Роды и виды ораторского искусства
чевые средства, которые способны давать наглядное
представление о вещах, разбираемых в лекции или обозрении. Но эти моменты в
ораторском труде играют не главенствующую, а подчиненную роль, поэтому
категория образа в красноречии не имеет того значения, которое она имеет в
любом виде художественного творчества.
Еще одно обстоятельство – отношение к слову. В поэзии оно не только
выразительное средство, но нередко и предмет поэтического обыгрывания в
инструментовке стиха, в рифмованин – внутреннем и внешнем, в обеспечивании
определенной образной повторности и музыкальности. Правда, не каждому поэту
дается такое «обыгрывание», но оно правомерно в лирическом творчестве, в
искусстве поэтического слова. В красноречии такое обыгрывание исключается
совершенно.
Обратимся еще к некоторым сравнениям, на этот раз между красноречием и
актерским искусством.
Сценическое слово, повторим еще раз, порождает, говоря словами К. С.
Станиславского, «физическое действие»: определяет поведение драматического
или комедийного персонажа, его переживания и стремления. Речь оратора, хотя
в отдельных своих частях и произносится не без эмоций и переживаний, не
порождает разнообразных действий кроме того, что часто сопровождается
жестами и сказывается в его мимике. Главное «действие», которое он
совершает по мере развертывания собственной речи, – это убедить своих
слушателей в правдивости излагаемого, в истинности доказываемых им
положений.
Далее, красноречие – такой же живой процесс, как и искусство театра.
Зритель сценического искусства и слушатель лекции 'или доклада становятся
соучастниками того, что совершает актер или оратор. Для театральных
исполнителей вовсе не безразлично, полон или полупуст зрительный зал, для
успеха спектакля существен также состав зрителей, их подготовленность к
восприятию и пониманию разыгрываемой комедии или фарса, трагедий или драмы.
Для лектора, политического обозревателя, докладчика или цехового агитатора
также важно, кто и как, в каком настроении и с какой подготовленностью
слушает произносимую в данный момент речь. Существенное значение для актера
и оратора имеет также внешняя, как правило, эмоциональная выявленность
мысли и переживаемых чувств. Красноречие отличается от актерского
творчества своей самостоятельностью. Как известно, актерское исполнение
есть труд, производный от сочинения драматурга. Есть пьеса – будет
актерское искусство, нет ее – театр в целом вынужден молчать. Вообще
говоря, всякое художественное исполнительство – будь то музыкальное или
вокальное, художественное чтение или действие актера на сцене – есть
творчество, вторичное по своей природе. Конечно, талантливый исполнитель
выступает как самостоятельный художник, отличающийся своим «почерком»,
стилем исполнения. Средствами своего искусства он не только раскрывает
замысел драматурга или композитора, по нередко обнаруживает в исполнении
музыкального произведения, чтении лирического стихотворения, басни или
поэмы именно то, что не всегда «простым глазом» или слухом угадывается.
История театра, например, изобилует гениальными прозрениями в актерском
исполнении равными большому открытию в познании человеческой сущности.
Актерское искусство есть сценическое воплощение замысла драматурга, образов
и картин, созданных его воображением и талантом, к тому же по-своему
трактуемых режиссером-постановщиком. Точно так же пианист, чтец-декламатор,
какими бы талантливыми не самобытными они ни были, не могут целиком
игнорировать не только содержание, но и форму исполняемого ими
произведения, созданного композитором, писателем.
Иначе обстоит дело с ораторским трудом. Красноречие, будучи живым
процессом, состоящим из двух стадий, едино по своему творческому характеру.
Первая стадия может быть названа временем ораторского замысла, его
вынашивания, продумывания идеи и темы, а тем более конкретного содержания
предстоящего выступления, его конспектирования. Вторая стадия – это уже
реальное воплощение замысла и темы ораторской речи – ее публичное
исполнение. Как на первой, так и на второй стадиях оратор целиком
предоставлен самому себе, и его труд составляет единство первичного и
вторичного творчества. В своей работе истинный оратор самостоятелен и в
известной меря оригинален от начала и до конца.
Правда, в античности были логографы – мастера писать тексты чужих
речей. Они были сочинителями красноречия, с которым сами никогда не
выступали. Логографы зарабатывали на том, что обеспечивали публичный успех
и славу другим. В наше время не стало логографов, хотя «мастера» писать
доклады или речи для .других, конечно, есть. Однако подобное творчество для
них является побочным, не главным. Чтение подготовленных такими лицами
текстов лишь в редчайших случаях бывает удачным и впечатляющим.
Действительный оратор всегда выступает в трех лицах: сочинителя
(«драматурга»), постановщика («режиссера») и исполнителя своих лекций,
бесед и других видов искусства публичного слова. При всем том оратор, в
отличие от актера и режиссера, обходится без предварительных, тем более
длительных и скрупулезных репетиций. Первое ораторское выступление по
данной теме – это и репетиция, причем уже открытая, и вместе с тем
публичное выступление. И если лектору или пропагандисту приходится вновь и
вновь выступать по данной теме, то он имеет возможность совершенствовать
свои выступления.
Другая особенность красноречия – полное отсутствие в нем игры или
представления, а тем более перевоплощения в какой-либо образ. Яркая
личность лектора, его очевидная одаренность, блеск и глубина его ума,
манера говорить, его голос и эмоциональность, наконец, примечательная
внешность в совокупности нередко воспринимаются слушателями как
определенный образ, но не чужой, а образ самого оратора, счастливо
одаренного природой множеством привлекательных качеств.
И еще одно сравнение. В отличие от актера оратор всегда один с
аудиторией. Она может состоять из двух-трех десятков людей или сотни. Тем
не менее лектор или докладчик должен одинаково свободно вести себя и с
одинаковым успехом держать слушателей в «своей власти». Конечно, актеру
также приходится оставаться наедине со зрительным залом, но в редких, очень
редких случаях и на считанные минуты заданного драматургом и режиссером
монолога. Менять монолог, как и отказаться от намеченной и заранее
отрепетированной мизансцены, он не может. Оратор же с самого начала и до
конца своего выступления один перед массой людей. Он обязан приковать
аудиторное внимание к себе, порою меняя какие-то частности в своем
выступлении, импровизируя, повторяя трудные положения речи, прибегая к
шуткам и т. д.
Однако сказанное не исчерпывает краткой характеристики основных
особенностей красноречия. До сих пор оно рассматривалось главным образом в
сопоставлении с искусством – такая аналогия стала традиционной. Любопытно,
что «искусство», в античности толковавшееся весьма широко и подразумевавшее
всякое занятие, спустя столетия дифференцировалось на различные науки,
ремесла, художественное творчество, медицину и даже военное дело, но за
красноречием так и остался «титул» искусства. А ведь по своей сути
красноречие если в целом и может назваться искусством, то в ряде своих
аспектов и видов должно признаваться если не наукой, то непременно –
орудием науки.
Если повнимательнее вчитаться в то, .что говорили или писали Платон и
Аристотель в упоминавшихся трудах о риторике, то не так уж трудно будет
заметить, что красноречие они рассматривали в системе знаний как способ
познания и толкования сложных явлений жизни. В некоторых суждениях этих
мыслителей даже исчезают грани между толкуемой риторикой и собственно
наукой. Позднее, например, Френсис Бэкон (XVII в.) в работе «Опыты»
риторику классифицировал как искусство «сообщения знаний». Интересное
положение сформулировал М. В. Ломоносов: «Красноречие есть искусство о
всякой данной материи красно говорить и тем преклонять других к своему об
оной мнению. Преложенная по сему искусству материя называется речь или
слово». Эти мысли в разных вариациях развивали другие видные русские
ораторы. Например, А. Ф. Мерзляков считал, что публичная речь – это прежде
всего рассуждение в устном выступлении. Но оратор не просто рассуждает, его
целью – убеждая разум, воздействовать на волю людей для достижения
определенной цели. Книга Мерзлякова «Краткая риторика» фактически и
обосновывала эту главную функцию красноречия, толкуя ее собственные научно-
познавательные функции. В работе М. М. Сперанского «Правила высшего
красноречия» разрабатываются основы ораторского искусства, призванного быть
доказательным, рассудительным, несущего людям знания.
Короче говоря, традиционное понимание красноречия как вида искусства,
а нередко и .словесности никого не должно вводить в заблуждение. Искусство
и научность составляют сложный синтез двух относительно самостоятельных
способов воздействия на людей. И если мы остановились на том, что дает
о
| |  скачать работу |
Роды и виды ораторского искусства |
