Жизнь и творчество Рафаэля.
как мастера "мадонн". Но чем глубже проникался он идеалами флорентийского
искусства, тем сильнее зрела в нем потребность выразить себя в формах
мужественных и драматических.
В 1504 году он получает заказ на картину "Оплакивание Христа", которую
он первоначально предполагал писать в традициях Перуджино и даже выполнил
несколько эскизов. Но оставил этот замысел, а когда в 1507 году вернулся к
нему, то стал разрабатывать его как тему драматическую - "Положение во
гроб".
Переход от тихих "мадонн" к напряженной динамике "Положения" от
простых построений к многофигурной композиции оказался очень резким, и не
все в новой картине Рафаэля было безукоризненным, не все образы - одинаково
выразительными.
К концу пребывания Рафаэля во Флоренции в его искусстве все заметнее
сказывается тяготение к монументально-героической выразительности образов.
Сравнение картин "Обручения Марии" (1504) и "Положение во гроб" (1507) дает
представление о стремительной эволюции Рафаэля к зрелому классическому
стилю.
3. Причина и точное время переезда Рафаэля в Рим не имеют прямых
документальных подтверждений. Осенью 1507 года он на некоторое время едет в
Урбино, весной 1508 года он все еще находится во Флоренции, а в январе 1509
года имя его впервые упоминается в документах в связи с работой в Ватикане.
Следует по этому считать, что он приехал в Рим не позднее конца 1508 года.
Можно также предположить, что он прибыл в Рим, как за несколько лет до того
- во Флоренцию, с рекомендациями из Урбино. Это тем более вероятно, если
учесть, что новый урбинский герцог, Франческо Мария делла Ровере, был
племянником папы Юлия II. Наконец, приглашению Рафаэля мог содействовать и
его земляк, всесильный папский архитектор Браманте, работавший над
перестройкой и украшением Ватикана.
Здесь 26-летний Рафаэль получает поручение расписать парадные покои
Ватиканского дворца. По-видимому, на первых порах участие Рафаэля в росписи
так называемых "станц" Ватиканского дворца было достаточно скромным, ибо
здесь уже работали другие, более известные мастера (Браманте,
Микеланджело). Но сделанное им так понравилось Юлию II, что тот с присущей
ему грубой решительностью приказал фрески, уже написанные другими
живописцами или существовавшие там еще раньше, сбить, а всю декорацию
комнат поручить одному Рафаэлю. Работа, начатая им в конце 1508 года,
длилась девять лет: сначала была расписана средняя из трех "станц" -
"Станца делла Сеньятура" (1508-1511), затем "Станца д‘Элиодоро" (1511-1514)
и в заключение - "Станца дель Инчендио" (1515-1517). К тому времени, когда
приступили к росписи третей "станцы", Рафаэль был настолько занят другими
заказами, что мог только наблюдать за работой своих учеников, которые
исполнили все фрески. Маловыразительные, эти композиции решительно уступали
фрескам двух первых "станц", написанным Рафаэлем собственноручно или при
его непосредственном участии.
Рафаэль выступает как художник-гуманист, как выразитель светского и
реалистического мировоззрения эпохи Возрождения.
4. Последние годы своей жизни Рафаэль стал признанным главой всей
римской художественной школы. Даже с помощью многочисленный учеников он не
успевал справляться в заказами папы и римской знати. Увлеченный новыми
планами, обширными архитектурными и декоративными работами, Рафаэль,
возможно, не замечал надвигающегося на него творческого кризиса. Он был
богат и вел широкий образ жизни, предаваясь всевозможным удовольствиям.
Любимый и прославляемый всеми, он, наверное, был счастлив. Но силы его
иссякли. Непомерная напряженность труда и светские развлечения подорвали
его здоровье. Лихорадка, сразившая его, оказалась смертельной: 6 апреля
1520 года Рафаэль умер, оплакиваемый всем Римом. Его похоронили в Пантеоне.
В тот же день один из современников, сообщая о смерти Рафаэля, написал:
"Окончилась его первая жизнь; его вторая жизнь, в его посмертной славе,
будет продолжаться вечно в его произведениях и в том, что будут говорить
ученые в его хвалу".
Таков был этот великий мастер Высокого Возрождения.
III. РАФАЭЛЬ КАК ИСТИННЫЙ СЫН ЭПОХИ
ВЫСОКОГО ВОЗРОЖДЕНИЯ
Прожив всего тридцать семь лет, он осуществил почти все свои
начинания. Само понятие незаконченности как-то не вяжется с характерам его
искусства — воплощением ясной соразмерности, строгой уравновешенности,
чистоты стиля.
И в жизни Рафаэля, видимо, не было жестоких кризисов и изломов. Он
развивался последовательно и плавно, усердно работая, внимательно усваивая
опыт учителей, вдумчиво изучая античные памятники. В самой ранней юности он
в совершенстве овладел манерой и техникой своего умбрийского учителя
Перуджино, а впоследствии многое почерпнул и у Леонардо и у Микеланджело, —
но все время шел своим, очень рано определившимся путем. Рафаэль, как
истинный сын Возрождения, был если и не столь универсальным, как Леонардо,
то все же очень разносторонним художником: и архитектором, и
монументалистом, и мастером портрета, и мастером декора. Но до ныне его
знают больше всего как создателя дивных «Мадонн». Созерцая их, каждый раз
как бы заново открывают для себя Рафаэля.
Все его искусство предельно гармонично, дышит внутренним миром, и
разум, самый высокий, соединяется в нем с человеколюбием и душевной
чистотой. Ибо его искусство — радостное и счастливое. Ибо оно выражает
некую нравственную удовлетворенность, примирение человека со своей бренной
судьбой, приятие жизни во всей ее полноте и обреченности. В отличие от
Леонардо, Рафаэль не томит нас своими тайнами, не сокрушает своим все
видением, а ласково приглашает насладиться земной красотой вместе с ним. В
отличие от Леонардо, он прожил гораздо меньше — но успел выразить в
живописи, вероятно, все, что мог. А это значит — полное царство гармонии,
красоты и добра.
Рафаэль не открывал новых миров, в отличие от Леонардо и Микеланджело,
он не смущал современников дерзостностью своих исканий: он стремился к
высшему синтезу, к лучезарному увенчанию всего, что было достигнуто до
него, и этот синтез был им найден и воплощен.
Хотя Рафаэль и не имел среди своих учеников достойных преемников, его
искусство долгое время сохраняло значение непререкаемого авторитета и
образца (его примером вдохновлялись Н.Пуссен, А.А.Иванов и др.). Однако на
наследие Рафаэля опирались и защитники академизма, видевшие в его
произведениях высшие образцы идеализирующего искусства; поэтому противники
академизма нередко выступали против Р., недооценивая при этом истинные,
глубоко реалистические основы его творчества.
Сам Рафаэль считал себя представителем умбрийской школы, опиравшейся
на римскую античность. Исследователи считали, что он склонен к подражаниям,
но сам художник всегда учился - у Перуджино - идеальному типу красоты, у
Леонардо - пространственному мышлению, Всю жизнь он соперничал с титанами
своего времени - Леонардо да Винчи и Микеланджело. Он не обладал ни
интеллектом первого, ни мощью второго, но был счастливым учеником, много и
напряженно работал. Поняв, что превзойти Микеланджело в изображении
обнаженного тела невозможно, он стал красиво драпировать свои фигуры;
композиционные приемы Леонардо он соединил с характерными движениями
Джорджоне. Огромная популярность Рафаэля объясняется тем, что он создал
стиль, понятный и приятный всем без исключения. Его искусство - это в
полном смысле слова "золотая середина" в сравнении с его вечно ищущими,
мятущимися, страдающими от невозможности достичь идеала собратьями по
живописи. В упорной работе Рафаэль постепенно достигал идеального
совершенства формы, ясности, уравновешенности, свойственным римскому
классицизму. Он был блестящим мастером композиции, в которые всегда входили
архитектурные формы, приобретавшие стилеобразующее значение ("Обручение
Марии", "Афинская школа"). Наиболее известны рафаэлевские мадонны, которые
под его кистью стали символом идеальной гармонии. "Мадонна Конестабиле" -
композиция в круге - тондо, излюбленная художником; "Мадонна на лугу" -
классический треугольник. Самая знаменитая из них - "Сикстинская
мадонна"(1515-19) стала эталоном для академического искусства и нормой
"хорошего вкуса". Постепенно следование манере Рафаэля привело к
перерождению в академизм.
| |  скачать работу |
Жизнь и творчество Рафаэля. |
