Диоген Синопский и школа киников
Другие рефераты
МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ УКРАИНЫ
СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ
КАФЕДРА ФИЛОСОФСКИХ И СОЦИАЛЬНЫХ ДИСЦЕПЛИН
КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА
на тему: Диоген синопский и школа киников
по дисциплине "Философия"
Выполнила: студентка
группы АУ-11з
Щербакова
О.Е.____________________
________
"__"_______2001г.
Научный руководитель:
Шенгелая И.Ш._____________________
_________
"__"______2001г.
Севастополь 2001
СОДЕРЖАНИЕ
Введение…………………………………………………………..………………….…………3
1 Диоген Синопский и школа киников …………………………..……………..…...……4
Заключение…………………………………………………………………….…………....…11
Список использованных источников………………………..……………………………….13
ВВЕДЕНИЕ
Диоген Синопский родился в 400г. до н. э. в городе Синопе
(Понт). Время жизни Диогена, как философа относится к досократовской
философии. Школа киников, к которой относился и Диоген, представляла собой
течение в греческой философии исповедывающее отрицание всего материально –
ценного в жизни т.е.: богатства, удовольствий, моральных канонов и т.д.
Диоген был самым ярым сторонником такого стиля жизни из всех участников
данного течения. Даже его учитель Антисфен, основоположник течения был
более мягок в крайностях. Благодаря своему уму и поступкам киника, Диоген
прославился и оставил свой след в истории, но они же часто приводили
Диогена в противоборство с моралью общества, в котором Диоген часто
проигрывал.
1 Диоген Синопский и школа киников
Когда Диоген был изгнан из своей родины, он пришел в Афины. Там он
застал немало слушателей Сократа — Платона, Аристиппа, Эсхина, Антисфена и
Эвклида Мегарянина. Диоген вскоре проникся презрением ко всем им, кроме
Антисфена, основателя школы киников (Кинизм — название, связанное с
поименованием гимназии Киносарг («Белая собака»), или cynicos (киники) от
суоn «собака», а не от Cynosarges) с ним он общался охотно, но хвалил,
впрочем, не столько его самого, сколько его учение, полагая, что только оно
раскрывает истину и может принести пользу людям.
Сравнивая же самого Антисфена с его учением, он нередко упрекал его в
недостаточной твердости и, порицая, называл его боевой трубой — шума от нее
много, но сама она себя не слушает; Антисфен терпеливо выслушивал его
упреки, так как он восхищался характером Диогена.
- С того времени, как Антисфен освободил меня, я перестал быть рабом.
Как же это произошло? Он научил меня различать, что является моим и что мне
чужое. Богатство, имущество — не мои; родные, близкие, друзья, слава,
привычные ценности, общение с другими — все это — чужое. Что же принадлежит
тебе? — Твои представления. Они, учил Антисфен, абсолютно свободны, никому
не подвластны, никто не может им ни помешать, ни заставить воспользоваться
иначе, чем я этого хочу.
Узнав, что, по Платону, человек определяется как двуногое животное,
лишенное перьев, Диоген ощипал петуха и, принеся его в Академию, объявил:
«Вот человек Платона».
/После этого к определению было добавлено: «И с широкими ногтями»./
Когда Платон распространялся о своих идеях и говорил о «стольности» и
«чашности», Диоген заметил: «Что касается меня, Платон, то стол и чашу я
вижу, а вот «стольности» и «чашности» нет». На что Платон ему якобы
ответил, что для чаши и стола у Диогена есть глаза, а для «чашности» и
«стольности» у него нет разума.
Любовь проходит с голодом, а если ты не в силах голодать, петлю на
шею — и конец.
Однажды Диоген закричал: «Эй, люди!» Сбежался народ, он замахнулся
палкой: «Я звал людей, а не дерьмо». Для того, чтобы жить как следует,
надо иметь или разум, или петлю.
Однажды он рассуждал о важных предметах, но никто его не слушал;
тогда он принялся верещать по-птичьему; собрались люди, и он пристыдил их
за то, что ради пустяков они сбегаются, а ради важных вещей не пошевелятся.
Он удивлялся, что грамматики изучают бедствия Одиссея, но не ведают своих
собственных; музыканты ладят струны на лире, а не могут сладить с
собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того,
что у них под ногами... Когда кто-то привел его в роскошное жилище и не
позволил плевать, он, откашлявшись, сплюнул в лицо спутнику, заявив, что не
нашел места хуже.
Увидев однажды, как мальчик пил воду из горсти, он выбросил из сумы
свою чашку, промолвив: «Мальчик превзошел меня простотой жизни».
Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неисписанное
место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужайтесь, други: виден берег!»
Человеку, спросившему, в какое время следует завтракать, он ответил:
«Если ты богат, то когда захочешь, если беден, то когда можешь».
Рукоблудствуя на глазах у всех, он приговаривал: «Вот кабы и голод можно
было унять, потирая живот!» Кто-то корил Диогена за его изгнание.
«Несчастный, — ответил он. — Ведь благодаря изгнанию я стал философом». Он
просил подаяния у статуи; на вопрос, зачем он это делает, Диоген сказал:
«Чтобы приучить себя к отказам».
На вопрос, почему люди подают милостыню нищим и не подают философам,
он сказал: «Потому что они знают: хромыми и слепыми они, может быть, и
станут, а вот мудрецами — никогда».
Он просил милостыню у скряги, тот колебался. «Почтенный, — сказал
Диоген, — я же у тебя прошу на хлеб, а не на склеп!»
На вопрос, что дала ему философия, он ответил: «По крайней мере,
готовность ко всякому повороту судьбы».
Человеку, сказавшему «Мне дела нет до философии!», он возразил:
«Зачем же ты живешь, если не заботишься, чтобы хорошо жить?»
О влюбленных говорил он, что они мыкают горе себе на радость.
Нет ничего дурного в том, чтобы украсть что-нибудь из храма или
отведать мяса любого животного: даже питаться человеческим мясом не будет
преступно, как явствует из обычаев других народов. В самом деле, ведь все
существует во всем и через все: в хлебе содержится мясо, в овощах — хлеб, и
вообще все тела как бы парообразно проникают друг в друга мельчайшими
частицами через незримые поры.
Когда Филипп, царь Македонии, отец Александра Македонского, объявил,
что идет войной на Коринф, и все бросились готовиться против него, Диоген
принялся катать туда и сюда свою собственную бочку. Его спросили: «Зачем
это, Диоген?» Он ответил: «У всех сейчас хлопоты, потому и мне нехорошо
бездельничать; а бочку я катаю, потому что ничего другого у меня нет».
Однажды Диоген плыл на корабле в Афины. Все было хорошо, как вдруг у
о. Крит на судно напали морские пираты. В итоге Диоген в качестве раба
попал на невольничий рынок. Последующая сценка, написанная на основании
древних свидетельств и легенд, рисует незаурядный облик этого необычного
человека.
«Хотя Диоген изнывал от зноя, он весело улыбался. Потом без разрешения
хозяина уселся на песок.
— Куда! — зарычал на него торговец в персидском халате и белой чалме. — Кто
тебя, сидячего, здесь увидит?!
— Почему же? — возразил Диоген. — Рыба лежит, а своего покупателя находит!
Работорговец удивленно захохотал и дозволил рабу сесть на песок. Тут
Диоген, приободряя заморенных жарой невольников, закричал на весь базар:
— Эй, люди! Вы что же носы повесили?.. Уж не потому ли, что не в силах
дольше слушать голодное урчанье собственного чрева? Ничего, это дело
поправимое! — И, обращаясь к работорговцам, продолжал: — Граждане наши
хозяева! Послушайтесь голоса разума! Ведь овец и поросят вы откармливаете
на совесть, как и подобает делать рачительным владельцам, не так ли? Так не
глупо ли тогда человека, самого дорогого из животных, морить на продаже
голодом?!
В толпе послышался смех рабов и их хозяев, потому что шутку любят все. И
подобревшие работорговцы сказали: «А ведь, пожалуй, их и в самом деле не
мешает покормить!» И потянулись к невольникам руки с ломтями хлеба, с
сушеной рыбой, гроздьями винограда и даже бурдюки с водой.
| |  скачать работу |
Другие рефераты
| 
