Русское масонство
г. развитие
розенкрейцерства несколько затормозилось объявлением “силанума”(молчания),
последовавшим от высших орденских начальников. К 1785 году работы
возобновились. Но судьбы розенкрейцерства близились к развязке. В 1786 г.,
вероятно, вследствие каких-либо правительственных распоряжений, все
масонские ложи, находившиеся под управлением московского братства, были
закрыты. Правительственные гонения не помешали работам ни только
розенкрейцеров, но и “теоретического градуса”: братья продолжали собираться
“в тиши” и даже пытались печатать “орденские” книги в тайной типографии.
Но уже в конце 1786 г. Шрёдер сообщил, что с наступлением 1787 года все
орденские собрания, переписки и сношения отменить. Но несмотря на это
собрания продолжали проходить по четыре, пять раз в год, но постепенно
число братьев таяло и
в сущности в 1787 году с розенкрейцерством было покончено. И императрица
оборвав своим ударом в самом конце нить развития розенкрейцерства, только
способствовала неудачному его возрождению в начале XIX века, когда русское
сознание опередило масонскую “науку” и в ложах искало иной современной
пищи: связь масонства с политическими движениями первой четверти нового
века ясно указывает на пробуждение уже совершенно иных интересов,
использовавших орден, как форму, как прекрасную организационную школу, и
влагавших в него новое, более глубокое общественное содержание.
Таким образом и в розенкрейцерстве была положена в основу та же
общемасонская нравоучительная сторона, ничем не отличающаяся от
обыкновенного масонского стремления к нравственному самосовершенствованию,
придававшего ему черты своего рода “толстовства XVIII века”.Но главной
притягательной силой розенкрейцерства была его “научная” часть. Масонам эта
наука досталась через посредство одного из “мудрых”,- Соломона, который
“есть один из искуснейших в нашей науке, и в его времена существовало много
философов в Иудее”. Они соединились и “представили философическое дело под
видом сооружения Храма Соломонова: эта связь дошла до нас под именем
Свободного каменщичества, и они по справедливости хвалятся, что взяли своё
начало от сооружения храма”. Сперва все масоны были философами, но затем
мастера стали скрывать объяснения знаков и таинственных обрядов. Истинная
премудрость, нашедшая себе отражение во многих мистериях древности,
учреждённых избранниками, в конце концов, таким образом, досталась
розенкрейцерам, которых таинственные начальники и являются в настоящее
время единственными её обладателями. Их “собратство” держит себя
сокровенно: они находятся “в некоторой части сего видимого мира, как в
наружном раю, где они творят и исполняют великие и удивительные чудеса,
потому что они обладают сокровищами рудного минерального царствия: эти
чудеса сохраняются для великого дела (une grande oeuvre), которое откроется
в своё время и час, что случится тогда, когда воздвигнется род, рождённый
для части более очищенной или
- 14 -
более возвышенной Божественного любомудрия”. Таким образом, познание
высших тайн природы сводится у розенкрейцеров к “сокровенным наукам”- к
магии ( конечно, ” божественной”, а не какомагии !), кабале и алхимии. Нам
неизвестно, каких ступеней достигли русские братья в розенкрейцерстве и
насколько пошли они в своих работах дальше “теоретического градуса”, но из
показаний Новикова видно, что многие из них были “приняты в орден”. Поэтому
интересно будет познакомится с тем, что составляло предмет “работ” в высших
степенях розенкрейцерства: именно здесь раскрываются дикие нелепости и по
ним можно судить о тех печальных результатах, к которым пришло русское
масонское движение, вызванное живыми потребностями общественной мысли и
запутавшееся в конце концов в дебрях магии и алхимии вследствие
недостаточной подготовленности русского ума к восприятию истинной науки.
Познание природы сводилось в конечном счёте к исканию философского камня,
обращающего неблагородные металлы в золото, панацеи или “ всеобщего
универсального врачества” и к “божественной магии”, то есть к попыткам
входить в сношения со светлыми духами, а познание Бога - к мистическим
толкованиям Священного Писания. Не может быть сомнения в том, что вся
розенкрейцерская “наука” была в Западной Европе явным анахронизмом. Её
дикие крайности и в России, конечно, не были явлением, благоприятно
отражавшимся на нашем общественном развитии, так как отвлекали русский “ум,
ещё в суждениях зыбкий”, от нормального пути к усвоению настоящей
европейской культуры. Но в русском розенкрейцерстве были и свои хорошие
стороны, не прошедшие бесследно для истории нашей культуры и объясняющие,
почему примкнули к этому движению лучшие интеллигентные силы России.
Прежде всего важно, что это было первое у нас интеллигентное общественное
течение, в первый раз сплотившее русских людей и направившее их в сторону
служения общественным нуждам и интересам в формах широкой
благотворительности и борьбы против “вольтерианства”, поколебавшего
правильный ход нашей культуры. Всем известна филантропическая деятельность
русских масонов XVIII века, и не случайно, конечно, почвой, на которой она
возникла, было розенкрейцерство: именно розенкрейцеры открывали больницы и
аптеки, создавали успехи русского просвещения, шли на помощь голодающей
России своею “братской” любовью к человечеству. Розенкрейцерство, бывшее на
Западе явлением умственной отсталости, у нас было совершенной новостью, и
впервые давало русскому обществу известное миросозерцание, какое,- это
вопрос другой,- но важно, что оно было дано, что впервые, благодаря
розенкрейцерству, была создана его необходимость. Это была первая
философская система в России, которая, составляя определённое
идеалистическое мировоззрение, сыграла немаловажную просветительную
- 15 -
роль в XVIII веке: успешно борясь с влиянием чуждого русскому духу
вольтерианства, розенкрейцерство, несмотря на свои дикие крайности и
смешные стороны, воспитывало, дисциплинировало русские умы, давало им
впервые серьёзную умственную пищу, приучало, - правда, помощью мистической
теософии и масонской натурфилософии,- к постоянной, напряжённой и новой для
них работе отвлечённой мысли. Также, ещё одна сторона розенкрейцерства,-
не только, конечно, переводы мистических книг, сделанных русскими масонами,
но главным образом самостоятельные попытки масонского творчества и особенно
рrьчи в собраниях братьев, несомненно внесла свою долю и в дело обогащения
русского литературного языка.
Остаётся сказать ещё несколько слов о судьбе Елагинских лож,
которые, прекратив свои работы в 1784 году, в скором времени возобновили их
снова. Хорошо осведомлённый Елагин, масонская деятельность которого
заглохла, воспользовался более благоприятными обстоятельствами и по просьбе
братий о соединении их попробовал возобновить “цепь упражнений” подчинённых
ему лож. Собрав своих “братьев” в капитуле он прочёл целый ряд бесед с
целью ознакомить их с новыми основаниями будущих занятий в английских
ложах. Ненавидя розенкрейцерство и сочувствуя гонениям, предпринятым против
него правительством, Елагин по духу является сам типичнейшим
розенкрейцером.
Он узнал, что “масонство есть древнейшая таинственная наука, святою
премудростию называемая; что она все прочие науки и художества в себе
содержит”. Да ведь это не что иное, как фантастическая история
розенкрейцерской “искры света”, изложенную в сочинениях Шварца. Далее,
какие книги дали Елагину основу для его новых “истинных” познаний ? Он
называет Ветхий и Новый завет, отцов церкви, древних философов, а затем мы
встречаем имена Ермия Трисмегиста, алхимиков Веллинга и Роберта Флуктиба и
т. д. Ведь это все любимейшие книги розенкрейцеров, к которым, очевидно,
принадлежал и первый учитель Елагина. Программа задуманного Елагиным
сочинения именно о том, что составляло содержание главного руководства
розенкрейцеров - “Теоретического градуса Соломоновых наук” и других книг
“по ордену”. Заимствуя от них, сам того не ведая, все свои тайны, Елагин в
то же время с удивительной наивностью называет розенкрейцеров “не
свободными каменщиками, но фанатиками или пустосвятами”- именно за то, что
“к разумению сего Божественного Писания не дают ключа они”. Если бы он
только знал, что ключ, которым он хотел с такой торжественностью открыть
высшие тайны своим подчинённым, есть ключ от двери, ведущей в обитель
“братства злато-розового креста”, столь ему ненавистного.
- 16 -
Так закончились искания Елагина, и в описанном им процессе мы находим
лучшее доказательство того, что в розенкрейцерской науке, как и в
нравственной философии масонства первых трёх степеней, заключались
элементы, отвечающие глубоким общественным потребностям века.
| |  скачать работу |
Русское масонство |
