Война в Чечне
границе между Дагестаном и Чечней в районе селения
Первомайское. Конечный результат операции: освобождение 82 заложников (еще
18 пропали без вести), 30 боевиков взято в плен, 153 убито, потери
федеральных сил составили 35 убитыми, около 130 ранеными.
У нынешней власти нет четкой кавказской политики. Власть представляет
собой не единую мобильную систему, подчиненную решению проблем, стоящих
перед страной (конечно, не только кавказских), но бесформенный конгломерат
ведомств, министерств, силовых структур, отдельных "сильных людей",
поедаемых политическим честолюбием, одержимых властными амбициями. Каждое
ведомство ведет свою политику. И каждое ведомство мешает другому, запутывая
и без того сложную ситуацию в стране. Это касаетс Чечни, но отнюдь не
только ее.
Именно поэтому пробуксовывают реформы в России; а как их провести,
если каждый чинуша думает исключительно о своем кармане, каждый политик
рвется в президенты, каждый министр ведет свою игру, направленную против
реальных и предполагаемых конкурентов? Войны, как известно из истории,
имеют не одни только негативные последствия. Чеченска война могла резко
двинуть реформы в России вперед — военную, аграрную и другие. Но чеченская
война может и поставить точку на российских реформах, на демократии и
свободе. Пока же Россия остается подвешенной между войной и миром, между
реакцией и реформой, между демократией и угрозой новой диктатуры. Закончить
войну и установить справедливый и прочный мир на Кавказе в таких условиях
трудно.
2. Политическая реакция в стране и в мире
Свою роль в подталкивании Ельцина и его окружения к войне в Чечне
сыграли и ошибочные прогнозы советников, построенные на незнании ситуации
на Северном Кавказе и психологии чеченского народа. Они убедили президента,
что речь идет о легкой победе и что военное вмешательство не займет более
восьми дней. Планировалось, что чеченский поход продлится с 12 по 20
декабря 1994 г. и проблема строптивой Чечни будет решена практически без
жертв. До сих пор неясно, кто мог такое насоветовать. Блицкрига в Чечне не
получилось. Первая атака на Грозный захлебнулась, и бои приняли затяжной
характер. С беспощадной суровостью обнажились деградация и деморализация
российских войск, некомпетентность высших командиров, элементарная
неподготовленность к ведению операций в зимних и городских условиях,
несогласованность между отдельными частями. Но самое главное - солдат
бросили воевать в Чечню, даже не объяснив им целей этой войны.
Необстрелянные юноши гибли сотнями и тысячами, и это была бессмысленная
смерть. Одновременно гибли тысячи ни в чем не повинных гражданских лиц.В
этой войне все было построено на случайностях, равнодушии, предательстве и
откровенном цинизме. Вскоре стали известны факты, свидетельствовавшие о
том, как российские генералы принимали решения. По свидетельству очевидцев
решение об атаке на Грозный в ночь с 31 декабря 1994 г. на 1 января 1995
г., окончившейся поражением российской армии и массовыми жертвами, было
принято в ходе празднования дня рождения Грачева. Сама атака планировалась
как подарок министру обороны и президенту. "Известия" по этому поводу
писали: "Редакция получила информацию из военного источника из района
боевых действий: "1 января день рождения Павла Грачева. Накануне Сосковец и
один генерал (это был Михаил Барсуков. - Л. Ш.) приехали навестить его.
Было празднование... Передовые получили приказ - те, кто возьмет
президентский дворец, получит не менее трех звезд Героя. А потом..
произошла кровавая баня под Новый год. Много было убитых - и чеченцев, и
наших. Но дворец не был взят""[11]. Комментарии излишни...Начало военных
действий на Северном Кавказе явилось фактором, еще более усилившим
недовольство внутри армии и министром Грачевым, и верховным
главнокомандующим. Впервые представители высшего генералитета отважились
открыто выступить против войны и способов ее ведения. Первый заместитель
командующего Сухопутными войсками генерал-полковник Эдуард Воробьев
предпочел подать в отставку, но не брать на себя ответственность за
кровопролитие. Отставка Воробьева подтвердила, что в российской армии есть
люди с честью и пониманием воинского долга. С резкой оценкой действий
министра обороны и косвенно самого президента выступили некоторые
заместители Грачева, в первую очередь генерал-полковник Борис Громов,
который говорил: "Афганский опыт должен был нас научить чему-то. Например
тому, что решаясь на военные действия, нужно подумать обо всех особенностях
региона... Все говорит о том, что решение о войне в Чечне было принято
спонтанно"[12]. Что же касается российского общества в целом, то неприятие
войны было достаточно однозначным. Так, все опросы показывали, что в
обществе преобладают сторонники мирного решения конфликта. О неодобрении
ельцинского курса на Кавказе свидетельствовало и резкое падение
популярности президента. По данным, опубликованным в январе 1995 г., 54%
опрошенных высказалось за вывод российских войск из Чечни. 27% поддержали
ввод войск и 19% не определили своего отношения к этому вопросу. Что же
касается популярности отдельных российских лидеров, то 63% опрошенных не
одобряли деятельность президента, а поддерживали его только 8% опрошенных.
Но самое большое число опрошенных, 70%, отрицательно относились к Грачеву
(поддержали его только 3% опрошенных)[13]. По данным другого опроса в
сентябре 1994 г. 70% респондентов было не удовлетворено деятельностью
Ельцина на посту президента, а в январе 1995 г. из-за войны в Чечне
недовольных было уже 84%. Только 20% поддержало его как лидера, что было на
11% меньше, чем в сентябре[14]. Постепенно в российском обществе начал
происходить тот же сдвиг, который в свое время произошел в период афганских
событий, - по мере увеличения числа жертв и расширения размаха насилия
россияне начали все более критически относиться к авантюре на Кавказе.
Чеченская война заставила многих союзников Ельцина из демократического
лагеря пересмотреть отношение к своему бывшему кумиру. Представители
"ДемРоссии" говорили в этот период: "Хасбулатов и его камарилья и Ельцин и
его камарилья объективно представляли две авторитарные фракции. Поэтому нет
ничего удивительного, что люди переходили из одного лагеря в другой, делая
свои карьеры. Именно это сделали замы Хасбулатова - Филатов, Шумейко,
Рябов. Функционеpы в Белом Доме и в Кpемле провоцировали конфронтации и
ловили рыбку в мутной воде"[15]. А разве наши демократы раньше не видели, к
чему идет дело? Что ж, лучше увидеть правду поздно, чем никогда. Помнятся
резкие слова Юрия Буртина, брошенные Ельцину в самом начале чеченской
кампании: "Теперь совершенно ясно, что Россия потеряла Чечню. Если Чечня
означает не только территорию... но прежде всего чеченский народ, тогда эти
люди на много поколений будут оторваны от России, по крайней мере
духовно"[16]. Но Кремль уже не слышал критики. Россия все больше увязала в
войне. Несмотря на общее недовольство, массовых проявлений открытого
протеста против войны не было. Организованные демократами митинги протеста
собирали ничтожно мало - несколько сотен самых преданных сторонников, зевак
да представителей служб безопасности. Общество все больше погружалось в
апатию. Даже в Москве и С.-Петербурге, где еще недавно на улицы выходили в
едином порыве сотни тысяч, так и не удалось поднять народ на антивоенное
движение. Возможно, отчасти причиной тому было падение влияния
демократических лидеров. Еще несколько лет назад выводившие на улицы
многотысячные толпы, они производили впечатление беспомощности, и их
призывы мало кого волновали. Многие демократические лидеры потеряли
моральное право и на роль критика власти, и на защиту демократии. Некоторые
еще недавно мостили путь ельцинскому режиму. Среди них были и такие,
которые постоянно толклись в кремлевских приемных в надежде если не на
пост, то хотя бы на признание, на включение в Президентский совет или в
какую-то другую престижную структуру. Может быть, поэтому их обличительный
запал вызывал сомнения в искренности даже у сторонников. Как бы то ни было,
чеченская бойня заставила некоторых демократов и либералов подтвердить свою
гражданскую позицию. Одним из первых это сделал Сергей Ковалев. О своем
выходе из президентского совета заявил Отто Лацис. Какое-то время спустя с
протестом против войны выступил Егор Гайдар. Но демократам и либералам
трудно давался переход в оппозицию к президенту. С началом 1995 г. в России
все чаще стали задумываться об экономических последствиях чеченской войны.
Она уже разрушила все ориентиры бюджета на 1995 г. Месяц войны стоил России
800 млрд руб. (220 млн долл.). Каждый день таких операций добавлял к
расходам еще 12-14 млрд руб. Экономисты, принадлежавшие к разным
политическим лагерям, сходились в оценке экономических последствий
чеченской войны. Вот мнение по этому поводу Гайдара (январь 1995 г.):
"Постепенное усиление милитаризации общества. А это значит рост военных
расходов. Если это произойдет, можно будет ставить крест на экономической
программе правительства. Экономические последствия такого сценария
представить несложно: дестабилизация валютного рынка, отказ от свободного
валютного курса и конвертируемости валюты,
| |  скачать работу |
Война в Чечне |
