Гражданская война и интервенция
Белогвардейская власть на юге России с самого начала носила военно-
диктаторский характер. Основными идеями движения были: не предрешая будущей
окончательной формы правления, восстановление единой, неделимой России и
беспощадная борьба с большевиками до их полного уничтожения. В марте 1919
г. правительство Деникина опубликовало проект земельной реформы. Основные
его положения сводились к следующему: сохранение за собственниками их прав
на землю; установление для каждой отдельной местности тех или иных
земельных норм и переход остальной земли к малоземельным «путем
добровольных соглашений или путем принудительного отчуждения, но и
обязательно за плату». Однако окончательное решение земельного вопроса
отодвигалось до полной победы над большевизмом и возлагалось на будущее
законодательное собрание. Пока же правительство юга России потребовало
предоставить владельцам захваченных земель треть всего урожая. Некоторые
представители деникинской администрации пошли еще дальше, начав водворять
изгнанных помещиков на старых пепелищах.
Пьянство, порки, погромы, мародерство стали обычными явлениями в
Добровольческой армии. Ненависть к большевикам и всем, кто их поддерживает,
заглушала все иные чувства, снимала все моральные запреты. Поэтому вскоре
тыл Добровольческой армии начал также сотрясаться от крестьянских
восстаний, как сотрясался тыл белых армий Колчака. Особенно большой размах
они получили на Украине, где крестьянская стихия нашла незаурядного
руководителя в лице Н. И. Махно.
В отношении рабочего класса политика всех белых правительств в теории
не шла дальше туманных обещаний, а на практике выражалась в репрессиях, в
подавлении профессиональных союзов, разгроме рабочих организаций и пр.
Немаловажное значение имело и то обстоятельство, что белое движение
функционировало на окраинах бывшей Российской империи, где давно вызревал
протест против национального и бюрократического произвола центра.
Белогвардейские же правительства с их однозначным лозунгом «единой и
неделимой России» очень скоро разочаровали национальную интеллигенцию и
средние слои, которые первоначально пошли за ними.
Северный фронт. Правительство севера России образовалось после высадки
десанта держав Антанты в Архангельске в августе 1918 г. Его возглавил
народный социалист Н. В. Чайковский.
В самом начале 1919 г. правительство вступило в контакт с «верховным
правителем России» адмиралом Колчаком, который отдал приказ об организации
на севере России военного генерал-губернаторства во главе с генералом Е. К.
Миллером. Это означало установление здесь военной диктатуры.
10 августа 1919 г. по настоянию английского командования было создано
правительство Северо-Западной области. Его резиденцией стал Ревель.
Фактически вся власть сосредоточилась в руках генералов и атаманов Северо-
Западной армии. Во главе армии стоял генерал Н. Н. Юденич.
В области аграрной политики белогвардейские правительства севера издали
указ, по которому помещикам возвращались весь засеянный урожай, все
покосные земли, усадьбы и инвентарь. Пашня оставалась за крестьянами до
решения земельного вопроса Учредительным собранием. Но в условиях севера
наиболее ценными были покосные земли, поэтому крестьяне вновь попадали в
кабалу к помещикам.
Белый террор. В ночь на 6 июля 1918 г. в Ярославле, а затем в Рыбинске и
Муроме начались вооруженные антисоветские выступления. Цель восстаний видна
из постановления главнокомандующего Ярославской губернии, командующего
вооруженными силами Добровольческой армии Ярославского района: «Объявляю
гражданам Ярославской губернии, что со дня опубликования настоящего
постановления… 1. Восстанавливаются повсеместно губернии органы власти и
должностные лица, существовавшие по действующим законам до октябрьского
переворота 1917 года, т.е. до захвата центральной власти Советом Народных
Комиссаров…» Подпись: полковник Перкуров. Именно он является начальником
штаба мятежников.
Захватив часть города, руководители выступления начали беспощадный
террор. Осуществлялись зверские расправы над советскими партийными
работниками. Так, погибли комиссар военного округа С. М. Накимсон и
председатель исполкома городского совета Д. С. Закийм. 200 арестованных
были свезены на «баржу смерти», стоявшую на якоре посередине Волги. Сотни
расстрелянных, разрушенные дома, остатки пожарищ, развалины. Аналогичная
картина наблюдалась и в других волжских городах.
Это было только началом «белого» террора. А. И. Деникин в своих «Очерках
русской смуты» признавал, что добровольческие войска оставляли «грязную
муть в образе насилия, грабежей и еврейских погромов. А что касается
неприятельских (советских) складов, магазинов, обозов или имущества
красноармейцев, то они разбирались беспорядочно, без системы». Белый
генерал отмечал, что его контрразведывательные учреждения «покрыв густой
сетью территорию юга, были очагами провокаций и организованного грабежа».
Факты свидетельствуют о том, что почти сразу же после победы Октября
международная реакция перешла от политических, экономических,
идеологических методов борьбы непосредственно к военным. наряду с активной
поддержкой контрреволюционных генералов интервенты сами развернули массовый
террор, немыми свидетелями которого являются «лагеря смерти» Мудьюг и
Иоканьга, Мезенская и Пинежская каторжные тюрьмы. Только через
Архангельскую тюрьму за год оккупации прошло 38 тысяч арестованных, из
которых было расстреляно 8 тысяч человек. Приказ колчаковского генерала
Розанова: « Возможно скорее и решительнее покончить с енисейским
восстанием, не останавливаясь перед самыми страшными и жесткими мерами в
отношении не только восставших, но и населения, поддерживающего их. В этом
отношении пример японцев в Амурской области, объявивших об уничтожении
селений, скрывающих большевиков, вызван, по-видимому, необходимостью
добиться успехов в трудной партизанской борьбе». Еще в ноябре 1919 года
бело чехи в своем меморандуме писали: «Под защитой чехословацких штыков
местные русские военные органы (имеются в виду колчаковские) позволяют себе
действия, перед которыми ужаснется весь цивилизованный мир. Выжигание
деревень, избиение мирных русских граждан… расстрелы без суда
представителей демократии по простому подозрению в политической
неблагонадежности составляют обычные явления». Об этом же говорил Колчаку
во время беседы по прямому проводу 21 ноября 1919 года Вологодский: « Все
слои населения до самых умеренных возмущены произволом, царящим во всех
областях жизни…» Да и сам «верховный правитель» в минуты откровения
признавался своему единомышленнику, тогдашнему министру внутренних дел В.
Н. Пепеляеву: « Деятельность начальников уездных милиций, отрядов особого
назначения, всякого рода комендантов, начальников отдельных отрядов
представляет собою сплошное преступление». Именно эта жестокость
колчаковщины, беззаконие и произвол, творившиеся подручными Колчака,
заставили подняться на борьбу с ним сибирских крестьян.
В братоубийственной войне исчезали, становились чуждыми многим привычные
понятия: вместо милосердия и сострадания обоюдное озверение, вместо
спокойного течения жизни – состояние страха. То, что творилось в застенках
контрразведки Новороссийска, в тылу белой армии, напоминало самые мрачные
времена средневековья. Обстановка в белом тылу представляла что-то ни с чем
не сообразное, дикое, пьяное и беспутное. Никто не мог быть уверен, что его
не ограбят, не убьют без всяких оснований.
Причины поражения. Политика «белого движения» не могла не вызвать
массового крестьянского недовольства, вылившегося в крестьянские восстания
в тылу белых армий. Особенно широкий размах они получили на Украине, где
под руководством Н. И. Махно действовали хорошо вооруженные крестьянские
отряды, координировавшие свои боевые операции с военными действиями
регулярных частей Красной Армии.
Таким образом, наиболее крупные белогвардейские группировки не смогли
наладить взаимоотношения с многомиллионной массой крестьян-середняков, что
в значительной мере предопределила их последующее падения.
В отношении рабочего класса политика всех белых правительств в теории не
шла дальше туманных обещаний, а на практике выражалась в ряде репрессий,
подавлении проф. союзов, разгроме рабочих организаций. В своем большинстве
рабочий класс поддерживал советскую власть.
Не маловажное значение имело и то обстоятельство, что «белому движению»
приходилось функционировать на окраинах бывшей Российской империи, где
давно вызревал протест против национального и бюрократического гнета
центра, что выражалось в стремлении к «самостоятельности» и автономии.
Белогвардейские же правительства, с их однозначным лозунгом «единой и
неделимой России», очень скоро разочаровали национальную интеллигенцию и
средние слои, которые первоначально пошли за ними.
Таким образом, в силу, очевидно, тех причин, что во главе белого
движения стояли не политики, а генералы, оно также не сумело предложить
такую программу, которая смогла бы привести к согласию всех сил,
недовольных режимом большевиков. Более того, о
| |  скачать работу |
Гражданская война и интервенция |
