Эмоции и способы управления ими
ятся в тягость негативные
переживания, то любая трудность воспринимается им как
трагедия. У него возникает душевная боль, ощущение катастрофы. Тогда
включаются механизмы психологической защиты, суть которых — искажение
реальности. Человек как бы не видит и не слышит, что происходит в
действительности. Смысл происходящего блокируется для сознания. Человек не
допускает для себя осознание происходящего. Сознание прибегает к ряду
уловок: подмене
содержания, забыванию существенного, внушению, что
это — ерунда, толкованию в совсем другой плоскости, приписыванию ведущей
роли другим людям и обстоятельствам
и т. п. Рационализация (удобное объяснение), девальвация («а виноград-то
зелен»), проекция (это не я — это
он такой) и, наконец, вытеснение из сознания намеренно-
ненамеренное, честное, забывание неприятных обстоятельств — типичные
варианты психологической защиты — точения механизмов искажения реальности.
Когда на
человека внезапно «сваливаются» грозные обстоятельства,
становится настолько тяжело, что он как бы замирает
отстраняется. Не принимает и не допускает, что это происходит с ним, именно
с ним. В самосознании и в восприятии других возникают устойчивые искажения.
Накапливаясь, они делают человека неадекватным обстоятельствам
и себе. Выход из этого кризиса — только в межличностных
отношениях, когда в благожелательной обстановке
человек вдруг прозревает и начинает ощущать свою
неадекватность. В частности, с этой целью проводятся групповые
психологические тренинги.
Второй тип кризиса — фрустрация. Преодолеть его помогают
рационалистические механизмы — механизмы поиска
новых форм поведения. Этот тип кризиса возникает,
когда человек, испытывая какую-нибудь сильную потребность, не может ее
удовлетворить, потому что в его арсенале нет (или он не находит) подходящих
средств воздействия на внешние обстоятельства.
Выход из кризиса обеспечивается рационалистическими механизмами:
терпением и синтезом новой поведенческой формы. Отставить во времени
удовлетворение, прекратить всякую деятельность, осознать степень
соответствия поведения смыслу; поискать другой подходящий вариант другой
формы поведения с тем же смыслом, проверить важность цели, возможность и
осуществимость отказа от нее. Попробовать отказ. Отказаться можно: стало
субъективно свободнее. Еще раз вернуться к другим формам адекватного
поведения.
Третий тип кризиса — ценностный кризис. В его основе лежит борьба
мотивов. Человек всегда включен в многообразные отношения, реализуемые
разными деятельностями, каждая из которых имеет свои ведущие мотивы. Борьба
реализуемых отношений во внутреннем мире выступает как борьба мотивов.
Выбор мотива, имеющего право на реализацию сейчас, связан с построением
иерархии мотивов в соответствии с принимаемой личностью системой ценностей.
Человек в ситуации столкновения мотивов не в состоянии сделать выбор. Не
работает ценностная система. Он колеблется, идет время, уходит ситуация,
упускаются шансы, могут нарушаться отношения с другими, но он топчется на
месте, он не в состоянии решиться.
Четвертый тип кризиса — целостный кризис. Центральный механизм для выхода
из этого кризиса — воля вместе с напряженно работающим творческим блоком,
который все время создает новые комбинации ценностей, мотивов, эмоций,
теоретического, практического сознания и реальности. Такой кризис
сопровождается разрывом отношений с близкими людьми. Человек как бы сжигает
мосты, и только близкие люди или профессиональные психологи могут вернуть к
его значимым контактам. Кто-то на какой-то срок должен взять на себя часть
функций воли и творческого блока, но так, чтобы не разрушить уверенность
чело века в том, что дальше он справится сам.
.
4.Потребность в разумном управлении эмоциями
Потребность разумно управлять своими эмоциями возникает у человека
отнюдь не потому, что его не устраивает сам факт появления эмоциональных
состояний. Нормальной деятельности и общению в равной мере препятствуют и
бурные, неуправляемые переживания, и безразличие, отсутствие эмоциональной
вовлеченности. Неприятно общаться и с тем, кто «страшен в гневе» или
«неистов в радости», и с тем, чей потухший взор свидетельствует о полном
безразличии к происходящему. Интуитивно люди хорошо чувствуют «золотую
середину», которая обеспечивает наиболее благоприятную атмосферу в
различных ситуациях общения. Вся наша житейская мудрость направлена против
эмоциональных крайностей. Если горе — «не надо слишком убиваться», если
радость — «не очень-то радуйся, чтобы потом не плакать», если отвращение —
«не будь чересчур привередливым», если апатия — «встряхнись!» Подобными
рекомендациями мы щедро делимся друг с другом, поскольку хорошо осознаем,
что неуправляемые эмоции могут нанести ущерб и самому человеку, и его
взаимоотношениям с окружающими. А для руководителя это недопустимо. Но,
увы, мудрые советы редко находят отклик. Люди гораздо чаще заражают друг
друга вышедшими из-под контроля эмоциями, чем добиваются благотворного
воздействия своих рекомендаций по разумному их управлению.
Трудно ожидать, что человек прислушается к чужому голосу разума, когда
и свой собственный оказывается бессильным. Да и говорят эти голоса одно и
то же: «Нужно держать себя в руках», «не следует поддаваться слабости» и
т.п. Подавляя эмоции «в приказном порядке», мы чаще всего достигаем
противоположного эффекта — возбуждение усиливается, а слабость становится
непереносимой. Не справляясь с переживаниями, человек пытается подавить
хотя бы внешние проявления эмоций. Однако внешнее благополучие при
внутреннем разладе обходится слишком дорого: разбушевавшиеся страсти
обрушиваются на собственный организм, нанося ему удары, от которых он долго
не может оправиться. И если человек привыкает хранить спокойствие в
присутствии других людей любой ценой, он рискует заболеть всерьез.
Постоянное сдерживание проявлений гнева (в мимике, жестах, словах) может
способствовать развитию таких заболеваний, как гипертония, язва желудка,
мигрень и пр.
Поэтому предлагается выражать гнев, но делать это конструктивно, что
возможно, если человек, охваченный гневом, хочет установить, восстановить
или поддержать позитивные отношения с другими. Он действует и говорит таким
образом, чтобы прямо и искренне выразить свои чувства, сохраняя достаточный
контроль над их интенсивностью, которая не больше, чем нужно для убеждения
других в истинности своих переживаний. Но как сохранить контроль над
интенсивностью чувства, если первое, что утрачивается в гневе, — это
способность управлять своим состоянием? Потому мы и "не даем волю" своим
эмоциям, что не уверены в возможности сохранить контроль над ними и
направить их в конструктивное русло. Есть и другая причина излишней
сдержанности — традиции, регулирующие эмоциональные проявления. Например,
«в японской культуре даже о своих несчастьях принято сообщать с вежливой
улыбкой, чтобы не вызывать неловкость у постороннего человека. Традиционная
сдержанность японцев в публичном выражении чувств в настоящее время
воспринимается ими как возможный источник возрастающего эмоционального
напряжения. Не случайно им принадлежит идея создания роботов, выполняющих
функции «козла отпущения». В присутствии человека, бурно выражающего свой
гнев, такой робот униженно кланяется и просит прощения, что предусмотрено
заложенной в его электронный мозг специальной программой. Хотя цена этих
роботов весьма высока, они пользуются большим спросом»1. В европейской
культуре не поощряются мужские слезы. Настоящий мужчина «не должен»
плакать. Скупая мужская слеза считается допустимой только в трагических
обстоятельствах, когда окружающим понятно, что горе непереносимо. В других
ситуациях плачущий мужчина воспринимается с осуждением или брезгливым
сочувствием. А ведь плач, как установлено учеными, выполняет важную
функцию, способствуя эмоциональной разрядке, помогая пережить горе,
избавиться от печали. Подавляя естественные формы проявления этих эмоций,
мужчины, по-видимому, в меньшей степени, чем женщины, оказываются
защищенными от воздействия сильных стрессов. Не имея возможности публично
демонстрировать свои слезы, некоторые мужчины плачут украдкой. Как видим,
человеку слишком часто приходится подавлять эмоции и по индивидуальным
соображениям, и следуя традициям. Пользуясь подобным механизмом управления
эмоциями, он поступает разумно в той
______________
1 Головаха Е.И., Панина Н.В. Психология человеческого взаимопонимания. –
Киев, 1989. – С.37.
мере, в какой ему необходимо сохранять нормальные отношения с окружающими,
и вместе с тем его действия неразумны, поскольку наносят ущерб здоровью и
психологическому состоянию. Не относится ли вообще управление эмоциями к
той категории сознательных действий, которые нельзя назвать разумными, и не
разумнее ли предоставить эмоции самим себе, не вмешиваясь в их естественное
течение?
Заключение
Итак, эмоции – это свойственные каждому из нас психологические реакции на
хорошее и плохое, это наши тревоги и радости, наше отчаяние и наслаждение,
эмоции обеспечивают нам способность к переживанию и сопереживанию
поддерживают интерес к жизни, к окружающему миру. Эмоции составляют часть
нашей психологической деятельности, часть нашего «я». Современному
человеку в своих поступках часто приходится руководствоваться главным
образом не эмоциями, а разумом, но во многих жизненных ситуациях влияние
эмоций на поведение человека весьма велико. А всеобщее ст
| |  скачать работу |
Эмоции и способы управления ими |
