Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Джордано Бруно

  так  нызываемому
"лиллиевому искусству" (моделированию логических операций  с  использованием
символических обозначений), последний не  желает  рассчитаться  и  стремится
всеми силами оставить Бруно у себя в доме
      Договариваясь об уроках, Мочениго надеялся, что Бруно станет учить его
не логике, а магии, которую Бруно неоднократно расхваливал в  разговорах  со
знакомыми и намекал, что сведущ в ней. Намеки на тайные учения  можно  найти
и в трудах Бруно, что  стало  предметом  детального  исследования  Ф.  Ейтс,
полагающей,   что   важнейшей   причиной   осуждения   философа   была   его
приверженность магии. Следует, однако, отметить, что  в  XVI  в.  интерес  к
магии был массовым явлением, карали же не просто за магию, а  за  колдовство
с целью порчи.  Между  тем,  нет  никаких  свидетельств,  включая  протоколы
допросов, того, что Бруно на практике занимался магией.
      Тем самым по закону донос Мочениго терял силу, а венецианские знакомые
Бруно отказались подтвердить предъявленные ему обвинения. В принципе,  Бруно
мог  надеяться  на  освобождение,  но  тут  на  него   поступил   донос   от
сокамерников, которые сообщили, что Бруно  издевается  над  их  молитвами  и
проповедует какие-то ужасные вещи, утверждая, в частности,  что  наш  мир  -
это такая же звезда, как те, которые мы видим на небе. Согласно закону  этот
донос не мог рассматриваться как дополнительная основа  для  обвинения,  так
как исходил от лиц, заинтересованных в смягчении  своей  участи.  Однако  он
был приобщен к делу, а у инквизиции появились весьма  серьезные  сомнения  в
искренности арестованного.
      Предвосхищая вероятный вопрос  о  возможности  провокаций  со  стороны
инквизиции или просто ложных доносов, отмечу, что стремление лезть на  рожон
всегда  было  отличительной  чертой   характера   Бруно.   В   воспоминаниях
современников  он  сохранился  как  человек  импульсивный,  хвастливый,   не
желавший в пылу полемики считаться ни с  чувством  собственного  достоинства
противника, ни с требованиями элементарной осторожности, ни даже с  законами
логики. Причем все эти, безусловно, не украшавшие философа  черты  характера
легко обнаружить и в его всегда ярких, полемически  заостренных  сочинениях.
Поэтому у нас нет особых причин полагать, что доносчики -  люди  в  основном
малограмотные  и  богобоязненные  -  что-то  специально  выдумывали,   чтобы
опорочить Бруно. К сожалению, с этой задачей он  справлялся  сам.  Вот  лишь
один из ответов Бруно следователям, зафиксированный в  "Кратком  изложении":
"Обвиняемый отрицал, что высказывался о девственности (Богоматери  -  Ю.М.):
"Да поможет мне Бог, я даже считаю, что дева может зачать физически, хотя  и
придерживаюсь того, что святая дева зачала не физически, а чудесным  образом
от святого духа" - и пустился в рассуждения о том, каким образом дева  может
физически зачать" [5, с. 383].
      Сходным образом Бруно отвечал и на многие другие вопросы. Обвинения  в
ересях и  кощунствах  он  категорически  отвергал,  либо  говорил,  что  его
неверно поняли и исказили его слова, либо  выкручивался  и  утверждал,  что,
имея сомнения и неправильные взгляды,  держал  их  при  себе  и  никогда  не
проповедовал. Понятно, что такое  поведение  Бруно  вряд  ли  могло  убедить
следователей и судей в его искренности и набожности.
      Скорее они могли предположить, что обвиняемый  просто  издевается  над
символами веры, и сделать из этого соответствующие  выводы.  Тем  более  что
Бруно был беглым доминиканским монахом,  уже  судимым  в  молодые  годы  как
еретик
      Последнее обстоятельство позволило римской инквизиции добиться  выдачи
Бруно Риму вскоре после начала следствия в Венеции.
      "Ты, брат Джордано Бруно... еще 8  лет  назад  был  привлечен  к  суду
святой службы Венеции за то, что объявлял  величайшей  нелепостью  говорить,
будто хлеб превращается в тело (Господне. - Ю.М.)" (цит. по [2,  364]).  Так
начинался приговор, в котором Бруно был  публично  объявлен  нераскаявшимся,
упорным и непреклонным еретиком, и после знакомства с  материалами  процесса
нам трудно  не  согласиться  с  теми  историками,  которые  утверждают,  что
согласно законам того времени казнь Бруно не была расправой над  невиновным.

      Другой, однако, вопрос, в чем конкретно виновен Бруно?  Публично  были
перечислены кощунства, способные поразить чувства  верующих,  но  ничего  не
говорилось об обстоятельствах, при которых они произносились. Между тем  для
вынесения приговора крайне важно было знать, являлись ли  эти  слова  частью
еретической проповеди, или они произносились в частной  беседе,  или  вообще
были  риторическими  оборотами  в  богословском  диспуте  о  святотатцах.  К
сожалению, все эти тонкости в приговоре не разъяснялись, а сам он  напоминал
скорее донос, чем юридический документ, содержащий четко выделенные  причины
осуждения.
      Немало  вопросов  вызывает  и  то,  что  инквизиция,  занимаясь  делом
отпетого  еретика  и  святотатца,  тянула  следствие  восемь  лет,  хотя   в
приговоре специально отмечалось "похвальное рвение  инквизиторов"  (цит.  по
[2,  с.  368]).  Но  разве  для  того,  чтобы  разобраться  с   кощунствами,
требовалось столько времени и разве у святой службы не было  соответствующих
специалистов,  в  присутствии  которых  Бруно  вряд  ли  смог  пускаться  во
фривольные рассуждения о непорочном зачатии? Далее.  Неужели  для  осуждения
всех  богохульств  Бруно  понадобилось  созывать   конгрегацию   из   девяти
кардиналов во главе с папой? Нельзя ли в  связи  с  этим  предположить,  что
церковь, публично обвиняя Бруно в грехах,  понятных  толпе,  на  самом  деле
наказывала его за грехи иные?
      Обращает внимание то, что уже в самом начале процесса  люди,  решавшие
судьбу Бруно, прекрасно понимали, что имеют дело с  человеком  неординарным.
Так, папский посланник, требуя  от  властей  Венеции  выдачи  Бруно  римской
инквизиции,  -  а  это  требование   было   серьезным   посягательством   на
независимость  республики,  -  подчеркивал,  что  Бруно  -  это   "заведомый
ересиарх", судить которого  следует  в  Риме,  под  надзором  папы.  В  свою
очередь  прокуратор  республики  Контарини  настаивал  на  том,  что   Бруно
необходимо оставить в Венеции. В докладе  Совету  мудрых  Венеции  Контарини
отмечал, что Бруно "совершил тягчайшие  преступления  в  том,  что  касается
ереси, но это - один из самых выдающихся и редчайших  гениев,  каких  только
можно  себе  представить,  и  обладает  необычайными  познаниями,  и  создал
замечательное учение" [там же, с. 374]. (Выделено мной. - Ю. М.)
      Вряд ли, конечно,  прокуратор  стал  бы  беспокоиться  из-за  простого
святотатца,  а  ссылка  на  "замечательное  учение"  Бруно  заставляет   нас
вспомнить, что и в доносах на него, и  в  письме  Шоппе  нечестивость  Бруно
связывалась с идеей множественности  миров,  о  которых  столь  часто  любил
рассуждать философ. Кроме того, известно,  что  решающую  роль  в  выявлении
ересей Бруно сыграл многолетний  анализ  инквизиторами  его  трудов,  начало
которому положил своеобразный донос. В декабре  1593  г.,  когда  Бруно  уже
несколько  месяцев  находился  в  тюрьме  римской  инквизиции,   следователи
получили  книгу  Бруно  "Изгнание   торжествующего   зверя"   с   множеством
комментариев на полях. (Автор "подарка"  остался  неизвестным.)  Эта  книга,
представлявшая собой аллегорическую  пародию  на  христианскую  церковь,  не
была  философским  трактатом,  однако  она  заставила  римских  инквизиторов
обратить внимание на те сочинения, в которых Бруно развивал свое учение.
      В "Кратком изложении" мы находим большой раздел, посвященный  допросам
Бруно по поводу множественности  миров,  вечности  мира,  движения  Земли  и
других философских вопросов, содержащихся в его книгах
      То, что материалы этих допросов были включены в "Краткое изложение"  и
при этом выделены в специальный  раздел,  дает,  на  мой  взгляд,  серьезное
основание полагать, что как минимум одним из восьми неназванных  еретических
положений, приведших к  осуждению  Бруно,  было  положение,  касающееся  его
философского учения.
      Причем видно, что на допросах, касающихся философских  проблем,  Бруно
уже не ерничает, не  выкручивается,  а  излагает  взгляды,  адекватные  тем,
которые он развивал в своих трудах. Однако, судя по  всему,  его  ответы  не
удовлетворяют   следователей.   Так,   следователь   в   Риме   неоднократно
возвращается   к   ответам   Бруно,   включая   изложение   его   учения   о
множественности миров, данное на допросе еще в Венеции.  Новые  ответы  либо
остаются  без  комментариев  со  стороны  следователя,  либо  сопровождаются
примечаниями типа: "На XIV допросе, по  существу,  отвечал  в  том  же  роде
относительно множества миров и сказал, что  существуют  бесконечные  миры  в
бесконечном  пустом   пространстве,   и   приводил   доказательства".   Или:
"Относительно этого ответа (о множественности  миров.  -  Ю.М.)  опрошен  на
XVII  допросе,  но  не  ответил  утвердительно,  ибо  вернулся  к   тем   же
показаниям" [5, с. 374].
      И все же попытки утверждать, что Бруно сожгли за идею  множественности
миров  и  бесконечности  Вселенной,  за   коперниканство   или   за   другие
философские воззрения, наталкиваются на очень серьезные возражения. Так,  А.
Ф. Лосев вполне резонно указывал, что многое в учении  Бруно  было  созвучно
взглядам его предшественников и последователей: Николая Кузанского,  Фичино,
Коперника, Галилея, Кеплера и других, но инквизиция почему-то  отправила  на
костер только Бруно. Анализируя причины  этой  селективности,  Лосев  писал,
что  роковую  роль  в  судьбе  Бруно  сыграло  то,  что  он  развивал  очень
последовательную, без каких-либо оглядок на  "христианску
Пред.678910
скачать работу

Джордано Бруно

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ