Семья и брак в трех основных религиях
которые могут ущемить их честь и достоинство
или покой в их любимом супружеском доме.
Третье: Коран подчеркивает, что тесная связь между супругами - один из
знаменательнейших знаков Аллаха (Свят Он и Велик) и наибольшее
благословение среди его благословений. Аллах (Свят Он и Велик) говорит:
"[Другое] из знамений Его - то, что Он сотворил из вас самих жен для вас,
чтобы вы находили успокоение в них, и учредил любовь и [взаимную]
благосклонность между вами. Воистину, во всем этом - ясные знамения для
людей, которые размышляют". (Коран, "Аррум":21)
Семья в христианстве
Христианство, явившись вызовом всей римской культуре, не могло не
затронуть и взаимоотношений между мужчиной и женщиной. Конечно,
евангельская проповедь не была направлена на подрыв социально-политического
порядка и не задавалась целью изменить отношения между полами, и все же
христианство радикально утверждало новые принципы взаимоотношений между
мужчиной и женщиной.
Прежде всего, христианство предложило принципиально новую оценку
человека, актуализировав идею творения «по образу и подобию». Новое учение
утверждало, что «нет уже Иудея, ни язычника; нет раба, ни свободного; нет
мужеского пола, ни женского: ибо все вы одно во Христе Иисусе» (Гал. 3:28)
Принципиально важно понять, что в этом отрицании нет ни малейшего презрения
к полу или браку, но утверждается, напротив, равенство полов перед Богом,
ценность личности, а не мужского или женского per se. Конечно, равенство
ценностное не означает равенства функционального, не стирает разницу — и
это важно осознавать и чувствовать, иначе христианские установки могут быть
при желании легко истолкованы в духе «воинствующего феминизма».
Христианство впервые посмотрело на женщину как на человека, увидело в
ней самостоятельную цельную личность, неравную мужчине, но и не менее
ценную для Бога, чем он. В христианстве женщина перестала быть чем-то
нечистым, злым, перестала быть вещью и собственностью мужа, перестала,
наконец, быть только матерью или женой.
Евангельская история, вся история раннего христианства свидетельствуют
об отличном от цельсова (т.е. от языческого как такового) отношения к
женщине. Так, Христос беседовал и общался как с мужчинами, так и с
женщинами. Именно женщины сопровождали Христа на Голгофу в то время, когда
ученики оставили Его. Именно женщинам первым явился Христос. Этих женщин,
шедших ко гробу Христа с драгоценным миром, чтобы умастить тело по древнему
обычаю (этого не сделали сразу после распятия, так как начиналась суббота,
нарушать которую было нельзя по ветхозаветному обычаю), христианская
Церковь до сих пор чтит, прославляя в неделю жен-мироносиц (вторая неделя
после Пасхи).
Картины женского бесправия в древнем мире кажутся нам сегодня ужасными
и несправедливыми только благодаря произошедшей две тысячи лет назад
«христианской революции».
Именно в христианской культуре утвердился моногамный брак. Именно
христианство впервые в человеческой истории провозгласило, что супружеская
измена мужчины настолько же недопустима, насколько недопустима измена
женщины.
В средние века, когда на смену языческой культуре приходит культура
христианская, семья становится не просто «ячейкой общества», но таинством,
в которое вступают два христианина, заявляя о совместном решении перед
своей общиной. По христианскому учению, семья есть малая церковь. А церковь
не может созидаться «на время» — она создается навсегда, скрепляемая
любовью, которая не ищет лишь своей выгоды и удобств. Кстати сказать,
венцы, которые во время венчания в Православной Церкви надевают на жениха и
невесту, это не царские, как думают многие, а мученические венцы. Конечно,
не в том смысле, что брак — это сплошное мучение, нет. Имеется в виду
другое: по толкованию одного христианского святого, муж не должен
останавливаться ни перед какими страданиями, даже смертью, если они нужны
для блага жены. Венчающиеся здесь уподобляются раннехристианским мученикам,
которые страдали за Христа…
Что же касается известной фразы апостола Павла «жена да боится своего
мужа» (Еф. 5:33), то, по мнению большинства православных богословов, она не
означает, что жена должна испытывать страх и трепет перед грозным супругом,
а лишь то, что она должна бояться оскорбить мужа, бояться стать поруганием
его чести. Это не животный страх от ненависти и ужаса, а страх
охранительный, проистекающий из любви. Так дети боятся обидеть родителей,
боятся причинить им боль…
Кроме того, не стоит забывать и о тех словах, с которыми в этом же
отрывке апостол обращается к мужу: «Мужья, любите своих жен, как и Христос
возлюбил Церковь и предал Себя за нее. Так каждый из вас да любит свою
жену, как самого себя» (Еф. 5:25, 33)
Новозаветное переосмысление человека отнюдь не отменяет и многих
ветхозаветных смыслов. Материнство в христианстве пользуется таким же
почтением и уважением, как и в древние времена. Более того, сбывается
обетование, данное первым людям: от женщины рождается Иисус Христос —
Спаситель мира, Богочеловек, Который Своей крестной смертью уничтожает
последствия первородного греха: уничтожает смерть и освобождает человека от
рабской зависимости греху.
Несмотря на серьезность изменений, привнесенных в культуру
христианством, наивно было бы утверждать, что в христианском обществе сразу
покончили с женским бесправием. Еще долгие столетия женщина не принимала
никакого участия в общественно-политической и интеллектуальной жизни.
Справедливости ради надо отметить и то, что это положение все же не было
результатом «украденных женских прав», а, напротив, медленно готовило почву
для будущей эмансипации.
Парадоксально, но борьба за освобождение женщины, ставшее в западной
культуре возможным, главным образом, благодаря христианским ценностям,
довольно легко эти ценности игнорировала. Вероятно, здесь мы сталкиваемся с
базовым парадоксом или, если угодно, антиномией христианской культуры:
стремлением полностью христианизировать мир и его (этого стремления)
принципиальной невозможностью. Поэтому излишнее рвение в любой области
христианизации культуры нередко имело весьма антихристианские последствия.
Подчеркнуто-уважительное, почтительное отношение к женщине в
христианстве имеет мало общего с современным феминизмом, пытающимся, как
мне кажется, сознательно или бессознательно, но стереть естественные
различия между мужчиной и женщиной. Прошу заметить, что слово
«естественные» я употребляю в христианском контексте, т.е. нормальные,
такие, которые были сотворены Богом. А это значит, что в человеке
существует иерархия: дух-душа-тело. Естественным, гармоничным является
именно иерархическое устроение человеческой личности, когда идеально-
духовная сторона определяет душевное и физическое существование, а не
наоборот. Понимание того, на чем основано христианское мировоззрение
поясняет разницу между христианским и современным секулярным подходом: если
в светском мире словосочетание «материнский инстинкт» в равной степени
применимо и для людей, и для животных, то в мире христианской культуры
именно духовное устроение женщины, идеальный замысел Творца о ней,
определяет и ее моральные материнские качества, и принципиальную физическую
способность к деторождению.
Именно в этой плоскости, как мне кажется, и лежит решение «женского
вопроса»: или мы исходим только из того, что «времена меняются и мы
меняемся вместе с ними», и, соответственно, не может быть никаких ценностей
и ориентиров, данных раз и навсегда, либо признаем, что есть некий замысел
о человеке, и он определяет качественные различия между мужчиной и
женщиной. Если исходить из того, что «все относительно», то сразу
исключается возможность однозначного, правильного ответа на поставленные в
начале статьи вопросы. Если же верить, что мужчина и женщина созданы
разными неслучайно, то можно оценивать происходящее как «правильное» или
«неправильное». Очевидно, для современного сознания деление на «правильное»
и «неправильное» нередко кажется отсталым, консервативным и т.д. Не менее
очевидно и то, что существующая сегодня ситуация способна привести к
распаду общества. Выбор, как всегда, остается за нами.
Семья в буддизме
Сущность соединения мужчины и женщины - это взаимное дополнение. Он
внешне выглядит так, как если бы для развлечения двигал пианино, а под
горой мускулов скрывается направленная внутрь "женская" чувствительность.
Она, миниатюрная женщина рядом с ним, всегда имеет решающее слово.
Когда оба встречаются на своих глубочайших уровнях, переживания
заменяются еще раз. Она - как цветок, и переживает свое осуществление через
то, чем она есть для других. Он открывает алмаз, который также охотно сияет
сам. Цель - довести до совершенства все внутренние и тайные возможности
сознания. Во время союза мужчины и женщины, мудрость и сочувствие,
пространство и радость дополняют друг друга. Когда она как все принцессы в
одном лице, а он - самый красивый из всех, тогда проявляются вечные истины.
Когда сердце бьется, и мы не
| |  скачать работу |
Семья и брак в трех основных религиях |
