Развитие личности главного героя в романе А.С. Пушкина Евгений Онегин
То верно б кроме вас одной
Невесты не искал иной...
...Но я не создан для блаженства;
Ему чужда душа моя...
Это неправда! Как может человек говорить о себе: "я не создан для
блаженства"?! Все люди созданы для счастья, но не все умеют быть
счастливыми, - вот Онегин не умеет, боится. Он проговаривается:
Скажу без блесток мадригальных:
Нашел мой прежний идеал,
Я верно б вас одну избрал
В подруги дней моих печальных...
Значит, такая девушка, как Татьяна, была когда-то идеалом Онегина! Но
идеал этот - "прежний", Онегин больше не верит в него; поздно, как ему
кажется, встретил он Татьяну... Ненавидя и презирая свет, он тем не менее
заражен его взглядами, его предрассудками:
Я, сколько ни любил бы вас,
Привыкнув, разлюблю тотчас;
Начнете плакать: ваши слезы
Не тронут сердца моего,
А будут лишь бесить его…
Почему Онегин так уверен, что иного "семейного счастья" быть не может?
Потому что слишком много подобных примеров он видел в свете:
Что может быть на свете хуже
Семьи, где бедная жена
Грустит о недостойном муже
И днем и вечером одна;
Где скучный муж, ей цену зная
(Судьбу однако ж проклиная),
Всегда нахмурен, молчалив,
Сердит и холодно-ревнив!
Когда-то, в ранней юности, Онегин верил, вероятно, в возможность
высокой любви на всю жизнь. Но свет убил эту веру - и даже надежду на ее
возвращение:
Мечтам и годам нет возврата;
Не обновлю души моей...
Вот она - главная трагедия Онегина: "не обновлю души моей"! Конечно, с
его точки зрения, он прав, он поступает благородно: не веря в возможность
любви, отказывается от нее, да еще и воспитывает попутно наивную Татьяну.
Ночью, во сне, разворачивается в “Евгении Онегине” эпизод, который
обыкновенно с трудом поддается комментарию. В самом деле, зачем внутри
вполне реалистической “энциклопедии русской жизни” (В. Белинский)
потребовался такой странной, так явно и резко выпадающей из “нормального”
повествования “сон Татьяны”?
Сон этот прочитывается и по языческому, и по христианскому
символическому словарю, но - неодинаково. С позиции язычества сон,
сновидение - это всегда перемещение в иномирие. В таком смысле для
язычества сны не менее реальны, чем повседневная явь, - скорее более, ибо
они обязательно вещие, пророческие: как раз потому, что они переносят
героев в повышенно значимое пространство. По всем законам языческой
пространственной символики иномирие во сне Татьяны представлено дремучим
лесом, его центр (средоточие его сил) - лесной избушкой (см. избу Бабы Яги)
, его граница - ручьем (река как граница двух миров). "Проводник" Татьяны в
это иномирие, медведь, - тоже традиционный хозяин лесного царства не только
в славянской, но и во всей индоевропейской мифологии.
Для христианства - в высшем, абсолютном понимании - нет иномирия зла,
нет и людей из этого иномирия зла по-христиански - лишь духовная пустота,
зона отсутствия света и добра, его вселенская "тень". У зла нет и быть не
может своего, законного, постоянного места в мироздании: зло коренится в
мире духовном, в душе человека. При этом ни один человек не имеет "злой
души" (как скажет Пушкин даже о старухе графине из "Пиковой дамы"). Но
человек может исказить, извратить природу своей души, если сделает из нее
"игралище" страстей и эгоизма.
Темный лес Татьяниного сна и делается символическим "пейзажем души"
Онегина: ее потаенных "мрачных бездн", ее нравственного хаоса с
демоническими чудовищами-страстями, ее эгоистического холода. Внешне в
быту, в жизни Онегин, светский щеголь, скучающий в деревне столичный
житель, - может казаться "очень мил". Духовные опасности, подстерегающие
героя, на бытовом языке невыразимы, бытовым зрением невидимы. И эротическое
наваждение, "тоска ночная", которая вторгается через Онегина в жизнь
Татьяны, - тоже есть не простая девическая влюбленность, но смертельно
опасное искушение духа. И этого тоже нельзя покамест ни увидеть, ни прямо
выразить фабульно, "реалистически", житейски. Лишь сон Татьяны делает
возможным "сошествие во ад" онегинского духовного состояния; лишь сон
выводит вовне внутреннюю чудовищность этого состояния, его угрозу не только
для героя, не только для его друга, но и для героини. В старорусской
литературе был такой популярный жанр: прижизненные "хождения по мукам"
загробия. Сон Татьяны именно и вводит в новоевропейский, вполне
"цивилизованный" роман в стихах старинный полуфольклорный жанр, а тем самым
и христианскую духовную традицию, этот жанр породившую.
Теперь понятно, отчего композиционно иномирие попадает в литературные
тексты чаще всего на сильных, особо отмеченных позициях: завязке действия
или его кульминации. Как бы затейливо ни складывалась фабула произведения,
ее настоящая цель и смысл, предназначение всех событий, суть и расстановка
всех основных ее участников проявляются именно там, в иномирии: месте
встречи с судьбой, которое определено вековыми символическими традициями и
"изменить" которое воистину "нельзя".
В романе нет ни одной даты, но, если внимательно читать его, можно
точно установить, когда происходят события. Онегин уехал в деревню к дяде в
то самое время, когда Пушкина выслали из Петербурга. Помните:
Онегин был готов со мною
Увидеть чуждые страны;
Но скоро были мы судьбою
На долгий срок разведены.
Отец его тогда скончался...
...Вдруг получил он в самом деле
От управителя доклад,
Что дядя при смерти в постели...
Пушкин был выслан на юг весной 1820 года. Онегин уехал из Петербурга
тогда же. До этого "убил он восемь лет" в свете-значит, появился в обществе
примерно в конце 1812 года. Сколько лет могло быть Онегину в это время? В
пушкинских черновиках сохранилось прямое указание на этот счет: Онегин
"шестнадцати не больше лет" появился в свете. Значит, Онегин родился в 1796
году, он старше Пушкина на три гола. Встреча с Татьяной, знакомство с
Ленским происходят весной и летом 1820 года - Онегину уже 24 года, он не
мальчик, а взрослый мужчина, особенно по сравнению с восемнадцати летним
Ленским. Неудивительно потому, что он относится к Ленскому чуть
покровительственно, по-взрослому смотрит на его "юный жар и юный бред".
Там, где дни облачны и кратки,
Родится племя, которому умирать не
больно.
Петрарка
Эпиграф к шестой главе разбивает все наши надежды. Так нелепа и -
внешне, во всяком случае, - незначительна ссора Онегина и Ленского, что нам
хочется верить: все еще обойдется, друзья помирятся, Ленский женится на
своей Ольге... Эпиграф исключает благополучный исход. Дуэль состоится, кто-
то из друзей погибнет. Но кто? Даже самому неискушенному читателю ясно:
погибнет Ленский. Пушкин незаметно, исподволь подготовил нас к этой мысли.
Случайная ссора - только повод для дуэли, а причина ее, причина гибели
Ленского гораздо глубже.
В ссору Онегина и Ленского вступает сила, которую уже нельзя повернуть
вспять, - сила "общественного мнения". Носитель этой силы ненавистен
Пушкину больше, чем Пустяков, Гвоздин, даже Флянов, - те только
ничтожества, угнетатели, взяточники, шуты, а теперь перед нами - убийца,
палач:
Зарецкий, некогда буян,
Картежной шайки атаман,
Глава повес, трибун трактирный,
Теперь же добрый и простой
Отец семейства холостой,
Надежный друг, помещик мирный
И даже честный человек:
Так исправляется наш век!
На таких людях, как Зарецкий, стоит мир Петушковых и Фляновых; он -
опора и законодатель этого мира, охранитель его законов и свершитель
приговоров. В каждом слове Пушкина о Зарецком звенит ненависть, и мы не
можем не разделять ее.
Но Онегин! Он-то знает жизнь, он отлично все понимает. Сам говорит
себе, что он
Был должен оказать себя
Не мячиком предрассуждений,
Не пылким мальчиком, бойцом,
Но мужем с честью и с умом.
Пушкин подбирает глаголы, очень полно рисующие состояние Онегина:
"обвинял себя", "был должен", "он мог бы", "он должен был обезоружить
младое сердце..."Но почему все эти глаголы стоят в прошедшем времени? Ведь
еще можно поехать к Ленскому, объясниться, забыть вражду - еще не поздно...
Нет, поздно! Вот мысли Онегина:
"...в это дело
Вмешался старый дуэлист;
Он зол, он сплетник, он речист...
Конечно, быть должно презренье
Ценой его забавных слов,
Но шепот, хохотня глупцов..."
Так думает Онегин.
| |  скачать работу |
Развитие личности главного героя в романе А.С. Пушкина Евгений Онегин |
