Административная система у запорожских казаков
созывал все товариство на
общее собрание и, приняв важный и вместе почтительный вид, входил с
открытою головой на определенное место среди радной площади, становился под
войсковое знамя, кланялся несколько раз собранию и, стоя во все время рады,
держал к товариществу речь, или осуждая какое-нибудь преступление, или
смиренно прося у войска какой-либо в свою пользу благосклонности. Козаки
слушали его с большим вниманием, а потом громко высказывали каждый свое
мнение и, в случае несогласия с кошевым, показывали это своим голосом и
разными телодвижениями; в случае же находили требование кошевого
несообразным или просто мало основательным, то совсем не покорялись его
воле и лишали всеобщего уважения.
Как на Украине гетман, так в Запорожье кошевой атаман имел при
«боку», особенно во время военных походов, несколько человек, от 30 до 50,
слуг, выполнявших обязанности адъютантов при «власной» особе кошевого; это
были так называемые молодики, джуры или хлопцы, слуги-товарищи, исполнявшие
такую же роль при кошевом, какую исполняли пажи при важной особе какого-
нибудь рыцаря. Во время войны 1769 года в строевых козацких реестрах
показано несколько человек молодиков «при пану кошевому»; впрочем, эти же
молодики прислуживали не только кошевому, но и другим лицам войсковой
старшины по два или по три при каждом, большею частию в хлопцы или слуги
сичевых козаков попадали молодые люди из поляков. То что это были не
простые слуги при кошевом и других старшинах, видно из самых обязанностей,
на них возлагавшихся: «молодики должны были Богу добре молиться, на коні
реп'яхом сидіти, шаблею одбиваться, списом добре колоти і із рушниці зорко
стріяти». Впрочем, слово «молодик» иногда означало в Сичи и просто молодой
человек.
Жизнь кошевого атамана, как и прочих старшин, нисколько не отличалась от
жизни остальных козаков: он пребывал всегда в том самом курене, в котором
состоял и раньше до избрания своего на должность кошевого; стол и пищу имел
в том же курене, обще с козаками; даже платье получал из общего войскового
скарба. Так было испокон веков и только под конец исторического
существования Запорожья войсковая старшина стала обзаводиться собственными
домами в Сичи и иметь отдельный стол для себя, а в XVIII веке, как
свидетельствуют очевидцы, кошевые атаманы стали жить уже в особых домах,
которые выстраивались среди площади «города»; там же стояли особые дома для
войскового судьи и писаря.
Главными источниками дохода кошевого атамана были: участок земли,
дававшийся ему войском при общем разделе земных угодий между козаками,
каждого нового года; царское жалованье —70 рублей в год; часть пошлины за
перевозы через реки; часть пошлины с товаров, именно «кварта», т.е. ведро
от всякой «куфы» или бочки привозимых в Сичь горилки и белого вина, часть
муки, крупы и крымских или турецких товаров —«по товару от всякой ватаги»;
судебная вира, т.е. плата за раскованно преступника от столба и «некоторый
малый презент» от всяких просителей; часть военной добычи от всякой малой
партии козаков, отправлявшихся на какие-либо поиски; случайные приношения
от шинкарей, брагарников, мясников и калачников медом, пивом, бузою
(брагою), мясом и калачами. Кроме всего этого, на праздник Рождества
Христова и святой Пасхи кошевой получал так называемый «ралец», т.е.
подарок, по две или по три пары лисиц и больших калачей, от шинкарей,
купцов и мастеровых: они собирались тремя отдельными партиями, являлись с
поклоном к кошевому и подносили ему свои дары; за это кошевой должен был
угощать их, пока схотят, холодною горилкою и медом. В эти же дни кошевой
поил и угощал у себя в курене всю старшину, куренных атаманов и простых
козаков. Наконец, кошевому атаману шли еще некоторые из приблудных,
пойманных на степи, лошадей: они держались в течение трех дней и, если по
истечении этого времени к ним не отыскивался хозяин, поступали в
собственность войсковой старшины, а в том числе, следовательно, и кошевого.
Войсковой судья был вторым лицом после кошевого атамана в запорожском
войске; как и кошевой атаман, он избирался на войсковой раде из простого
товариства. Судья был блюстителем тех предковских обычаев и вековечных
порядков, на которых зиждился весь строй козацкой жизни; в своих решениях
он руководствовался не писаным законом, как совсем не существовавшим у
запорожских козаков, а преданиями или традициями, должно быть, занесенными
из Украины в Запорожье, переходившими из уст в уста и освященными временем
многих веков. Обязанностью войскового судьи было судить виновных скоро,
право и нелицеприятно; он разбирал уголовные и гражданские дела и
произносил суд над преступниками, представляя, однако, окончательный
приговор суда решать кошевому атаману или войсковой раде. Войсковой судья
иногда заменял особу кошевого, под именем «наказного кошевого атамана»,
исполнял должность казначея и артиллерии начальника при войсковом «скарбе и
армате». Внешним знаком власти войскового судьи была большая серебряная
печать, которую он обязан был держать при себе во время войсковых собраний
или рад и прикладывать к бумагам, на которых постановлялось решение всей
рады. Судья, как и кошевой атаман, не имел ни особого жилища, ни отдельного
стола, а жил и питался обще с козаками своего куреня. Главным доходом судьи
было царское жалование —70 рублей в год и часть пошлины за перевозы через
реки; кроме того, он получал, как и кошевой, ведро водки или белого вина от
каждой привозимой в Сичь куфы, «по товару» от всякой ватаги, одного коня из
приблудившихся лошадей, выкуп за «отбитие» преступника от столба, «малый
презент» от всякого просителя, часть добычи от каждой партии, известное
количество меду, пива, бузы, мяса и калачей от сичевых шинкарей,
брагарников, мясников и калачников, наконец, рождественский и пасхальный
ралец.
Войсковой писарь, как и кошевой атаман и войсковой судья, выбирался
товариством на общей раде и заведывал всеми письменными делами запорожского
войска. Так, он рассылал приказы по куреням, вел все счета приходов и
расходов, писал, иногда по совещанию с монахами, бумаги к разным государям
и вельможам от имени всего запорожского войска, принимал все указы, ордера,
листы и цидулы, присылавшиеся от разных царственных, властных и простых лиц
в Сичь, на имя кошевого атамана и всего низового войска. У запорожских
козаков обязанности войскового писаря исполняло одно лицо, но при нем, в
качестве помощника, состоял выборный войсковой подписария и сверх того
иногда несколько человек «канцелярских разного звания служителей».
Настоящей канцелярии, в виде особого учреждения, для писаря в Запорожье не
полагалось, и все письменные дела отправлялись при «квартире» (т.е. курене)
писаря. Обязанность писаря считалась в Запорожье столь важной и
ответственной, что если бы кто другой, вместо него, осмелился писать от
имени коша кому-либо или принимать письма, присылаемые на имя писаря, того
без пощады казнили смертью. Значение войскового писаря в Запорожье было
очень велико: многие из войсковых писарей влияли на настроение всего
войска; многие держали в своих руках все нити политики и общественной жизни
своего времени; оттого роль войсковых запорожских писарей сравнивают с
ролью генерального секретаря или даже военного министра в наше время.
Влияние войсковых писарей тем сильнее было в Запорожье, что большинство из
них оставалось на своих должностях в течение многих лет бессменно. Так,
известно, что в течение 41 года, от 1734 по 1775 год, в войске запорожском
сменилось всего лишь четыре человека в звании войскового писаря. Но при
всем своем действительном значении, войсковой писарь, однако нигде и ни в
чем не старался показывать свою силу; напротив того, он всегда держал себя
ниже своего положения. Оттого на всех бумагах, исходивших от войскового
писаря, мы нигде не встречаем его единоличной первоначальной подписи:
обыкновенно писарь, в конце каждой бумаги,— подписывал известную формулу:
«Атаман кошовый зо всем старшим и меншим низовым войска запорожского
товариством»; далее, если кошевой был грамотный, то он собственноручно
подписывал свою фамилию; если же он был неграмотен, то вместо него писал
его фамилию писарь, часто при этом не обозначая того, что он подписывает
«вместо неграмотного» кошевого и с его согласия или приказа. На бумагах,
исходивших от имени запорожского войска, очень редко можно встретить имя и
фамилию писаря: «Писарь войска запорожского низового Андрей Тарасенко», или
«Иван Глеба». Внешним знаком достоинства войскового писаря была в длинной
серебряной оправе чернильница — каламарь, от восточного слова «калям» —
тростник, при войсковых собраниях, писарь затыкал свой каламарь за пояс, а
гусиное перо, обыкновенно находившееся в длинной трубке того же каламаря,
извлекал из трубки и закладывал за правое ухо. Жизнь и содержание
войскового писаря во всем были схожи с жизнью и содержанием войскового
судьи, т.е. он получал 50 рублей казенного жалованья и те же приношения от
бочек водки, товаров, судебной пени и т.п.
Войсковой асаул, так же, как кошевой атаман, судья и писарь, избирался
общею радою из простых козаков низового товариства; обязанности войскового
асаула были очень сложны: он наблюдал за порядком и благочинием между
козаками в мирное время в Сичи, в военное в лагере; следил за исполнением
судебных приговоров по решению кошевого или всей рады, как в самой Сичи,
так и в отдаленных паланках войска; производил следствия по поводу разных
споров и преступлений в среде семейных козаков запорожского поспольства;
заготовлял продовольствие для войска на случай войны, принимал х
| |  скачать работу |
Административная система у запорожских казаков |
