивилизации, развитие самобытных форм литературы,
искусства, религиозной жизни). Заимствование становилось основой для
сотруднечества, из осваиваемых достижений Византии постепенно вырастали
ранее неведомые славянам каменное зодчество, иконопись, фресковые росписи,
житейная литература и летописание, школа и переписка книг.
С Крещением Киевской Руси еще более расширились и углубились ее
государственные и культурные связи не только с Византией, но и с
Балканскими странами и другими государствами Европы. Вступив в Брак с
греческой царевной Анной, князь Владимир породнился и с немецким
императором Оттоном II, который ранее женился (в 971 году) на сестре Анны -
Феофании. Летописец отмечает (под 996 год): святой Владимир "жил в мире с
окрестными князьями - с Болеславом Польским, и со Стефаном Венгерским, и с
Андрихом Чешским. И были между ними мир и любовь".
О цезарепапизме на Руси.
Новый христианский бог мыслился князьям как их специальный княжеский бог,
заменивший собой прежнего Перуна. Он - верховный повелитель князей, дающий
им власть, венчающий их на княжение, помогающий им в походах, принимающий
их души в свой чертоги. Духовенство, осуществляющее связь светской власти с
богом, это скорее слуги князей, чем слуги бога. Часто княжеская власть, не
стесняясь, показывала свою силу: князья не раз сгоняли с кафедры неугодных
им епископов. Это преобладание светской власти над церковной во многом
определило особенность развития Руси, где церковь никогда не стояла выше
государства.
Внутренняя политика и борьба с печенегами
Не забывал Владимир и о делах воинских. В 992 году пришли печенеги из-
за Сулы; Владимир вышел к ним навстречу на Трубеж подле Переяславля;
русские стали на одной стороне реки, печенеги - на другой, но ни те, ни
другие не смели перейти на сторону противную. Тогда князь печенежский
подъехал к реке, кликнул Владимира и сказал ему: «выпусти своего мужа, а я
- своего, пусть борются. Если твой муж ударит моим, то не будем воевать
три года; если же наш ударит, то будем воевать три года». Владимир
согласился и, возвратясь в стан, послал бирючей кликать клич по всем
палаткам (товарам): «Нет ли кого, кто б взялся биться с печенегом?» И никто
нигде не отозвался. На другой день приехали печенеги и привели своего
бойца, а с русской стороны никого не было. Начал тужить Владимир, послал
опять по всем ратникам, - и вот пришел к нему один старик и сказал:
«Князь! Есть у меня один сын меньшой дома; с четырьмя вышел я сюда, а тот
дома остался; из детства никому еще не удалось им ударить; однажды я его
журил, а он мял кожу: так в сердцах он разорвал ее руками». Князь
обрадовался, послал за силачом и рассказал ему, в чем дело; тот отвечал: «Я
не знаю, смогу ли сладить с печенегом; пусть меня испытают: нет ли где быка
большого и сильного?» Нашли быка, разъярили его горячим железом и пустили;
когда бык бежал мимо силача, то схватил его рукою за бок и вырвал кожу с
мясом, сколько мог захватить рукою. Владимир сказал: «Можешь бороться с
печенегом». На другой день пришли печенеги и стали кликать: «Где же ваш
боец, а наш готов!»; Владимир велел вооружиться своему, и оба выступили
друг против друга. Выпустили печенеги своего, великана страшного, и когда
выступил боец Владимиров, то печенег стал смеяться над ним, потому что тот
был среднего роста; размерили место между обоими полками и пустили борцов:
они схватились и стали крепко жать друг друга; русский, наконец, сдавил
печенега в руках до смерти и ударил им о землю; раздался крик в полках,
печенеги побежали, русские погнали за ними. Владимир обрадовался, заложил
город на броде, где стоял, и назвал его Переяславлем, потому что борец
русский перенял славу у печенежского; князь сделал богатыря вместе с отцом
знатными мужами.
Беспрерывные нападения степных варваров заставили Владимира подумать об
укреплении русских владений с востока и юга. «Худо, что мало городов около
Киева», - сказал он и велел строить города по рекам Десне, Остру,
Трубежу, Суле и Стугне; но для нас при этом известии важно еще другое, как
составилось народонаселение этих новопостроенных городов: Владимир начал
набирать туда лучших мужей от славян, т. е. новгородцев, кривичей, чуди и
вятичей. Если мы обратим внимание на то, что эти новые города были вначале
не что иное, как военные острожки, подобные нашим линейным укреплениям,
необходимые для защиты от варварских нападений, то нам объяснится значение
слова: лучшие мужи, т. е. Владимир набрал храбрейших мужей,
способных для военного поселения. Из самых близких к Киеву городов были
построены Владимиром Василев на Стугне и Белгород на Днепре; Белгород он
особенно любил и населил его: «от иных городов много людей свел в него», -
говорит летописец.
Города Треполь, Тумащ и Василев соединяли валы. Постройка нескольких
оборонительных рубежей с продуманной системой крепостей, валов, сигнальных
вышек сделала невозможным внезапное вторжение печенегов и помогла Руси
перейти в наступление. Тысячи русских сел и городов были избавлены от
ужасов печенежских набегов.
Князь Владимир испытывая большую нужду в крупных военных силах,
охотно брал в свою дружину выходцев из народа, прославившихся богатырскими
делами. Он приглашал и изгоев, людей, вышедших поневоле из родовых общин и
не всегда умевших завести самостоятельное хозяйство; этим князь
содействовал дальнейшему распаду родовых отношений в деревне. Изгойство
переставало быть страшной карой - изгой мог найти место в княжеской
дружине.
Победы над печенегами праздновались весьма пышно, что также нашло
отражение в летописи. Князь с боярами и дружиной пировал на "сенях" (на
высокой галерее дворца), а на дворе ставились столы для народа. На эти пиры
съезжались "посадники и старейшины по всем градом и люди многы". Знаменитые
пиры Владимира воспеты и в былинах в полном согласии с летописными
записями:
Во стольном городе во Киеве,
У ласкова князя у Владимира
Было пированьице почестен пир
На многих на князей на бояров,
На могучиих на богатырей,
На всех купцов на торговыих,
На всех мужиков деревенскиих.
Как пишет С. М. Сольвьев: "в 995 году опять пришли печенеги к городу
Василеву. Владимир вышел против них с малою дружиною, и когда вступил в
битву, то не мог удержаться, побежал и едва укрылся от врагов под мостом.
Тут обещался Владимир поставить церковь Св. Преображения в Василеве, потому
что в тот день было Преображение. Избавившись от беды, Владимир точно
поставил церковь и сделал большой праздник, наварил меду и созвал бояр
своих, и посадников, и старшин изо всех городов и всяких людей много, а
нищим раздал триста гривен. Праздновав восемь дней, Владимир возвратился в
Киев на Успение Богородицы и тут опять сделал большой праздник, созвав
бесчисленное множество народа".
Будучи не только удачливым полководцем, но и опытным дипломатом,
Владимир, заключил мирные договоры с королями Венгрии, Чехии и Польши, чем
обезопасил западные рубежи своей державы. Это позволило сконцентрировать
все силы государства на борьбе с печенегами.
Довольно аморфное раннефеодальное государство - Киевскую Русь -
правительство Владимира стремилось охватить новой административной
системой, построенной, впрочем, на типичном для этой эпохи слиянии
государственного начала с личным: на место прежних "светлых князей",
стоявших во главе союза племен, Владимир сажает своих сыновей:
Новгород - Ярослав, Полоцк - Изяслав, Туров - Святополк, Ростов -
Борис, Муром - Глеб, Древлянская земля - Святослав, Волынь - Всеволод,
Тмутаракань - Мстислав. От Киева к этим отдаленным городам прокладываются
"дороги прямоезженные", нашедшие отражение в былинах, связывающих их с
именем Ильи Муромца.
В 997 году Владимир пошел к Новгороду за войском, потому что война,
говорит летописец, была сильная и беспрестанная, а печенеги, узнав, что
князя нет, пришли и стали около Белгорода; в летописи сохранилось следующее
любопытное предание о спасении этого города, не единств
| |  скачать работу |
Правление Владимира I |
