Из истории психологических тестов
есто в храме, она начинает развиваться у его стен.
Активизация роли науки в практическом переустройстве жизни
столкнулась с традицией занятий «чистой наукой, созерцанием истины». Для
представителей чистой науки прикладность не имела заметной ценности. За
рубежом, например, в 30-х годах ученые Кембриджа, как вспоминает Ч. Сноу,—
больше всего гордились тем, что их научная деятельность ни при каких
мыслимых обстоятельствах не может иметь практического смысла. Цель, методы
и результаты психотехники лежали в сфере практики, в то время как цели,
методы и результаты традиционной психологии лежали в области теоретических
рассуждений. Различались производительная и познавательная функции этих
направлений. То, что имело ценность для психотехники, психология того
времени ни принять, ни произвести сама не могла, так же как и психотехника
мало что могла дать для психологии.
Размежевание стало заметным в конце 20-х — начале 30-х годов. Вместо
объединения усилий обе стороны приступили к взаимным обвинениям и затяжным
дискуссиям. Психология обвинялась в схоластике, узком академизме, в
неспособности воспринять новое и в отрыве от практики жизни. Психотехника в
свою очередь осуждалась за узкий практицизм, противоречащий духу науки, за
отрыв от психологии, она обвинялась в голом эмпиризме, прикладности,
подражании западным образцам, в чрезмерном увлечении тестами... Последние
стали узловым пунктом критики.
Разрыв между фундаментальным и прикладным направлениями был до
недавнего времени характерен для многих наук, но не везде он протекал столь
болезненно, как в психологии и, особенно, в педагогике. Даже в исторической
науке получили распространение взгляды морализирующих историков,
противопоставляющих «чистое и возвышенное познание» различным формам
приложения науки, влекущим за собой лишь несчастья и опасности.
Начало 30-х годов характеризуется широким использованием тестов во
многих странах. Во Франции они стали применяться для дефектологических
целей и для профориентации, в США тесты использовались при приеме на
работу, в вузы, для оценки знаний школьников и студентов, в социально-
психологических исследованиях. В СССР тесты применялись в основном в двух
основных сферах: в народном образовании и в сфере профотбора —
профориентации. Затронутые тестами столь важные сферы жизни и прямое
влияние результатов тестового контроля на судьбы миллионов людей породили
широкую гамму мнений в пользу и против тестов. Большой энтузиазм тех, кто
их применял, и не меньший пессимизм тех, кто видел несовершенство этого
метода или пострадал в результате его использования, породили во многих
странах, в том числе и в СССР, письма в правительственные органы и в газеты
с требованием запрета тестов.
В отечественной истории тестов начало 30-х годов характеризуется
интенсивным и неконтролируемым использованием тестов в системе народного
образования и в промышленности. Практика, как это часто бывает, опережала
теорию. Массовые тестовые обследования не подкреплялись серьезной проверкой
качества инструментария, решения о переводе некоторых учащихся в классы для
умственно отсталых детей принимались на основе коротких тестов без учета
других факторов, влияющих на результаты проверки. В промышленности на
основе таких же тестов делались попытки классификации работников по
различным профессиям, без внимательного учета личных склонностей и
интересов. Ввиду надвигавшейся тестомании и ряда причин субъективного
характера было принято известное постановление «О педологических
извращениях в системе наркомпросов» (1936), наложившее запрет на применение
бессмысленных (как там отмечалось) тестов и анкет. Это постановление, по
мнению А. Н. Леонтьева, А. Р. Лурия и А. А Смирнова, получило в последующие
годы неправомерно расширительное толкование и привело к отказу от
разработки научно обоснованных методов психологической диагностики
личности.
В те годы были, однако, и другие выступления — в пользу тестов, Так,
известный советский психолог М. Я. Басов говорил: «Я думаю все же, что эта
долгая, подчас острая критика тестовой методики... в конце концов, приведет
не к ниспровержению, не к упразднению этой методики, а напротив, к ее
упрочнению и к ее утверждению в определенных границах, в которых она,
очевидно, имеет полное право на применение и существование».
Тем не менее начиная с указанного периода критика тестов приобрела
широкий размах и вышла за рамки чисто научных дискуссий. В печати появился
ряд публикаций, в которых тесты отвергались, как говорится, «с порога». В
США, например, против использования тестов выступали представители основных
групп населения США — взрослые и дети, белые и негры, рабочие и
управленческий персонал, а также представители национальных меньшинств.
В серии проведенных исследований по социальным последствиям
тестирования выяснилось, что 37% опрошенных возражали против использования
тестов при поступлении на работу, 50% — при продвижении по службе, 25% —
против использования тестов в школе. Случаи нарушения этики в использовании
тестов оказались столь злободневными, что ими вынужден, был заняться
конгресс, устроивший специальные слушания по этому делу. В результате было
принято решение, осуждающее неэтичное использование тестов, практику
вторжения в частную жизнь, как идущую вразрез с моральными нормами. В
августе 1966 г. в сенате США обсуждалось предложение о полном запрещении
тестов, но это предложение не было поддержано большинством.
В зарубежной литературе выделяется несколько источников критики
тестов. Первый источник психолог С. Брим усматривает в личностном портрете
критиков, в числе которых чаще других оказываются те, кто не склонен к
самопознанию и интроспекции, авторитарен в межличностных отношениях,
нетерпим к мнению других и возражает против всяких социальных перемен. Как
правило, в США эти лица примыкают к правым политическим группам, требующим
запрещения тестов. Второй источник критики этот же автор видит в системе
социальных ценностей, имеющей свои корни в отношении к вопросам равенства
людей. Если в обществе одобряется принцип открытого соревнования его
членов, то в каждом поколении на передовые позиции должны выдвигаться
наиболее талантливые люди. В таком обществе каждый должен иметь возможность
внести свой вклад в соответствии со своими способностями. Последние должны
быть оценены, и потому ориентация на этот принцип создает благоприятное
отношение к тестам. Третий источник является, по мнению Р.
Кэттелла, следствием эмоционального и сентиментального отношения людей
эстетического и нарцистического типа против всякой попытки представить
"уникальную, художественную личность» в виде формул и т. п. Четвертый
источник критики является научным и касается недостатков тестового метода.
В 30-е годы случилось так, что психотехника не оправдала
возлагавшихся на нее надежд в смысле заметного повышения производительности
труда. Она и не могла это сделать, потому что на том сравнительно низком
уровне промышленного развития прогресс в значительной мере зависел от
уровня индустриализации и автоматизации производства. При достижении
необходимого уровня развития средств производства человеческий фактор вновь
начинает играть ключевую роль. Вот почему именно в последние годы стал
заметно увеличиваться поток прикладных психологических исследований,
нацеленных, в частности, на повышение эффективности человека-оператора в
управлении сложными техническими системами. Соответственно возросла роль
психофизики, психометрии, прикладной и инженерной психологии, психологии
труда и безопасности, экспериментальной психологии, научно обоснованной
профориентации и профотбора. Вместе с этим опять возросло и значение
тестов.
Хотя в 30-е годы практическая работа по тестам затормозилась, научное
изучение действительных возможностей этого метода в нашей стране не
прекращалось. Часть тестов применялась под видом контрольных заданий,
испытаний и, наоборот, различные испытания нередко назывались тестами. Суть
вопроса, разумеется, не в названиях, а в принципиальных отличиях.
Первое отличие состоит в том, что тест является научно обоснованным
методом эмпирического исследования в психологии и в ряде других наук.
Важная мысль К. Маркса о том, что одна экономическая эпоха отличается от
другой не тем, что она производит, а тем, каким способом она это делает,
относится в полной мере и к психологической науке. В период зрелости в ней,
как и везде, все большее внимание направляется на способы познания и на
критерии обоснования истинности знания.
Второе принципиальное отличие связано со сравнительно новой ролью
теста как инструмента теоретического исследования в таких» например,
направлениях психологии, как изучение личности, способностей. Здесь
использование тестов позволило преодолеть методологический тупик, в котором
оказались авторы многочисленных теорий, концепций, интуитивных догадок и
иных умозрительных построений» не видевших способа обоснования истинности
своих суждений. Непосредственное же обращение к практике как критерию
истины дает нередко противоречивые результаты, ибо действительная научная
аргументация практикой требует определенного
| |  скачать работу |
Из истории психологических тестов |
