Главная    Почта    Новости    Каталог    Одноклассники    Погода    Работа    Игры     Рефераты     Карты
  
по Казнету new!
по каталогу
в рефератах

Комический образ героя-обывателя в сатирических рассказах М.М.Зощенко

писателей-сатириков той поры каждая из этих тенденций может быть прослежена
довольно отчетливо. Что касается М. Зощенко, то он, разрабатывая
оригинальную форму собственного рассказа, черпал из всех этих источников,
хотя наиболее близкой была для него гоголевско-чеховская традиция.

            На 20-е годы приходится расцвет основных жанровых
разновидностей в творчестве писателя: сатирического рассказа, комической
новеллы и сатирико-юмористической повести. Уже в самом начале 20-х годов
писатель создает ряд произведений, получивших высокую оценку М. Горького.

      Рассказы… Они занимают значительное место в литературной деятельности
Зощенко. В них автор непосредственно откликается на реальные события дня.
Наиболее известные среди них: «История болезни», «Кузница здоровья»,
«Аристократка», «Баня», «Каторга», «Стакан», «Монтер», «Нервные люди».

           Не был бы Зощенко самим собой, если бы не его манера письма. Это
был неизвестный литературе, а потому не имевший  своего  правописания  язык.
Зощенко  был  наделён  абсолютным  слухом  и  блестящей  памятью.  За  годы,
проведённые в гуще бедных людей, он сумел проникнуть в тайну их  разговорной
конструкции,   с   характерными   для   нее   вульгаризмами,   неправильными
грамматическими  формами  и  синтаксическими  конструкциями  сумел  перенять
интонацию их речи, их выражения, обороты, словечки – он до  тонкости  изучил
этот язык и уже с первых шагов в литературе стал  пользоваться  им  легко  и
непринуждённо. В его языке запросто могли встретиться такие  выражения,  как
"плитуар", "окромя", "хресь", "етот",  "в  ем",  "брунеточка",  "вкапалась",
"для скусу", "хучь плачь", "эта пудель", "животная бессловесная", "у  плите"
и т.д.

      Но Зощенко - писатель не только комического  слога,  но  и  комических
положений. Комичен не только его  язык,  но  и  место,  где  разворачивалась
история очередного рассказа: поминки, коммунальная квартира, больница –  всё
такое  знакомое,  своё,  житейски  привычное.  И  сама  история:   драка   в
коммунальной квартире из-за дефицитного ёжика,  скандал  на  поминках  из-за
разбитого стакана.

      Некоторые обороты зощенковские так и  остались  в  русской  литературе
афоризмами: "будто вдруг атмосферой на меня пахнуло", "оберут  как  липку  и
бросят за свои любезные, даром что свои  родные  родственники",  "подпоручик
ничего себе, но сволочь", "нарушает беспорядки".

      Зощенко, пока писал свои рассказы, сам же и ухохатывался. Да так,  что
потом, когда  читал  рассказы  своим  друзьям,  не  смеялся  никогда.  Сидел
мрачный, угрюмый,  как  будто  не  понимая,  над  чем  тут  можно  смеяться.
Нахохотавшись во время работы над рассказом, он потом воспринимал его уже  с
тоской и грустью. Воспринимал как другую сторону  медали.  Если  внимательно
вслушаться в его  смех,  нетрудно  уловить,  что  беззаботно-шутливые  нотки
являются только лишь фоном для нот боли и горечи.
Герой Зощенко – обыватель, человек с убогой моралью и примитивным взглядом
на жизнь. Этот обыватель олицетворял собой целый человеческий пласт
тогдашней России. Зощенко же во многих своих произведения пытался
подчеркнуть, что этот обыватель зачастую тратил все свои силы на борьбу с
разного рода мелкими житейскими неурядицами, вместо того, чтобы что-то
реально сделать на благо общества. Но писатель высмеивал не самого
человека, а обывательские черты в нём. «Я соединяю эти характерные, часто
затушёванные черты в одном герое, и тогда герой становиться нам знакомым и
где-то виденным», - писал Зощенко. Своими рассказами Зощенко как бы
призывал не бороться с людьми, носителями обывательских черт, а помогать им
от этих черт избавляться.
      Ну а теперь рассмотрим некоторые произведения писателя.
      Первой блестящей победой нового Зощенко были «Рассказы Назара Ильича,
господина Синебрюхова»(1921-1922). С них начался Зощенко-сатирик.
      Это была попытка писателя отойти от лирико-психологических рассказов.
Монологическая форма изложения событий в «Рассказах Синебрюхова» выступает
уже как средство автохарактеристики героя, тертого и бывалого «военного
мужичка».
      «Я такой человек, что все могу…- представляет себя воображаемым
слушателям сам рассказчик.- Хочешь - могу землишку обработать по слову
последней техники, хочешь - каким ни на есть рукомеслом займусь,- все у
меня в руках кипит и вертится.
      А что до отвлеченных предметов,- там, может быть, рассказ рассказать
или какое-нибудь тоненькое дельце выяснить,- пожалуйста: это для меня очень
даже просто и великолепно…».
      Но, отрекомендовавшись таким образом, на практике Синебрюхов, этот
человек, «одаренный качествами», то и дело оказывается комической жертвой
непредвиденных жизненных обстоятельств.
      Он герой –неудачник, и невезение - основная его черта. Не везет ему с
поисками клада «старого князя вашего сиятельства»; отворачивается от него
фортуна, едва завязываются «прелестные отношения» с «прекрасной полячкой»
Викторией Казимировной; и даже жена Матрена Васильевна отказывается от
него: «Идите себе с богом, Назар Ильич Синебрюхов, не мешайте за ради бога
постороннему счастью». И до того не везет Синебрюхову в жизни, что как ни
пытается он найти «свое назначение», ничем, кроме конфуза, дело не
кончается.
      «Ему, этому герою,- заметит автор одной из книг, посвященных Зощенко,-
 очень хочется вырваться за пределы обыденного, и, поскольку его биография
дает материал для этого, он старательно дорисовывает каждый ее факт,
стремясь при помощи каламбуров и анекдотов создать ракурс, способный
показать его жизнь, его самого с самой лучшей - по его мнению - стороны».1
      Уже в первой рассказываемой Синебрюховым истории, о поисках клада,
Назар Ильич сам себя рекомендует человеком, пострадавшим невинно - за чужой
интерес, будучи втянутым против своей воли в «великосветскую историю»…
Посланный ротным командиром, молодым «князем ваше сиятельство» в родовое
княжеское имение и помогающий старому князю припрятать в тревожные
послефевральские дни 1917 года семейное серебро, Синебрюхов буквально
спустя несколько месяцев сам готов «собственноручно пройтись лопатой» на
участке, где был спрятан клад. Но увы, клад, о местонахождении которого,
кроме Синебрюхова и старого князя, не знал никто, исчез («Это даже как-то
оскорбило»,- не в силах сдержать разочарование рассказчик). Так мало этого:
пришлось герою рассказа еще и отбыть год трудработ (местные власти
расценили его поступок как «сокрытие дворянских ценностей»)…
      Полюбил Синебрюхов «прелестную паненку» Викторию Казимировну, да
только потребовала та «капиталу». Жизнью рисковал Синебрюхов, чтобы
раздобыть у убитого им в ночном поиске немца бумажник из кабаньей кожи,
через колючую проволоку лез в темноте, возвращаясь к своим, «руки и спину
совсем изувечил»,- но ни к чему все это оказалось: предпочла Виктория
Казимировна прапорщика Лапушкина из обоза…
      Столь же неожиданный финал присущ и двум другим рассказам цикла -
«Чертовинка» и «Гиблое место». Неожиданный для героя рассказов, но не для
читателя. Потому что этим неожиданностям каждый раз предшествует множество
других, более «мелких», проявляющихся в системе суждений и в языке Назара
Ильича.
      «Мельник такой жил-был. Болезнь у него, можете себе представить,-
жаба болезнь. Мельника того я лечил. А как лечил? Я, может быть, на него
только и глянул. Глянул и говорю: да, говорю, болезнь у тебя жаба, но ты не
горюй и не пугайся - болезнь эта неопасная, и даже прямо тебе скажу-
детская болезнь.
      И что же? Стал мой мельник с тех пор круглеть и розоветь, да только в
дальнейшей жизни вышел ему передых и прискорбный случай…»
      Каждая следующая фраза здесь ставит под сомнение, а то и прямо
отрицает предшествующую. Аналогичным путем (не будет ошибкой сказать также:
алогичным путем) движется мысль героя(а стало быть и пересказ случившегося
с ним) и в дальнейшем:
      «-Теперь, говорит, ты, Назар, мне все равно как первый человек в
свете. Иди ко мне вестовым, осчастливь».
      «Подпоручик ничего себе, но - сволочь».
      «Вкуса в ней, прямо скажу, никакого, только во рту гадливость».
      «Маленькая ранка. Не спорю. Но, говорит, наука тут совершенно
бессильно. Нужно вести старичка в Париж…»
      Излагая «ход развития» своей жизни, Синебрюхов меньше всего заботится
о связности повествования и о точности выражения мыслей. Отсюда -
алогичность мышления, отсюда же - множественные, ставшие вскоре ходячими
выражениями в кругу «серапионтов», неожиданные сочетания лексически
разнородных слов: «Бледность, блекота и слабое развитие техники»,
«Сестричка милосердия-бяк, с катушек долой,- мертвая падаль», «А она, жаба,
отвечает тихими устами…»
      В языке Синебрюхова причудливо переплелись просторечие («…какой-то,
заполнил, советский комиссар так и орет горлом, так и прет на меня») и
«благородная» лексика («Я, говорю, безусловно, согласен на это дело,
потому, говорю, если саксонское черненое серебро, то по иностранной
культуре совершенно невозможно его портить»); «интеллигентские» обороты
(«…немец, безусловно, тихий, и будто вдруг атмосферой на меня пахнуло»- это
о г
12345
скачать работу

Комический образ героя-обывателя в сатирических рассказах М.М.Зощенко

 

Отправка СМС бесплатно

На правах рекламы


ZERO.kz
 
Модератор сайта RESURS.KZ