Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Индейцы Америки

 вы
думаете, что  все  дошло  до  их  сознания.  Ничего  подобного.  Это  только
вежливость.
      Шведский  священник  собрал  вождей  индейцев  Сусквеханны,   произнес
проповедь, познакомив их  с  основными  историческими  фактами,  на  которых
основана наша религия, как  то:  грехопадение  наших  прародителей,  которые
съели яблоко, пришествие Христа, чтобы искупить зло, его чудеса и  страдания
и т. д. Когда он кончил,  поднялся  индейский  оратор,  чтобы  поблагодарить
его. "То, что вы нам рассказали - сказал он, - очень хорошо.  Действительно,
очень плохо кушать яблоки. Гораздо лучше  сделать  из  них  сидр.  Мы  очень
обязаны вам за то, что вы были настолько добры,  что  пришли  так  далеко  и
рассказали нам то, что вы слышали от своих  матерей.  В  самом  начале  наши
отцы имели только мясо животных для своего существования, а если охота  была
неудачной, то они  голодали.  Двое  наших  молодых  охотников,  убив  оленя,
разожгли в лесу огонь, чтобы поджарить его. Когда они уже  совсем  собрались
удовлетворить свой  голод,  они  увидели,  как  прекрасная  молодая  женщина
спустилась с облаков и села на том  холме,  который  вы  видите  там,  между
Голубыми горами. Они сказали друг другу, что  это  дух,  который,  наверное,
услышал запах жареной  оленины  и  захотел  съесть  кусок;  давай  дадим  ей
немного. Они угостили ее языком, ей  понравился  его  вкус  и  она  сказала:
"Ваша доброта будет вознаграждена, прийдите на это  место  через  тринадцать
лун, и вы найдете нечто очень ценное для вашего пропитания и для  пропитания
ваших детей до  последнего  поколения."  Они  так  и  сделали  и,  к  своему
удивлению, нашли растения, которых они никогда раньше не видели и которые  с
тех древних времен постоянно выращиваются у нас  к  нашему  большому  благу.
Там, где ее правая рука коснулась земли, они нашли маис, там, где  ее  левая
рука коснулась земли, они нашли фасоль, а там, где  она  сидела,  они  нашли
табак." Добрый миссионер почувствовал отвращение  к  этой  пустой  сказке  и
сказал: "То, что я  вам  рассказал,  было  святой  истиной,  а  то,  что  вы
говорите, только небылица, вымысел и  ложь".  Оскорбленный  индеец  ответил:
"Мой  брат,  мне  кажется,  что  ваши  друзья  не  дали   вам   достаточного
образования, они не достаточно  хорошо  обучили  вас  правилам  общепринятой
вежливости. Вы видели, что мы  понимаем  эти  правила  и  пользуемся  ими  и
поэтому верим всем вашим рассказам,  почему  же  вы  отказываетесь  поверить
нашим?" Когда кто-нибудь из индейцев  приходит  в  наши  города,  наши  люди
способны собираться толпой вокруг них,  разглядывать  их  и  беспокоить  их,
тогда как они хотят быть в одиночестве; они считают это большой грубостью  и
результатом недостатка в обучении правилам вежливости и хорошим манерам.
      "В нас - говорят они, - столько же любопытства, сколько  и  в  вас,  и
когда вы приходите в наши селения, мы, по возможности  хотим  посмотреть  на
вас; но для  этой  цели  мы  прячемся  в  кустах,  мимо  которых  вы  должны
проходить, и никогда не навязываем вам своего общества".
      Чтобы войти  в  чужое  селение,  у  них  тоже  имеются  свои  правила.
Считается невежливым, если во время путешествия чужестранец внезапно  войдет
в деревню и не даст никакого уведомления о своем приближении.  Поэтому,  как
только  они  доходят  до  того  места,  откуда  их   могут   услышать,   они
останавливаются там и кричат до тех пор, пока их не пригласят войти.  Обычно
два старика выходят к ним и вводят их  в  селение.  В  каждой  деревне  есть
свободное помещение,  называемое  "дом  чужеземца".  Здесь  их  помещают,  а
старики  ходят  от  хижины  к  хижине  и  оповещают  жителей,   что   пришли
чужестранцы, которые, возможно, голодны и устали; и каждый посылает  им  то,
что он может дать  из  пищи,  и  шкуры,  чтобы  было  на  чем  спать.  Когда
странники подкрепятся и отдохнут, им  приносят  трубки  и  табак;  и  только
тогда, а не раньше, начинается разговор, задаются  вопросы,  кто  они,  куда
идут, какие новости и т. д.; обычно разговор кончается  предложением  услуг,
если  странникам  нужен  проводник  или  что  либо   еще   необходимое   для
продолжения путешествия; за услуги  не  требуется  никакого  вознаграждения.
Такое же гостеприимство, которое  считается  у  них  основной  добродетелью,
существует и между отдельными людьми, сообщил мне переводчик Конрад Вейер  и
привел следующий пример. Он жил среди Шести Наций и хорошо говорил на  языка
могауков. Когда он ехал в страну индейцев,  чтобы  отвезти  послание  нашего
правительства совету  в  Онондага,  он  заехал  в  дом  Канассетого,  своего
старого знакомого, который обнял его, расстелил для  него  меха  и  поставил
перед ним вареные бобы с олениной и смешал ром с водой для питья.  Когда  он
подкрепился и зажег свою трубку, Канассетого начал беседу, спросил его,  как
он жил те многие годы, пока они не виделись, откуда он теперь  едет,  какова
цель путешествия и т.  д.  Конрад  ответил  на  все  его  вопросы,  и  когда
разговор начал сникать, индеец, чтобы продолжить  его  сказал:  "Конрад,  ты
долго жил среди белых людей и кое что  знаешь  об  их  привычках;  я  иногда
бываю в Олбени и наблюдаю, что раз в семь дней они закрывают  свои  магазины
и собираются все в большом доме; скажи мне, для чего?" "Они собираются  там,
- ответил Конрад, - чтобы  послушать  и  поучиться  хорошим  вещам."  "Я  не
сомневаюсь, - сказал индеец, что именно так они тебе и сказали,  они  и  мне
сказали то же самое, но я сомневаюсь, что  они  говорят  правду,  и  я  тебе
скажу, почему. Недавно я приехал в Олбени,  чтобы  продать  шкуру  и  купить
одеяла, ножи, порох, ром и прочее. Вы знаете,  что  я  обычно  имею  дело  с
Гансом Хансоном, но на этот раз мне захотелось обратиться к  другим  купцам.
Тем не менее я сначала зашел к Гансу и спросил, сколько он  может  дать  мне
за бобра. Он сказал, что не может  дать  мне  больше  четырех  шиллингов  за
фунт, "Но, - сказал он, - сейчас я не могу говорить о делах;  сегодня  такой
день, когда мы встречаемся все вместе и учимся хорошим вещам,  и  я  иду  на
это собрание". Я подумал про себя:  так  как  я  не  могу  сегодня  заняться
делом, то почему бы мне тоже не пойти на это собрание, и я пошел с ним.  Там
стоял человек в черном, и что-то сердито говорил собравшимся.  Я  не  понял,
что он говорил, но, заметив, что он все время смотрел на меня и на  Хансона,
я решил, что он сердится, что я здесь; поэтому я вышел,  сел  около  дома  и
зажег трубку, ожидая, когда кончится собрание. Мне показалось,  что  человек
упомянул что-то вроде бобра,  и  я  предположил,  что,  возможно,  это  было
причиной их собрания. Поэтому, когда они вышли, я обратился к своему  купцу:
"Ну, Ганс, -  сказал  я,  -  надеюсь  ты  согласишься  дать  больше  четырех
шиллингов за фунт". "Нет, сказал он, - я не могу дать  тебе  столько,  я  не
могу дать  больше  трех  шиллингов  и  шести  пенсов".  Потом  я  говорил  с
несколькими другими торговцами, но все они пели одну и ту  же  песню  -  три
шиллинга и шесть пенсов. И  мне  стало  ясно,  что  мое  предположение  было
правильным: как бы они не притворялись,  что  собираются  поучиться  хорошим
вещам, настоящая их цель - посовещаться, как бы обмануть  индейцев  в  ценах
на бобров. Подумай немножечко, Конрад, и ты согласишься. Если они так  часто
встречаются, чтобы поучиться  хорошим  вещам,  то  уж  пора  им  чему-нибудь
научиться. Но они все равно невежественны.  Вы  знаете,  как  мы  поступаем.
Если белый человек, путешествуя по нашей стране,  зайдет  в  одну  из  наших
хижин, мы все обращаемся с ним  так,  как  мы  с  вами;  мы  высушиваем  его
одежду, если он промок, мы согреваем его, если он замерз, даем  ему  мясо  и
питье, чтобы он мог утолить свой голод  и  жажду;  мы  расстилаем  для  него
хорошие меха, чтобы он мог отдохнуть и  поспать;  и  мы  ничего  не  требуем
взамен. Но если я прийду в дом белого человека в  Олбени  и  попрошу  еды  и
питья, жители скажут: "Где твои деньги?", и если у меня их нет, они  скажут:
"Убирайся отсюда, индейская собака". Вот видишь, они  еще  не  усвоили  даже
таких незначительных хороших  обычаев.  А  нам,  чтобы  знать  их,  не  надо
собираться на собрания, потому что наши матери обучили нас этому,  когда  мы
еще были детьми. Поэтому  невозможно  поверить,  что  их  встречи,  как  они
говорят, устраиваются для обучения хорошему, они просто  сговариваются,  как
обмануть индейцев в ценах на бобров".
                                          (Бенджамин Франклин, " Избранное")

      И Франклин был не одинок в своих оценках.  Многие  европейцы  понимали
жестокость и подлость деяний белых завоевателей на  новых  землях  и  писали
правду о нравах и обычаях, уничтожаемых народов. Вот что писал  Льюис  Генри
Морган (1818-1881) – выдающийся американский ученый,  этнограф,  археолог  и
историк первобытного общества -  еще  в  детстве  познакомившийся  с  бытом,
обитавших возле его родины ирокезов:
      «Гостеприимство было среди  ирокезов  прочно  укоренившимся  порядком.
Если кто-нибудь входил в дом индейца в  любой  индейской  деревне,  будь  то
односельчанин, соплеменник или чужой, женщины дома обязаны  были  предложить
ему пищу. Пренебрежение этим было  бы  невежливостью,  более  того,  обидой.
Если гость был голоден, он ел, если он был сыт, вежливость требовала,  чтобы
он попробовал еду и поблагодарил хозяев. Та же картина повторялась  в  любом
доме, куда бы он  ни  вошел  в  любое  время  дня.  Обычай  этот  соблюдался
исключительно строго, и то же гостеприимство распространялось на  незнакомых
людей, принадлежащих как к своим  племенам,  так  и  к  чужим.  Когда  среди
американских   индейцев   появились    европейцы,    закон    гостеприимства
распространился
12345След.
скачать работу

Индейцы Америки

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ