Тоталитаризм и демократия
высокой образованностью и воспитанностью
монархов и аристократии, их самоконтролем на основе религиозно-нравственных
кодексов, а также мнением церкви и угрозой народных восстаний. В
современную эпоху эти факторы либо вообще исчезли, либо их действие сильно
ослабло. Поэтому надежно обуздать власть, гарантировать защиту граждан от
государственного произвола может только демократическая форма правления.
Тем народам, которые готовы к индивидуальной свободе и ответственности,
ограничению собственного эгоизма, уважению закона и прав человека,
демократия действительно создает наилучшие возможности для индивидуального
и общественного развития, реализации гуманистических ценностей: свободы,
равноправия, справедливости, социального творчества.
Одной из стран, находящихся на пути перехода от одного
политического режима (тоталитарного) к другому (демократическому), является
Россия. Наша страна пошла по пути быстрой политической и экономической
реализации западной либеральной модели демократии, по пути так называемой
шоковой терапии. Однако, в России не было на тот момент, характерных для
Запада многолетних традиций рыночной экономики и индивидуалистической
культуры, советское общество глубоко отличалось от западных демократий
почти тотальной милитаризацией, суперцентрализацией и сверхмонополизацией
экономики, её неприспособленностью к какой-либо конкуренции; преобладанием
в народном сознании коллективистских ценностей, полиэтническим составом
населения, отсутствием массовых демократических движений, способных
сформировать альтернативную номенклатуре политическую элиту, и т.д. В
результате мы переживаем трудные времена, либеральная модель демократизации
привела к политической анархии, к подрыву мотивации производительного
труда, резкому росту цен и падению уровня жизни населения. Очевидно, что
для России оптимальная модель политического и хозяйственного реформирования
может быть найдена лишь на пути тщательного учета собственной специфики и
мирового опыта, проведения активной и реалистической государственной
политики в целях формирования более динамичного и гуманного общества.
По мнению многих русский менталитет предполагает наличие сильной
руки, жандарма и т.п., но я с этим не согласен, ибо считаю, что те ростки
свободы, которые у нас уже есть на сегодня, должны сохраняться и
приумножаться.
Переход от тоталитаризма к демократии.
Переход от тоталитаризма к демократии, пожалуй, наиболее
щекотливая тема с политической точки зрения для нашей страны в сегодняшнее
время. Во время, когда общество фактически отказалось от прошлого и начало
заново строить будущее, во время, когда великое множество реформ как
политических, так и экономических запутали сознание самого общества. То
есть фактически мы живем сейчас на грани, на грани целых эпох, и эта
пограничность неоднократно ставит перед нами выбор – куда двигаться? К
демократии? Тогда становится важным очевидный вопрос – Как? И вообще,
возможен ли переход к демократии в нашей стране? Это и стало ключевой темой
нашего доклада. Для начала необходимо отметить, что наиболее впечатляющим,
наиболее резким мазком нынешней картины является то, что социализм в форме
коммунизма выступил против демократии. Социализм и демократия в нашей
стране враждебно встали друг против друга, и практически социализм, а
вернее большевизм, оказался на стороне тоталитаризма. Наверное,
основоположникам рабочего социализма и в страшном сне не могло присниться,
что партия, взявшая на вооружение их учение, противопоставит себя интересам
основной массы народа, интересам общественного прогресса. И тем не менее
это так. Объяснение, что у кормила большевистской власти стояли не те люди,
достаточно поверхностно. При всех ошибках, случайностях мы должны извлечь
из произошедшего более глубокий урок: в самой логике марксистского
социалистического учения заключено глубинное противоречие, которое в
результате долгих исторических социальных перипетий привело к этому
противостоянию. Нам, наконец, надо осознать, что в теорию марксизма,
марксистского социализма не вписываются органически ни демократия, ни
принципы рынка, ни выборы, основанные на свободном решении, и т. д.
Конечно, марксизм — достаточно широкое и противоречивое учение. Он способен
к многостороннему развитию. Однако в том виде, и каком его исповедовали
марксисты на протяжении всего нынешнего века, а то и больше, он разошелся с
действительностью, остался на уровне неразвитого опыта.
Руководящие круги коммунистической партии исторически оказались
поразительно слепыми. Стране, начавшей только-только в XX веке выходить из
крепостничества, где рабочий класс еще не имел опыта самостоятельной борьбы
за свои интересы, навязывать социализм, а тем более коммунизм — значило
подвергать социалистическое движение, его доктрину самым тяжелым
испытаниям, а фактически ликвидировать его.
Теперь ясно, что перед Октябрьской революцией, кроме аграрного,
стоял вопрос и о национально-государственном устройстве. Но большевизм эту
проблему не решил. Более того, были воспроизведены многие черты
самодержавно-имперского подхода к нациям. Стояла грозная задача покончить с
худшими чертами прежнего государственного аппарата. Однако социализм (или
коммунизм) в России воспроизвел все худшие черты старого чиновничьего
аппарата, помножив их на тупость, жестокость отсталых слоев народа и на
большевистский, якобинско-плебейский экстремизм. Наконец, революции
предстояло создать элементарные цивилизованные условия хозяйствования. Но
вместо них для «догоняющего» развития экономики и культуры по типу западных
стран мы создали систему, которая противостоит современному экономическому
и культурному развитию.
Один из главных уроков для нас состоит в том, чтобы осознать
пагубность смешения демократизма и популизма. Демократия вырабатывается
опытом всех передовых народов мира, развитием массы народа. Это тем более
надо подчеркнуть, что сегодня мы встречаемся с попытками апеллировать
именно к этому «нутряному» демократизму масс, неразвитому, невыделанному
опытом мирового освободительного движения. Популярность Жириновского — не
случайность, а симптом возможности беды.
По сути, демократизм — это такое отражение интересов масс и
народов, наций, которое учитывает как условия развития страны, так и
основные вехи мирового исторического пути. Большевизм, ориентировавшийся на
плебейскую демократию, на плебейский якобизм, отразил специфически
российское недоверие к европейским политическим и экономическим формам.
Если его основатели еще знали о европейском опыте, хотя и не могли оценить
его по достоинству, то для их последователей проблема усвоения мирового
политического опыта практически не стояла. Постановка ее была для них
возвратом к «капитализму». Нельзя, однако, безнаказанно терять основные
завоевания европейской и мировой освободительно-демократической мысли,
чтобы снова изобретать велосипед. Движение методом «тыка», собственных проб
и ошибок обернулось гигантскими жертвами и потерями.
Если говорить о проблемах современной демократии, то острейшая из
них сводится к поиску ответов на новые вызовы жизни. Это тем более
существенно, что волна демократии, поднявшаяся в августе 1991 года,
неизбежно потянет наше общество к «задней» европейской истории, к давно
пройденным этапам. Любая современная демократическая партия должна помнить,
что действует в стране, в которой народ еще не освоил азов
демократического, цивилизованного развития. Осваивать их, ориентируясь на
современную перспективу, пожалуй, самое трудное, но и самое нужное. Это
проявляется уже в отношении рынка, где конкурируют точки зрения рынка
начала XIX—конца XX века, а также «дикого» и цивилизованного
предпринимательства.
Сегодня мало скорректировать старые воззрения с поправкой и пользу
реализма и демократии. Сегодня перед нами стоит проблема выработки
концепции новой современной демократии, если угодно, экосоциальной.
Конечно, у общества слишком много неотложных задач: бушуют национальные
страсти, не обеспечены элементарные потребности людей, разрушены
экономические связи, как в эпоху гражданской войны. Но, решив эти задачи,
мы вновь очутимся перед вопросом: что делать дальше, куда и как двигаться?
Индустриальное развитие настолько усложнило экологические условия нашего
бытия, что неотложной мерой должно быть изменение технологии производства.
Оно в настоящем своем виде губит нас как общество, грозит вырождением
народам и нациям. Демократия не может серьезно не считаться с этой
опасностью. Не менее трудной представляется проблема преодоления векового
барьера между интеллигенцией и народом, когда народ находился вне мысли, а
мысли были вне народа. Демократия — лишь тогда демократия, когда она
освещена светом мысли, знаний.
Это все проблемы нормального существования любого общества.
Трудность заключается в том, что мы живем в преддверии третьего тысячелетия
и поэтому не можем решать стоящие перед нами проблемы способами, какими
пользовались в течение, скажем, XVII—XIX веков, В этом смысле современной
демократии в России нужно вобрать в себя европейский и мировой опыт, плюс
учесть в своей доктрине все парадигмы и тупики отечественного исторического
разви
| |  скачать работу |
Тоталитаризм и демократия |
