Скептицизм
Согласно этому тропу мы признаем
существование неразрешимого спора о каждой обсуждаемой вещи как в жизни,
так и среди философов, а следовательно, и возможность выбрать или
отвергнуть какое-нибудь одно из противоречащих суждений.
Второй «троп» Агриппы доказывает, что попытка суждения о природе вещей
необходимо ведет к бесконечному регрессу. Посредством этого «тропа» Агриппа
выводит, что все приводимое в доказательство обсуждаемой вещи требует
другого доказательства, это второе — в свою очередь другого и так до
бесконечности.
Третий «троп» Агриппы заново выдвигает относительность всех
представлений. В силу этой относительности вещь, подлежащая суждению,
всегда лишь кажется той или иной — отчасти в зависимости от отношения ее к
субъекту, отчасти от отношения ее к другим вещам, отсюда Агриппа выводит
необходимость воздержания от суждения об ее безотносительной природе.
Четвертый «троп» Агриппы посвящен критике «предположения». Под
«предположением» Агриппа разумеет предпосылку, принимаемую без всяких
доказательств, на веру, в тех случаях, когда попытки доказательства
суждения приводят к явному регрессу в бесконечность. Такое «предположение»
не может быть основанием для достоверного вывода: если автор
«предположения» заслуживает доверия, то не в меньшей степени заслуживает
его и скептик, предполагающий обратное. Даже в случае, если предполагающий
предполагает нечто истинное, он делает это истинное подозрительным,
поскольку высказывает его лишь в виде «предположения».
Наконец, пятый «троп» Агриппы исходит из взаимной доказуемости, т. е.
из тех случаев, когда положение, которое должно было бы служить
подтверждением исследуемого утверждения, нуждается во взаимном от него
подкреплении и когда — ввиду этой взаимности доказательств — остается
только признать, что ни одно из них не может быть взято для обоснования
другого и что и здесь надо воздержаться от суждения.
Секст Эмпирик
В лице позднейших руководителей скептицизма — Менодота, Феода, Секста и
Сатурнина — школа философского скепсиса сливается со школой врачей-
эмпириков. По-видимому, первым мыслителем, объединившим оба течения, был
Менодот. Его эмпирические исследования использовал Гален в своем изложении
принципов эмпирической медицинской школы. Однако позднее Секст отрицал
тождество учения скептицизма с учением врачей-эмпириков. Согласно Сексту,
медицинская эмпирическая школа категорически утверждает недоступность для
познания того, что невидимо нашему восприятию, и потому впадает в не
свойственный скептикам догматизм. Однако утверждение Секста должно быть
объясняемо не столько существованием действительно серьезных различий между
скептиками и врачами-эмпириками, сколько стремлением Секста тщательно
отделить скептицизм от всех, в том числе и от самых близких к нему,
течений. По-видимому, правы те ученые, которые, как, например, Брошар, не
находят никаких существенных различий между скептиками и эмпириками этого
времени. Подобно тому как скептики еще со времен Пиррона и Тимона
отказывались от исследования природы самих вещей и ограничивали свои
высказывания областью одних лишь явлений, так и врачи-эмпирики уклонялись
от установления не доступных восприятию скрытых причин болезней и
занимались изучением одних лишь чувственно обнаруживающихся признаков, или
симптомов, болезни. Впоследствии параллельно со школой врачей- эмпириков
возникает и развивается, соперничая с нею, школа врачей-«методиков».
Одним из наиболее осведомленных и обстоятельных писателей позднего
скептицизма был Секст, младший современник Галена, живший приблизительно во
II в. н. э. В «Трех книгах Пирроновых положений» Секст от
метил черты медицинского учения «методиков», которые казались ему
близкими к собственному его скептицизму. В «методическом» течении Секст
видел «единственное из медицинских учений», которое, как он думал, «не
торопится чрезмерно с суждением о неочевидном», не заявляет гордо о том,
что воспринимаемо и что невоспринимаемо, но «следует явлению и берет от
него то, что кажется помогающим, по способу скептиков».
Эта оценка «методиков» породила один из запутаннейших вопросов истории
скептицизма — вопрос об отношении Секста к обеим существовавшим в его время
школам врачей. Согласно прозвищу, данному Сексту Диогеном, а также согласно
сообщению псевдо-Галена, Секст принадлежал к школе «эмпириков». Согласно
приведенным выше разъяснениям самого Секста, наиболее близкими к
скептицизму следует считать не «эмпириков», а именно «методиков». Эти
противоречия в свидетельствах античных авторов отразились в историко-
философской литературе. Так, Эдуард Целлер, Брошар, Пауль Наторп и Сессэ
причисляют Секста к эмпирикам. Некоторые авторы, например Паппенгейм,
считают Секста «методиком». Наконец, Филиппсон, опираясь на некоторые,
впрочем достаточно двусмысленные, выражения Секста, находит, будто Секст
был ближе к «эмпирикам» — в своем опровержении логиков и к «методикам» — в
своих «Пирроновых положениях». Все эти гипотезы встречают трудности в
недостаточности наших сведений о действительных различиях между обеими
медицинскими школами.
Сочинения Секста
Сексту принадлежат, кроме «Пирроновых положении», пять книг «Против
догматических философов» и шесть книг «Против ученых» (а не «против
математиков», как переводят некоторые). Последнее сочинение развивало
критику основных понятий не только математики (т. е. арифметики и
геометрии), но и всех остальных наук того времени: грамматики, риторики,
астрономии и музыки.
Три черты характерны для работ Секста: 1) тесная связь его скептических
аргументов с данными современной ему медицинской науки; 2) стремление
представить скептицизм как совершенно беспрецедентное и оригинальное
философское учение, не допускающее не только смешения, но и сближения с
другими философскими учениями; 3) обстоятельность изложения, пред
ставляющего своего рода энциклопедию античного скептицизма, или, как
выразился Брошар, «общий итог всего скептицизма»: «la somme de tout le
scepticisme».
В огромном множестве наблюдения и факты, из которых Секст выводит
постулат скептического «воздержания», принадлежат к наблюдениям и фактам
медицины, физики, физиологии и зоологии; менее часты наблюдения,
почерпнутые из метеорологии и минералогии. Впрочем, как бы ни решался
вопрос об отношении Секста к «эмпирикам» и «методикам» (в специально
медицинском значении этих понятий), не подлежит сомнению, что в целом его
учение основывается на обработке большого эмпирического материала. Не
только в поздней античности, но и в новое время философы, стремившиеся
доказать противоречивость, относительность и недостоверность чувственных
восприятий, представлений и образов воображения, постоянно черпали свои
аргументы и примеры из книг Секста. Ссылки Декарта на недостоверность
чувственного восприятия, показывающего весло преломленным, когда оно
погружено в воду, и прямым, когда оно вынуто из воды, или же башню круглой,
когда ее рассматривают издалека, и квадратной — с близкого расстояния,
заимствованы им из аргументов того же Секста.
Попытки Секста отмежевать скептицизм от других учений
С большой настойчивостью пытается Секст установить специфические
особенности скептицизма, делающие недопустимым смешение скептицизма с
другими учениями. Так, согласно Сексту, скептицизм должен быть строго
отличаем от учения Гераклита о противоположностях: в отличие от Гераклита,
скептики высказывают общее у них с гераклитовцами утверждение, будто
«противоположное кажется в отношении одного и того же» не догматически,, а
как утверждение, составляющее общую предпосылку чувственного опыта всех
людей. Не менее резко отличие скептицизма и от учения Демокрита: хотя
Демокрит, по-видимому, приближается к скептикам, говоря, будто мед сладок
«ничуть не больше», чем горек, от скептицизма его учение отличается тем,
что он догматически отрицает бытие обоих этих качеств, в то время как
скептик отказывается от ответа на вопрос, существует ли на деле или нет то
или другое качество. От киренаиков, сводящих, наподобие скептиков, все
представления к человеческим состояниям, скептицизм отличается целью:
в то время как для киренаиков цель — наслаждение, для скептиков она состоит
в невозмутимости. .От Протагора, по-видимому, признающего «троп»
относительности, скептицизм отличается тем, что, принимая тезис текучести и
относительности явлений, их соотносительность с человеком, скептицизм
воздерживается от имеющегося у Протагора догматического сведения этой
текучести к природе текучей материи. Наконец, от философских учений
Академии, в особенности Новой, во многом, по-видимому, близких к
скептицизму, скептиков также отличает немалое. Для академиков характерна
догматическая решительность, с которой они утверждают, будто «все
невоспр
| |  скачать работу |
Скептицизм |
