Искусство России XVIII века
нцузской революции носил
наименование «Декларации прав человека и гражданина».)
В пятидесятых годах в России появился первый публичный театр,
основанный Ф. Г. Волковым. Правда, количество театров не было большим, но
следует учитывать развитие любительской сцены (при Московском университете,
при Смольном институте благородных девиц, Шляхетском корпусе и т. д.).
Домашний театр архитектора и переводчика Н. А. Львова играл заметную роль в
жизни столицы. О месте, занимаемом драматургией в русской литературе XVIII
столетия, говорит хотя бы тот факт, что даже Екатерина II в поисках средств
правительственной опеки над умами использовала форму драматического
сочинения (ее перу принадлежат комедии «О, время!», «Именины госпожи
Ворчалкиной», «Обманщик» и другие).
В Петербурге и Москве, помимо театров, имевших в виду дворянские
круги, существовали одно время и театры, созданные по почину типографских
рабочих и фабричных учеников, рассчитанные на средние и низшие городские
слои. В их репертуар входили драмы, комедии и пьесы Жана Батиста Мольера.
Современники отмечали, что «чернь, купцы, подьячие и прочие, им подобные»
проявляли «столь великую жадность» к спектаклям, что, «оставив свои иные
забавы, из которых иные действием не весьма забавны, ежедневно на оные
зрелища собирались». Наконец, надо вспомнить крепостные театры, число
которых к концу столетия доходило до ста семидесяти. Лучшая из крепостных
трупп - шереметевская - насчитывала 150 актеров и 40 оркестрантов.
Театральное искусство обладает способностью наглядно развернуть перед
массой зрителей событие во всей его жизненной конкретности. Материал, из
которого актер конструирует сценические типы, - это он сам как гражданин
и человек, т. е. как личность. Поиски путей утверждению человеческого
достоинства, гражданских идеалов, отметившие историю русской живописи и
скульптуры второй половины XVIII века, проходил в том же русле, что и
искания в области театрального искусства.
Развитие портретного жанра. Переходя к непосредственной истории
русского изобразительного искусства второй половины XVIII века, надо
первоначально остановиться на рождении так называемого интимного портрета.
Для понимания особенностей последнего важно отметить, что все, в том числе
и большие мастера первой половины столетия, работали и парадным портретом.
Художники стремились показать прежде всего достойного представителя
преимущественно дворянского сословия. Поэтому изображаемого писали в
парадной одежде, при знаках отличия за заслуги перед государством, а
зачастую в театрализованной позе, выявляющей высокое общественное положение
портретируемого.
Парадный портрет диктовался в начале столетия общей атмосферой эпохи,
а впоследствии - установившимися вкусами заказчиков. Однако он очень
быстро превратился, собственно говоря, в официозный. Теоретик искусства той
поры А. М. Иванов заявлял: «Должно, чтоб... портреты казались как бы
говорящими о себе сами и как бы извещающими: «смотри на меня, я есмь оный
непобедимый царь, окруженный величеством».
В противоположность парадному интимный портрет стремился запечатлеть
человека таким, каким он представляется взгляду близкого друга. Причем
задача художника заключалась в том, чтобы наряду с точным обликом
изображаемого человека раскрыть черты его характера, дать оценку личности.
Наступление нового периода в истории русского портрета знаменовали
полотна Федора Степановича Рокотова (род. 1736 - ум. 1808 или 1809).
Творчество Ф. С. Рокотова. Скудность биографических сведений не
позволяет достоверно установить, у кого он учился. Долгие споры велись даже
по поводу происхождения живописца. Раннее же признание художника обеспечила
его подлинная одаренность, проявившаяся в портретах В. И. Майкова (1765),
неизвестной в розовом (1770-е годы), молодого человека в треуголке (1770-е
годы), В. Е. Новосильцевой (1780), П. Н. Ланской (1780-е годы).
В портрете неизвестной в розовом запечатлена миловидная девушка, с
нежными, почти детскими чертами лица. Пастельная гамма розовых и
серебристо-серых тонов сообщает образу целомудренную чистоту. Незабываемо
выражение лица неизвестной - полуулыбка, скользящая на губах, взгляд
затененных миндалевидных глаз. Здесь и доверчивость, и какая-то
недоговоренность, быть может, своя сердечная тайна. Портрет Рокотова будит
в человеке потребность духовного общения, говорит об увлекательности
познания окружающих людей. Однако при всех художественных достоинствах
рокотовской живописи нельзя не заметить того, что таинственная полуулыбка,
загадочный взгляд удлиненных глаз переходят у него из портрета в портрет,
не раскрывая, а лишь как бы предлагая смотрящему разгадать скрытую за ними
натуру. Рождается впечатление, что автор создает подобие театральной маски
загадочного человеческого характера и накладывает ее на всех тех, кто ему
позирует.
Дальнейшее развитие интимного портрета было связано с именем Дмитрия
Григорьевича Левицкого (1735 - 1822).
Творчество Д. Г. Левицкого. Первоначальное художественное образование
он получил занимаясь под руководством отца, гравера Киево-Печерской лавры.
Участие в работах по росписи киевского Андреевского собора,
осуществлявшихся А. П. Антроповым, привело к последующему четырехлетнему
ученичеству у этого мастера и увлечению портретным жанром. В ранних
полотнах Левицкого отчетливо выступает связь с традиционным парадным
портретом. Перелом в его творчестве знаменовала заказная портретная серия
воспитанниц Смольного института благородных девиц, состоящая из семи
крупноформатных произведений, исполненных в 1773 - 1776 годах. Заказ имел в
виду, конечно, парадные портреты. Предусматривалось изобразить девушек во
весь рост в театральных костюмах на фоне декораций любительских спектаклей,
ставившихся в пансионе.
к зимнему сезону 1773 - 1773 года воспитанницы настолько преуспели в
сценическом искусстве, что на представлениях присутствовал императорский
двор и дипломатический корпус.)
Заказчицей выступила сама императрица в связи с предстоящим первым
выпуском учебного заведения. Она стремилась оставить потомству наглядную
память об исполнении своей заветной мечты - воспитании в России поколения
дворян, которые бы не только по праву рождения, но и образования,
просвещенности возвышались над низшими сословиями.
Однако то, как живописец подошел к выполнению задания, раскрывает,
например, «Портрет Е. И. Нелидовой» (1773). Девушка запечатлена, как
полагают, в своей лучшей роли - служанки Сербины из инсценировки по опере
Джованни Перголези «Служанка-госпожа», рассказывавшей о ловкой горничной,
сумевшей добиться сердечного расположения господина, а затем и брака с ним.
Грациозно приподняв пальчиками легкий кружевной передник и лукаво склонив
голову, Нелидова стоит в так называемой третьей позиции в ожидании взмаха
дирижерской палочки. (Кстати, пятнадцатилетняя «актриса» пользовалась такой
любовью публики, что ее игра отмечалась в газетах и ей посвящали стихи.)
Чувствуется, что для нее театральное представление - не повод
продемонстрировать «изящные манеры», привитые в пансионе, а возможность
выявить молодой задор, стесненный повседневными жесткими правилами
Смольного института. Художник передает полное душевное растворение
Нелидовой в сценическом действии. Близкие по тону серо-зеленые оттенки, в
которых решен пейзажный театральный задник, жемчужные цвета платья девушки
- все подчинено этой задаче. Левицкий показывает и непосредственность
натуры самой Нелидовой. Живописец нарочито подал тона в фоновом плане более
тусклыми и одновременно заставил их искриться на первом плане - в одежде
героини. Гамма строится на богатом по своим декоративным качествам
отношении серо-зеленых и жемчужных тонов с розовыми в окраске лица, шеи,
рук и лент, украшающих костюм. Причем во втором случае художник
придерживается локального цвета, заставляя вспомнить манеру его учителя
Антропова.
Художественные достижения, придавшие своеобразие этой маленькой
портретной галерее, Левицкий закрепил в последующем творчестве, создав, в
частности, два превосходных портрета М. А. Львовой, урожденной Дьяковой,
дочери сенатского обер-прокурора (1778 и 1781).
Первый из них показывает восемнадцатилетнюю девушку, почти ровесницу
смолянок. Она изображена в повороте, непринужденность которого выразительно
подчеркивается золотистым боковым светом, упавшим на фигуру. Лучистые глаза
юной героини мечтательно-радостно смотрят куда-то мимо зрителя, а влажные
губы тронуты поэтически неопределенной улыбкой. В ее облике - лукаво-
задорная смелость и целомудренная робость, всепроникающее счастье и
просветленная грусть. Это характер еще до конца не сложившийся, полный
ожидания встречи со взрослой жизнью.
Девушка была влюблена в архитектора, близкого друга Левицкого, но ее
родители не соглашались, чтобы их дочь вышла замуж за «ремесленника». Тогда
они тайно обвенчались. Именно в тот период ее запечатлел мастер в первом
портрете. В течение трех лет она жила под родительским кровом, надеясь, что
отец и мать сменят гнев на милость. В конце концов, ее настойчивость
победила.
Второй портрет написан, когда молодой женщине исполнился двадцать
один год,
| |  скачать работу |
Искусство России XVIII века |
