История английского языка по книге Bill Bryson The Mother Tongue
и даже 16 веков, которые для
современных британцев являются вполне архаическими, исчезнувшими еще в 18
веке. «Лучший пример – форма gotten, которая большей частью британцев
воспринимается как сугубый американизм» (170), но таковым отнюдь не
является. Различия касаются также сферы правописания: американцы во многих
случаях отделались от французских форм написания вроде honour (они пишут
honor, и это стало общепринятым). Расхождение между американским и
английским вариантами было намного более существенным еще в начале этого
столетия (в начале 20-х годов роман Синклера Льюиса «Баббит» был
опубликован в Англии со словарем – 176), но позже благодаря средствам
массовой информации, прежде всего телевидению, это расхождение сгладилось.
Но и ныне сохраняющиеся отличия служат поводом для недоразумений. Так,
Брисон рассказывает реальную историю о некоей даме из Америки, которая,
приехав в Англию в первый раз и открыв на стук дверь, обнаружила трех
плотных мужчин, отрекомендовавшихся мусорщиками (dustmen); она тут же
сообщила им, что она «does her own dusting» («сама привыкла вытирать пыль»)
(176). В целом существуют около 4 тысяч слов, имеющих различное значение в
британском и американском вариантах (177). В заключение автор приводит
небольшой словарик таких различий и иронизирует: «если вы знакомы с большей
частью этих выражений, то либо вы хорошо знаете страну (Англию – Е.Т.),
либо начитались британских детективных повестей» (178).
В главе «Английский как мировой язык» Брисон указывает на очевидный
факт широчайшего распространения английского в современном мире, на выгоды
и издержки такой распространенности. Молодежные граффити на заборах и
стенах современных городов исполняются по большей части на английском, не
говоря уже о сфере бизнеса, где почти каждая этикетка или вывеска содержит
англоязычную информацию. Сколько же людей в мире говорит по-английски?
Вывести это число нельзя простым сложением цифровых данных о населении
номинально англоязычных стран. Например, в Америке согласно статистике
около 40 миллионов человек не говорят по-английски (180). Есть и другая
сторона дела: подчас бывает трудно решить, говорит человек по-английски или
на чем-то напоминающем английский, но им по сути не являющемся…
Существуют оптимистические и не очень оптимистические оценки ситуации
«английский язык как мировой». Согласно оптимистическим более миллиарда
человек на земле говорят и стремятся говорить по-английски (182). Более
осторожные наблюдатели указывают на, мягко говоря, преувеличенность того
языкового энтузиазма, который native speakers обычно связывают с
использованием их языка в мире. По данным «US News & World Report» «даже в
Швейцарии, одной из наиболее многоязычных стран, не более 10 % населения в
состоянии написать простое письмо на английском» (там же). Тем не менее
Брисон констатирует: английский является наиболее изучаемым языком в мире,
чье влияние так огромно, что способно воздействовать не только на словарь,
но и на лингвистический строй других языков (там же).
Широкое распространение английского в современном мире провоцирует
англоцентризм, что в свою очередь является медвежьей услугой для
англоязычных. Известны сколь комичные, столь и печальные факты плохого
владения иностранными языками со стороны профессиональных переводчиков,
обслуживавших американских президентов во время их официальных визитов –
настолько плохого, что во время визитов приходилось пользоваться услугами
местных переводчиков (ситуация скандальная для дипломатического мира)
(194). В американских колледжах в последние десятилетия сокращены до почти
непристойного минимума программы обучения иностранным языкам. Один из
конгрессменов как-то вполне серьезно сказал лингвисту Дэвиду Эдвардсу
(главе Национального Комитета по языкам): «Если английский был хорош для
Иисуса Христа, он хорош и для меня» (195). Сами же лингвисты фиксируют
анекдотическую ситуацию: миллионы детей школьного возраста в мире более
старательно учат английский, чем их сверстники в англоязычных странах (там
же). Оксфордский словарь продается в Японии в количестве экземпляров,
сравнимом с его продажами в Америке, и на треть больше, чем в самой Англии
(там же).
Главы «Имена», «Ругань», «Игра слов», несколько неожиданно появляющиеся
посреди эволюции основной авторской темы – мирового приоритета английского,
а в английском – американского, языка, – не содержат ничего, что не
содержал бы любой популярный справочник. Поэтому мы сразу переходим к
заключительной главе: «Будущее английского языка» (239–245). В ней автор в
который раз задается вопросом, останется ли в 21 веке английский единым
языком или распадется на ряд родственных, но уже в основе различных языков
(243). Несмотря на высказываемые (в частности, уже упоминавшимся
профессором Burchfield’ом) опасения, Брисон считает, что английский
гарантирован от судьбы латинского языка, который сначала эволюционировал в
вульгарную латынь раннего средневековья, а затем послужил основой для ряда
романских языков. Напротив, если что и грозит английскому, так это излишняя
унификация, исчезновение живых диалектных потоков, питающих корни языка
(245). С этим трудно не согласиться.
В заключение мы позволим себе вывод относительно отреферированного
материала – вывод, который, как нам представляется, не лишен методического
и педагогического (в широком смысле слова) смысла. Любовь к родному языку –
вещь абсолютно извинительная и даже законная, но, как и любое чувство, она
иррациональна в своих истоках. Вторжения этой иррациональности в научно-
популярные рассуждения Билла Брисона очень хорошо ощутимы, но мы бы все же
не спешили извинять автора в этом. «Любовь не превозносится…» Между языком
матери и неодушевленным призраком всемирного языка (образом, напоминающим
ходульных космических слонов Сальвадора Дали) есть различие, в которое
следовало бы вдуматься. Вместе с тем материал книги свидетельствует, что
случай Брисона – еще не самый запущенный.
| |  скачать работу |
История английского языка по книге Bill Bryson The Mother Tongue |
