Внешняя политика Петра I
ли того хуже эпохальное, тиражируемое в отечественной историографии. С
русской стороны в Полтавском сражении участвовало непосредственно лишь
десять тысяч солдат (и еще тридцать тысяч стояли в резерве). У шведов —
шестнадцать тысяч. Против четырех шведских орудий были выставлены семьдесят
два русских (а по другим данным — сто двенадцать). Нужно подчеркнуть, что
речь идет о свежих русских частях и предельно измотанных шведских, которые
действовали на враждебной им территории, не получая ни подкреплений, ни
провианта, ни боеприпасов. Не зря В.О. Ключевский, которого никак нельзя
заподозрить в русофобии, так и писал: «Стыдно было бы проиграть Полтаву...
русское войско, им (Петром) созданное, уничтожило шведскую армию, т.е. 30
тысяч отощавших, обносившихся, деморализованных шведов, которых затащил
сюда 27-летний скандинавский бродяга».
Казалось, наступило время для решительного удара по Швеции, но его не
произошло. «У Петра зародился спорт, — пишет Ключевский, — охота
вмешиваться в дела Германии. Разбрасывая своих племянниц по разным глухим
углам немецкого мира, Петр втягивается в придворные дрязги и мелкие
династические интересы огромной феодальной паутины. Ни с того, ни с сего
Петр впутался в раздор своего мекленбургского племянника с его дворянством,
а оно через братьев своих... поссорило Петра с его союзниками, которые
начали прямо оскорблять его». Германские отношения перевернули всю внешнюю
политику Петра, сделали его друзей врагами, не сделав врагов друзьями, и он
опять начал бросаться из стороны в сторону, едва не был запутан в замысел
свержения ганноверского курфюрста с английского престола и восстановления
Стюартов. Когда эта фантастическая затея вскрылась, Петр поехал во Францию
предлагать свою дочь Елизавету в невесты малолетнему королю Людовику XV…
Главная задача, стоявшая перед Петром после Полтавы решительным ударом
вынудить мир у Швеции, разменялась на саксонские, мекленбургские и датские
пустяки, продлившие томительную девятилетнюю войну еще на 12 лет. Кончилось
это тем, что Петру... пришлось согласиться на мир с Карлом XII. «Петр
обязался помогать Карлу XII вернуть ему шведские владения в Германии,
отнятию которых он сам больше всех содействовал и согнать с польского
престола своего друга Августа, которого он так долго и платонически
поддерживал» [5].
Наконец 30 августа 1721 г. в финском городе Ништадте был подписан
русско-шведский мирный договор. Северная война завершилась. Россия получала
Ингерманландию, часть Карелии, Эстляндию и Лифляндию с городами Рига,
Дерпт, Нарва, Выборг, Корела, острова на Балтике Даго и Эзель. За
приобретенные земли Россия выплатила 1,5 млн. руб. Финляндия возвращалась в
состав Швеции. За прибалтийским дворянством и горожанами, преимущественно
немцами, были закреплены их права и привилегии. Целый месяц в Петербурге
проходили торжества по случаю победы. По первому санному пути Петр выехал в
Москву, где торжества были продолжены. Сенат удостоил Петра чином адмирала,
титулом «отца Отечества императора Всероссийского Петра Великого».
2.3. Прутский поход
Возвращаясь назад, отметим, что интерес в южном направлении был
проявлен Петром I еще в 1695 гг. когда молодой царь совершил поход на Азов
— турецкую крепость в устье Дона, преграждавшую путь в Приазовье и Северное
Причерноморье. Плохо подготовленная армия не смогла взять Азов штурмом, а
наладить правильную осаду ее оказалось невозможным из-за отсутствия флота.
После трехмесячной осады Азова (весна—лето 1695 г.) Петр был вынужден
отступить. Без флота осадить крепость и с суши и с моря было невозможно.
Первый азовский поход закончился неудачей. Зимой 1695/96 гг. развернулась
подготовка к второму походу. В Воронеже началось строительство первого
русского флота. К весне были готовы 2 корабля, 23 галеры, 4 брандера и 1300
стругов, на которых 40-тысячное русское войско в мае 1696 г. вновь осадило
Азов. После блокады с моря 19 июля турецкая крепость сдалась, флоту нашли
удобную гавань — Таганрог, стали строить порт[6].
В 1710 году подстрекаемый Карлом XII и дипломатами ведущих
европейских государств турецкий султан объявил России войну, потребовав
возвращения Азова и ликвидации русского флота. После неудачных попыток
прийти к компромиссу дипломатическими путями Петру в конце февраля 1711 г.
пришлось принять вызов Турции. В конце июня 1711 г. русская армия под
командованием Петра вступила в Молдавию и, переправившись через Днестр,
подошла к Пруту. Обещанная помощь от молдавского господаря Кантемира была
незначительна, а валашский правитель Брынковяну, изменив России, выдал план
войны султану. В результате 9 июля 1711 г. 38-тысячная русская армия была
окружена у реки Прут 135-тысячной турецкой армией и 50-тысячным войском
крымского хана.
Несколько ранее, представители православных балканских народов,
буквально осаждавшие Москву с просьбой о помощи, из лучших побуждений
преувеличивали размах антитурецкого движения в своих странах и в таких же
пропорциях преуменьшали ожидавшие русскую армию трудности. Изображалась
совершенно фантастическая картина: как, при одном появлении русских войск
сербы, черногорцы, болгары, валахи и молдаване прямо-таки сметут в едином
порыве турецких угнетателей. Наслушавшись этих сказок, Петр писал
фельдмаршалу Шереметеву: «Господари пишут, что как скоро наши войска
вступят в их земли, то они сейчас же с ними соединятся и весь свой
многочисленный народ побудят к восстанию против турок: на что глядя и сербы
(от которых мы такое же прошение и обещание имеем), также болгары и другие
христианские народы встанут против турок, и одни присоединятся к нашим
войскам, другие поднимут восстание внутри турецких областей; в таких
обстоятельствах визирь не посмеет перейти за Дунай, большая часть войска
его разбежится, а может быть, и бунт поднимут». Французский историк Жорж
Удар писал впоследствии: «...он (Петр) имел несчастье, вместо того, чтобы
сконцентрировать все усилия на заключении мира со Швецией, ввязаться в хаос
сложных дипломатических интриг, которые требовали тонкого политического
чутья, изощренной дипломатии и финансовых средств, которых ему не хватало».
Как уже было сказано в конце июне 1711 г. русские войска под
командованием Петра вступили в Молдавию. Однако единственной «подмогой»,
какую они дождались, стал приезд молдавского господаря Кантемира с кучкой
придворных. Не было ни многотысячных отрядов восставших, ни обещанных
складов с провиантом, ни воды. А турецкое войско вместо того, чтобы поднять
бунт против своих начальников и разбежаться, взяло русских в окружение.
Петр, сидя в осажденном лагере, до того пал духом, что, направив к великому
визирю своего посла Шафирова, приказал добиваться мира любой ценой. Если
потребуется, не только отдать Турции все завоеванные на юге земли, но и
вернуть шведам всю Прибалтику, кроме Петербурга, а если шведам этого
покажется мало, отдать им и Псков с прилегающими землями... Словом, ведено
было «соглашаться на все, кроме рабства».
К счастью, турки вовсе не собирались вести дипломатические баталии в
защиту шведских интересов, однако в отстаивании своих интересов
преуспели[7]. Шафиров и великий визирь Балтаджи Мехмет-паша подписали
Прутский мирный трактат, по которому Россия обязывалась вернуть Турции
Азов, срыть свои крепости, Таганрог и Каменный Затон, уничтожить русские
корабли на Черном море, не вмешиваться в польские дела, не держать в Польше
войска, отказаться от содержания в Стамбуле постоянного посольства (что по
меркам того времени было неслыханным унижением российской дипломатии).
Горькая ирония заключается в том, что после первого сражения турецкие
войска, даже янычары, отнюдь не горели желанием идти в бой. В Прутском
походе русская армия потеряла 27 285 человек. Из них в боевых действиях
погибли только 4800, остальные — от жажды, болезней и голода. Однако,
вернувшись в Петербург, Петр поступил совершенно по-современному — устроил
пышный парад, словно это он остался победителем и безусловным триумфатором.
2.4 Каспийский (Персидский) поход
Наряду с «западным» Россия проявляла отчетливый интерес и к
«восточному» направлению. В 1714 г. экспедиция Бухгольца к югу от Иртыша
основала Омск, Семипалатинск, Усть-Каменогорск и другие крепости. В
1716—1717 гг. Петром был направлен в Среднюю Азию через Каспий, 6-тысячный
отряд князя А. Бековича-Черкасского с целью склонить хивинского хана к
подданству и разведать путь в Индию (по другим данным – отряд должен был
разыскать старое русло реки Аму-Дарья и направить ее течение в Каспийское
море). Однако и сам князь, и его отряд, расположившийся в городах Хивы,
были уничтожены по приказу хана.
К другим внешнеполитическим мероприятиям правительства Петра относится
Каспийский (Персидский) поход 1722—1723 гг. Воспользовавшись
внутриполитическим кризисом в Иране, Россия активизировала внешнюю политику
в Закавказье. Летом 1722 г. Петр I лично возглавил персидский поход
русского войска в связи с обращением к нему за помощью сына персидского
шаха Тохмас-мирзы. 18 июля 22-тысячный русский отряд во главе с императором
отплыл из Астрахани по Каспию. Вдоль берегов двигались 9 тыс. кавалерии и
50 тыс. казаков и татар
| |  скачать работу |
Внешняя политика Петра I |
